– Силе?
Ван Цзюнь дернулся на звук ее голоса и почувствовал, как забилось сердце. За окнами висел густой туман Чэнду, блеклый, сырой. Дождь прекратился. Ван Цзюнь выбрался из кресла и подошел выглянуть в окно. Огней города видно не было – туман скрал все. Женщина смотрела на Вана, а ее собеседник сказал:
– Да, не то китайцы, не то европейцы проделали ему в голове кучу дыр. Сейчас они просто досадуют, что его упустили.
– Что делать нам?
– Я жду указаний из посольства. Тибетцы хотят, чтобы мы его уничтожили. Всё скулят, что душа его не возродится, если мы этого не сделаем.
Она засмеялась:
– А почему бы не записать его в новое тело?
– Не кощунствуй.
– Так как они это себе представляют? Фанатики – они такие…
– Неинтерпретируемые, – подсказал он.
– Так что, вся работа насмарку?
– От него бестелесного мало толку. Если записать его в новое тело, тибетцы его не узнают, а на китайцев тоже не надавить, если за ним никто не идет.
Она вздохнула:
– Жаль, что нам пришлось работать с ними. Лучше бы этого не было.
– Без тибетцев мы бы даже не знали, что надо искать мальчишку.
– Ну а сейчас они угрожают, что если мы его не отдадим, с нас Пали Лама шкуру сдерет или что-то в этом роде.
– Палден Льямо, – поправил мужчина.
– Что?
– Палден Льямо, – повторил он. – Тибетская богиня. Считается покровительницей Тибета и нашего оцифрованного друга. – Он мотнул головой в сторону кубика на полке. – Ее изображают скачущей на муле по морям крови, а вместо попоны под ней содранная кожа ее сына.
– Какая милая у них культура.
– Видела бы ты эти картины! Красные волосы, ожерелье из черепов…
– Не стоит продолжать.
– Можно мне открыть окно? – спросил Ван Цзюнь.
Женщина обернулась к мужчине. Тот пожал плечами.
– Суйбянь, – ответила она.
Ван Цзюнь открыл задвижки и отодвинул широкое окно. В комнату ворвался прохладный ветер. Ван Цзюнь всмотрелся в оранжевое зарево тумана, высунувшись далеко в окно. Погладил губчатый органический экзоскелет здания, упругие соты отверстий. Внизу неясно виднелись силуэты рабочих, ползающих по поверхности гиганта. За спиной его продолжался разговор.
– Так что будем делать?
Он показал на датакуб:
– Мы всегда можем воткнуть его преосвященство в компьютер и спросить совета.
Ван Цзюнь насторожил уши. Ему хотелось снова услышать человека из компьютера.
– Китайцев не может заинтересовать сделка, даже если тело уже не существует?
– Может быть. Они бы стали держать кубик в ящике стола, как безделушку-пылесборник. Если далай-лама не перевоплотится, их вполне это устраивает. Одной головной болью меньше.
– Может, мы все же его сможем на что-нибудь выменять?
– Боюсь, его ценность невелика. Если даже он перевоплотится, что нам с того? Пока это начнет сказываться, еще двадцать лет пройдет. – Он вздохнул. – Торговые переговоры начинаются завтра. Похоже, что операция с треском провалилась. Уже поговаривают о том, чтобы выкинуть нас до начала переговоров. Ну, он хотя бы ЕС не достался.
– Что ж, я буду рада вернуться в Калифорнию.
– Ага.
Ван Цзюнь отвернулся от окна и спросил:
– Вы его убьете?
Они переглянулись. Мужчина отвернулся, что-то буркнув. Ван Цзюнь не стал отвечать на грубость этого человека, а сказал: – Я есть хочу.
– Он опять хочет есть, – пробормотал мужчина.
– У нас сейчас только полуфабрикаты, – сказала женщина.
– Син, – ответил Ван Цзюнь.
Женщина пошла на кухню, а Ван Цзюнь не сводил глаз с темно-синего кубика на полке.
– Холодно, – сказал мужчина. – Окно закрой.
Ван Цзюнь вдохнул аромат еды, готовящейся в кухне. В животе заурчало, но он пошел к окну.
– Ладно.
* * *Туман прилипал к телу, пока сам Ван Цзюнь прилипал к надстройкам биологического города. Пальцы вцеплялись в губчатую сотовую кожу, далеко внизу слышался знакомый шум Чэнду, но через густой туман города не было видно. Послышались ругательства – Ван Цзюнь посмотрел вверх. Свет обрисовывал контуры красивой женщины – похожей на китаянку, но не китаянки – и мужчины, всматривающихся в темноту из окна роскошных апартаментов.
Ван Цзюнь сильнее вдвинул кулак в сотовую стенку и помахал им свободной рукой, а потом полез дальше, вниз, с уверенной легкостью обезьяны. Снова посмотрел вверх – мужчина вылез из окна, женщина втащила его обратно.
Он продолжал спускаться, скользить глубже в туман, навстречу безопасности далекой-далекой мостовой. Встретил группу строителей и биороботов, трудящихся в ночную смену. Они все висели на ниточках, и лишь он один рисковал спускаться по шкуре этого создания без страховки. Мрачные взгляды скользнули по нему, но никто не остановил. Какое им дело, если Ван сорвется и рухнет на бесконечно далекие булыжники?
Конец ознакомительного фрагмента.