Мазнул взглядом по наконечникам:
Мифриловая стрела. Прочность 0/30. Требуется ремонт.
Урон 30–45.
Эффект: игнорирование до 70 единиц брони.
Я поднес к носу гному увесистый кукиш:
— Вот тебе, а не Шип Дракона! А по поводу наконечников… Сашка, сколько там золотых стоит Мифриловая Стрела?
Мой оператор ни хрена не понимал, но тему просек моментально, знали мы друг друга отлично, и ему было достаточно одного моего хитрого взгляда, чтобы парень включился в игру.
— Да сотни две, не меньше!
Гном взвился как ужаленный:
— Да какие две сотни, вы чего! Полтинник максимум, да и то, в базарный день!
Я скептически ухмыльнулся:
— Да ну, полтинник. А Свиток Воскрешения у вас тогда почем? У нас больше двадцатки за него не выручишь!
— Где!? Где такое Эльдорадо?! Шестьдесят монет вынь да положь, не меньше!
— Ну, пусть будет так! — не стал спорить я и кивнул Сашке.
Тот ухмыльнулся, крепкими пальцами выковырял два фиолетовых наконечника и торжественно вручил их опешившему гному.
— Сорок золотых навара. Получи и распишись. Свиток давай!
Гном жалобно оглядел исклеванный стрелами танк и страдальчески протянул:
— Добавить бы надо…
— От мертвого осла уши! Получишь у Пушкина! — процитировал я классика и требовательно протянул руку.
Гном покряхтел, посопел, но все же запустил руку в инвентарь и вытащил свиток.
— Выбираешь целью надгробный камень… — карлик покосился на заляпанный кровью триплекс бронемашины, — или имя игрока в групповом интерфейсе и ломаешь печать. А еще свитки нужны? Согласен на вашу цену!
Ну да, сорок золотых тоже деньги. Однако сейчас мне было не до бартера. Я старательно расфокусировал зрение, поймал краем глаза какой-то образ на периферии, ухватился за него и привычным для завсегдатая вирта усилием воли активировал игровой интерфейс. Ого, сколько тут всего! Бары жизни, маны и опыта. Пиктограммы заклинаний, спецумений и комбо-ударов. Карта и минирадар, вкладки инвентаря и системных настроек, хаотично мигающий сообщениями чат локации. К черту все, где интерфейс группы? Ага, вот оно! Фух, хвала всем богам, экипаж таки оказался объединенным в группу. Кликаю вирткурсором в безжизненно-серое имя мехвода. Ломаю печать.
Перелив колокольчиков, пенье труб Архангелов, и на поляне появляется плавно вращающаяся хрустальная сфера. Мгновенье, движенье замедляется, сфера со звоном осыпается тысячью льдинок и веселое лицо Сереги — нашего самого молодого бойца и завзятого игромана в придачу, подмигивает нам.
— Друмир, парни?
— Цифра! — киваю я и помимо воли расплываюсь в улыбке.
Мехвод делает пару быстрых шагов и крепко обнимает нас, сгребая в кучу. Тихо шепчет:
— Спасибо, ребята… Висеть в сером «ничто», и любоваться тикающим недельным таймером было страшновато…
— Не дрейфь, Серега! Будем жить!
Парень внимательно огляделся, с узнаванием покосился на окружающие ландшафты и уверенно кивнул:
— Будем жить!