– Ваше высокоблагородие, – вклинился в мысли Лужина скрипучий старческий голос.
Лужин, не сразу сообразив, что обращаются к нему, продолжал поглаживать коня, и только когда тот же голос раздался вновь, вернулся к действительности.
Перед ним стояло десятка три мужчин разного возраста с топорами и вилами в руках. Впереди всех стоял высокий жилистый старик лет восьмидесяти, с тесаком, заткнутым за подпоясывавшей просторную холщовую рубаху веревкой.
Видя, что взгляд офицера приобрел осмысленность, старик заговорил, глядя ему в лицо выцветшими немигающими глазами:
– Мы тут баб своих с ребятишками отправили в соседнюю деревню, а сами с мужиками решили вот вам помочь громить супостатов.
Лужин еще раз, теперь уже внимательно, оглядел местное воинство. Двоим «мужикам» явно не исполнилось еще и семнадцати лет, троим лет под шестьдесят. В основном же – здоровые мужчины от двадцати до сорока лет. Лужин покачал головой:
– Нет, невозможно. Я бы мог принять вашу помощь, если бы у нас был хотя бы один шанс на успешную защиту, а так – нет, не могу. Спасибо вам, прощайте.
Но старик и не подумал уходить:
– Шанс, шанс… Мы – ваш шанс. За мной, ребята! – И решительным шагом направился к ближайшей пушке. За ним двинулись и остальные.
Задерживать их силой не имело смысла. Но – подставлять мирных жителей под пули?
– Подождите! – крикнул Лужин им вслед. Подошел к старику, приложил два пальца к козырьку:
– Подполковник Лужин, командир авангарда двадцать седьмой пехотной дивизии!
Старик встал по стойке «смирно», представился:
– Отставной матрос Алексей Шуров!
– Ну, что ж, матрос… Диспозиция у нас уже готова, боевая линия сформирована, а вот резерва, как видите, нет. Так что определяю ваш взвод в резерв! Видите, артиллерийских лошадей прячут за домами? Спрячьтесь там же; когда появятся французы, изредка легонько покалывайте лошадей в бока, чтобы ржали. Иногда перебегайте между домами, чтобы французы подумали, что здесь засада. Без моего приказа в бой не вступать!
Вскочив на коня, склонился к Шурову с седла и тихо прибавил:
– А вот мальцам здесь не место. Пошлите их курьерами в ту деревню, куда мамки ушли, пусть доложат, что у нас здесь все в порядке. – И поскакал к выстроившимся перед деревней эскадронам.
Генерал-майору Дмитрию Петровичу Неверовскому шел сорок второй год. Убежденный сторонник суворовской военной школы, он, как и вся его сформированная буквально накануне войны двадцать седьмая пехотная дивизия, как и вся русская армия, с самого начала войны лелеял мысль о переходе в контрнаступление, и когда, наконец, после соединения Первой и Второй Западных армий оно началось, был уверен в скором разгроме наполеоновской армии.
Конец ознакомительного фрагмента.