Вы ведь не думаете, что это просто метафора?
Разгадка в том, что никто не может просчитать стратегию. Вкусы публики непредсказуемы и плюньте в лицо маркетологам и специалистам по связям с общественностью. Всем тем, кто уверяет толстосумов, что знает, что вы хотите покупать, слушать и смотреть. Публика не предсказуема и в этом главный восторг любого шоу. Поверьте, вот, что манит артиста на сцену – ваша непредсказуемость.
Не артисты делают шоу, как не модельеры делают моду. Здесь и сейчас. Вам снова предложат на выбор все, что только может прийти в голову. С избытком.
На сцене около ста тридцати вокальных номеров. Любые жанры, лучшие артисты. Море страсти. Море энергии. Все, что только может прийти в голову.
А публика выберет 32 лучших.
Кто-то думает оказаться в следующем туре с пронзительной романтической песней? Вы выберете рокеров с патлатыми головами.
Другой мечтает поразить вас брутальным исполнением известного шлягера? Вы выберете хрупкую девочку, похожую на вашу первую любовь с песенкой о солнце.
Подготовлю классическое выступление? В следующий тур вы возьмёте фрика, который три минуты кривлялся под барабанную дробь.
Я вывернусь на изнанку, чтобы шокировать вас? Вы возьмёте в следующий тур бойсбенд.
А теперь спросите себя сами. Что вы выберете сегодня?
Публика всегда не на нашей стороне. И как бы артисты не хотели приблизиться к публике – вы наш вечный оппонент.
Конкурс.
130 сольных номеров от артистов со всех уголков планеты.
У вас есть пять минут, чтобы зажечь сердца по всему миру.
Публика всемирным голосованием выбирает 32 лучших, что будут биться во втором туре насмерть.
Да. Насмерть.
Я стараюсь глубоко дышать, чтобы поддерживать спокойствие, но голову моментально заполняют нервозные мысли.
Шоу транслируется по всему миру, по всем телеканалам. Прайм тайм. Аудитория 8,5 миллиардов человек. Представьте, что вы разглядываете облако из птиц, в полной тишине снующее в небе над вашей головой. В полной, абсолютной, потусторонней тишине.
У меня за спиной, за кулисой люди, отдавшие за билет годовой бюджет небольшой столицы. Они хотят быть здесь, когда всё начнётся. Сопричастность – вот что нельзя транслировать по телеку.
Я чувствую кончикам волосков на моей коже, насколько они требовательны. Правда в том, что для таких нищебродов как я, стать участником конкурса – это единственный способ увидеть его в живую.
Конкурс.
Когда вы последний раз покупали лотерейный билетик?
Я стою посреди этого хаоса в ужасе от того, что стал его частью. Еще вчера я был зрителем, мечтателем, победителем этого конкурса в своих фантазиях и грёзах. И вот сейчас. Это столкновение с реальностью.
Величайшее шоу в истории человеческого общества.
Конкурс длится год. Первый тур – одна единственная песня. Не обязательно собственного сочинения. Просто выберите что-нибудь и научитесь петь это так, чтобы вас смогли выделить из восьми миллиардов. Так вы пройдете первичный кастинг.
Потом создайте себе образ, костюм, мейкап, легенду, имя, прическу, облик.
Постарайтесь сделать себя максимально похожим на их будущего идола.
Я стою один в бесконечной бушующей толпе. Мои зрачки сорвались с цепи, как две безумные макаки в клетке глазниц раздразнённые посетителями зоопарка.
Конкурс проводится раз в десять лет. Раз в поколение. Второго шанса у вас не будет.
Конкурс длится год и один из вас станет легендой. Всего четыре тура до финала. Четыре тура, в которых вы будете убивать соперников. Вы не ослышались. Когда я говорю «убивать», я имею ввиду убивать в буквальном смысле этого слова. Руками и ногами. И, если вам повезет, и вы останетесь живы, то будьте готовы исполнить песни собственного сочинения.
Тогда уж мы посмотрим, чего вы стоите на самом деле.
Перед всем миром.
Чего вы стоите один на один с облаком птиц.
Перед всем оценивающим ненавидящим любящим воюющим предающим безразличным и слепым миром.
Он здесь, у меня за спиной. За этой массивной кулисой, от которой пахнет пылью. За моей спиной целый мир. Но я чувствую, как моя кожа покрывается волдырями.
Крапивница.
От дикого волнения. Пузырики с лимфой, от которой стремится избавиться мой организм прямо перед решающим прыжком. Это когда потоотводная система просто не выдерживает. Это когда страх парализует связки. Ваши мышцы выдавливают влагу под кожу, и ту разрывает сотней маленький капелек.
Чешется? Это мягко сказано.
Зудит? Это наивное слово.
