– Гэл, что это? – раздался встревоженный голос Энджи. Я вскочил и распахнул ставни.
По двору в свете факелов метались полуодетые люди, ловя взбесившихся лошадей. Двери конюшни были распахнуты, а стены ее дрожали.
– Буллфер! – воскликнули мы с Энджи одновременно. Я первым выскочил во двор, следом за мной, на ходу натягивая курточку, скатился с лестницы ангелок. На меня тут же налетел трактирщик, схватил за рукав и заголосил:
– Сделайте что-нибудь! Ваш чертов жеребец взбесился! Он нас всех поубивает!
Я отпихнул его и помчался к конюшие. Энджи, цепляясь за мой ремень, спешил следом. Растолкав любопытствующих, мы пробились к воротам. На земле, около бочки с водой сидел человек с окровавленным лицом, он стонал и время от времени прикладывался к кувшину с вином. Возле него хлопотала все та же служаночка, и глаза у нее от ужаса и любопытства косили, как у зайца.
Я прошел мимо раненого и осторожно заглянул в конюшню…
Буллфер методично разносил стойло в мелкие щепки. Под ударами его копыт деревянные перегородки разлетались на куски, столбы, поддерживающие крышу, ломались, как спички, тонкие стены сотрясались. На стропилах, под потолком, уцепившись руками и ногами за брус, висел человек и вопил, не переставая. Похоже, Буллфер подбирался именно к нему.
– Что случилось? – спросил Энджи, стараясь перекричать грохот и треск.
А ничего особенного не случилось. Любитель лошадей, обозленный отказом, решил увести у меня «жеребца». Не придумав ничего лучшего, он нанял двоих не особо отягощенных совестью граждан. Темной ночью те пробрались в конюшню и вместо тихой послушной лошадки столкнулись с разъяренным демоном. И началась потеха. Одному из конокрадов удалось сбежать, другой каким-то образом забрался под потолок, спасаясь от гнева Хозяина.
– Уберите его! – орал несчастный. – Это дьявол, а не конь! Снимите меня отсюда!
Вторым пострадавшим был конюх, который сдуру полез усмирять Буллфера, но «эта злобная скотина» одним пинком вышибла его из конюшни.
В толпе за моей спиной шло бодрое обсуждение происходящего. Те из приезжих, кто успел поймать своих лошадей, сбежавших из разоренной конюшни, давали умные советы, кто не успел, ругались последними словами, трактирщик стонал, хватался за сердце и трагическим голосом вопрошал: «Кто же теперь, господа, возместит мне убытки?!» Мальчишки визжали от восторга. Ценители и знатоки лошадей, причмокивая от наслаждения, обсуждали резвость и стать Буллфера. Цена за «жеребца» возросла до пяти тысяч.
Конец ознакомительного фрагмента.