Я готов разорвать свое тело на куски только бы избавиться от этого жжения? Да, что-то вроде того.
Знаете, почему кулисы делают из бархата и плюша? Потому, что эти ткани не пропускают звук. Зрителю не обязательно слышать, как стучат от страха зубы артистов. Как скребутся их ногти о раскрасневшуюся кожу. Как глухо трепещут их предынфарктные сердца.
Мне жарко от софитов. По спине струится пот, и я слышу шум в ушах. Но это не зал и не гримерки.
Фокус в том, что за полтора часа до начала концерта вас начинает глушить собственное сердце.
Удар за ударом. Словно кровь непосредственно в ваших ушах.
Я слышу последнее объявление. «30 минут до понятия занавеса. Обратный отсчет. Всем занять места в гримерках».
«Третий звонок» и мы боимся признаться, что теперь всё зависит только от нас. Пожалуй это самое страшное во взрослении: медленное осознание, что теперь все зависит только от тебя. Потому что, если это так, то мне пиздец. Уж я то себя знаю.
Когда волдырей на коже становится слишком много, она сливаются в один.
Если честно, я хотел посмотреть, какие номера приготовили остальные. Они молятся. Им нужен Бог. Кто-то, кто вместо них будет за всё это в ответе.
Представьте себе грозовую тучу из птиц. Необъятная, она неотвратимо накатывает на вас.
Когда вы последний раз играли в лотерею, ценой в которой – ваша жизнь?
Каждый из нас нырнул в эту толпу для того, чтобы в конце концов остаться в одиночестве.
Готовьтесь к самому худшему – готовьтесь к победе.
Тут становится тихо. Толпы рассасываются. И пыль топота медленно оседает на плохо отесанные подмостки.
Обратный отсчет заполняет валидольную тишину закулисья.
Ваши артисты, они молятся, медитируют, молчат, отсылают последние смски, пытаются уснуть, стучат мячиком об стенку.
Всего 10 гримерок.
Как сельди в банке.
Десять камер для смертников.
Молитесь, чтобы ваши дети никогда не оказались тут.
Потуже запирайте двери за месяц до конкурса, чтобы неведомая сила не вытащила их на сцену.
А впрочем, вам не надо волноваться. Просто включите телевизор и обсуждайте нас. Поливайте грязью или ликуйте так, словно это вы только что добились успеха. Кушайте за столом всей семьей, обсуждая малейшие изъяны на наших безупречных лицах. Сделайте шепотом шум.
Каждый раз они сбегают из дома. Я ведь сбежал.
Вам больше не надо думать о ваших напрасно прожитых жизнях.
Мы станем вашей темой для обсуждения.
Устраивайтесь поудобнее, господа, шоу вот-вот начнется.
Вот только утихнет все это за кулисами…
ГЛАВА 4 – Пьезоэффект
Я тереблю плотный двухслойный синий полиэтиленовый пакет, в который завёрнута книга. Тереблю его пальцами разминая в руках.
Бывает с каждым: просто зацикливаешься на чем-то одном.
Пакет достаточно мягкий и только легкий запах стирающегося при трении лака пробуждает меня.
Людей в комнате слишком много, нам тесно.
Каждый волнуется. Словно мы все жертвы французской революции и скоро нас по очереди отведут на свидание с мадмуазель гильотиной.
У меня есть тайна.
Сцена, как костёр в таёжной ночи, собирает тучи и тучи мотыльков, мошек и комаров.
Орды и орды неудачников: областных ведущих, проституток, безголосых папенькиных дочек, «непризнанных гениев» отчисленных из музыкальных вузов за прогулы и пьянки, шарлатанов и мошенников. Их здесь десятки. Они прошли жестокое сито отбора. Они научились лебезить и вылизывать. Вот в чём они достигли совершенства.
Тысячи городов, тысячи очередей, тысячи персонажей.
Одинаковых в своей непохожести, словно скиттлс.
Знаете, чем я отличаюсь от них?
Я запрокидываю шею, и вдыхаю воздух, задирая нос, словно хочу свежего воздуха откуда-то сверху.
Я смотрю на них, пытаясь разглядеть хоть кого-то, кто любит музыку, хоть кого-то для кого важна поэзия слова.
Хоть кого-то, имеющего чувство собственного достоинства.
Пусто. Каждый из них пришел сюда за дешевой славой и намонтированным аплодисментами.
Я очерчиваю вульгарные силуэты, стараясь ни с кем не встречаться глазами.
Я в любом случае уйду отсюда после первого раунда.
Все что мне нужно это они.
***
Мы сидим в небольшой тесной гримерке. Восемь агнецев на закланье.
В коридоре ходит туда сюда и распевается Изабель Обрэ. Французская сверхвокалистка с сумасшедшим по высоте дискантом.