Майк неожиданно улыбнулся, совсем по-мальчишески.
– По крайней мере мы – наемники – имеем честь принадлежать ко второй древнейшей профессии.
– Древнейшая профессия лучше оплачивается и приносит больше удовольствия, – сказал Брюс и повернул руль. Подведя грузовик к двухэтажному зданию, он припарковался у входа и выключил мотор.
Еще недавно здесь жил главный бухгалтер горнорудной компании «Юнион миньер дю О-Катанга»; сейчас в доме квартировало подразделение «Д» войск спецназа под командованием капитана Брюса Керри.
Человек шесть чернокожих рядовых сидели в тени на террасе и, когда Брюс поднялся по лестнице, прокричали приветствие, ставшее традиционным после введения войск ООН:
– ООН – merde[1]!
Брюс улыбнулся. За последние месяцы между ними установились товарищеские отношения.
– А, сливки армии Катанги!
Он угостил рядовых сигаретами, обмолвился парой слов, а потом спросил:
– Где сержант-майор?
Один из солдат указал на стеклянную дверь, ведущую в гостиную, и Брюс с Майком прошли внутрь.
На дорогой мебели в беспорядке было навалено снаряжение, из камина торчали пустые бутылки, один солдат храпел, растянувшись на персидском ковре, картина на стене, прорванная штыком, висела косо, а кофейный столик из пробкового дерева припал, как пьяный, на сломанную ногу. В комнате пахло мужчинами и дешевым табаком.
– Привет, Раффи, – сказал Брюс.
– Как кстати, босс. – Не помещавшийся в кресле сержант-майор Раффараро радостно улыбнулся. – Эти чертовы арабы все выпили.
Он кивнул на солдат, столпившихся вокруг его стола. «Арабом» вне зависимости от национальности Раффи называл любого в знак презрения или неодобрения. Речь Раффи всегда приводила Брюса в замешательство. Никак нельзя было ожидать, что такая чернокожая громадина вдруг загремит чистым американским выговором. Три года назад Раффи вернулся из Штатов со знанием языка, дипломом агронома, чудовищной любовью к бутылочному пиву (желательно «Шлиц», но другое тоже не помешает) и жестокой формой гонореи – прощальным подарком светлокожей мулатки, второкурсницы Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе. Воспоминания об этом одолевали Раффараро, а после выпивки – особенно болезненно. Успокоиться он мог, только если метнет подальше какого-нибудь гражданина Соединенных Штатов. Едва ничего не подозревающий американец и пять-шесть галлонов пива одновременно оказывались в непосредственной близости от Раффи, в сержант-майоре пробуждалась дремавшая расовая неприязнь и находила выход, что являло незабываемое зрелище и для потерпевших, и для зрителей. Однажды вечером в отеле «Лидо» Брюс стал свидетелем одного из самых виртуозных бросков Раффи.
В тот раз жертвами оказались трое журналистов известных изданий. Ближе к вечеру они беседовали все громче, а благодаря тому, что американский выговор доносился до присутствующих со скоростью хорошо пущенного мяча для гольфа, Раффи услышал его с другого конца зала. Он молча выхлебал последний, необходимый для баланса галлон пива, утер пену с верхней губы и встал, не отводя глаз от американцев.
– Раффи, подожди. Стой!
Сержант-майор, будто не слыша окликов, направился через зал. Американцы заметили его и смущенно притихли.
Первая попытка оказалась тренировочной: парень не отвечал аэродинамическим требованиям из-за большой сопротивляемости своего живота. Бросок на двадцать футов.
– Раффи, оставь их в покое! – крикнул Брюс.
К следующей попытке Раффи уже разогрелся, но взял слишком высоко. Дальность полета – тридцать футов. Журналист пролетел через весь зал и приземлился на лужайке у входа, все еще сжимая в руке стакан.
– Беги, идиот! – предостерег Брюс третьего недотепу, но того словно парализовало.
На этот раз Раффи превзошел себя. Он ухватил «снаряд» поудобнее – за шиворот и ремень брюк – и размахнулся со всей силы. Должно быть, он осознавал, что это его лучший бросок, потому что сопроводил попытку торжествующим криком «Гонор-р-р-рея!»
Позже Брюс успокоил американцев. Те пришли в себя и, осознав, что им оказана великая честь быть причастными к установлению рекорда в метании, принялись мерить шагами дальность полетов. Проникнувшись к Раффи почти собственническим чувством, они целый вечер угощали его пивом и хвастались каждому новому посетителю. Один из американцев – тот, которого швырнули последним и дальше всех, – захотел написать статью о Раффи и сопроводить ее фотографиями. К концу вечера он вдохновенно разглагольствовал о том, что нужно включить метание людей в программу Олимпийских игр.
Раффи со скромной признательностью принимал и похвалу, и пиво. Один из американцев даже предложил метнуть его еще раз, однако сержант-майор отказался – мол, он никогда не метает одного человека дважды. Короче говоря, вечер удался.
В общем, несмотря на отдельные досадные недоразумения, Раффи обладал крепчайшим телом и вполне здоровым духом и потому был симпатичен Брюсу.
Вот и сейчас, когда Раффи предложил сыграть в карты, Керри не смог удержаться от улыбки.
– Сейчас есть дело. Как-нибудь в другой раз.
– Садитесь, босс, – повторил Раффи, и Брюс, скорчив покорную гримасу, опустился на стул напротив.
– Сколько поставите? – спросил Раффи, подаваясь вперед.
– Un mille. – Брюс достал банкноту в тысячу франков. – Вот проиграю – и пойдем.
– Спешки нет, – успокоил Раффи, выкладывая три карты рубашкой вверх. – У нас целый день. Славный христианский монарх где-то здесь. Отгадайте где – и mille ваша.
– В середине, – прошептал стоящий за спиной Брюса солдат. – Вон он.
– Не обращайте внимания на этого безумного араба. Он с утра уже пять тысяч проиграл, – заметил сержант-майор.
Брюс перевернул правую карту.
– Не повезло, – позлорадствовал Раффи. – Вам досталась дама червей – дама сердца. – Он взял банкноту и засунул ее в нагрудный карман. – Она уж постарается вас провести, эта сладколицая сучка. – Улыбаясь, он перевернул среднюю карту – валета пик с хитрыми глазами и изящно подкрученными усиками. – Вот, спала с валетом прямо под носом у короля. – Он перевернул третью карту. – А сонный старикан смотрит совсем не туда.
При виде карт Брюса замутило. Все сошлось; только дама его сердца не обладала таким невинным взглядом, а «валет» носил бороду и водил красный «ягуар».
– Все, хватит, Раффи, – резко сказал Брюс. – Возьми десяток солдат и пойдем со мной.
– Куда?
– На склад, раздобыть кое-какое снаряжение.
Раффи засунул колоду в карман и стал отбирать рядовых. Потом обратился к Брюсу:
– Не мешало бы взять топлива, как считаете, босс?
Брюс помедлил с ответом. От дюжины сворованных в августе ящиков выпивки осталось всего два, а бутылка настоящего шотландского виски обладала такой большой покупательной способностью, что Брюс использовал спиртное только в исключительных обстоятельствах. Впрочем, сейчас ему стало ясно, что без взятки интенданту вероятность получить на складе необходимое снаряжение стремится к нулю.
– Ладно, Раффи. Принеси ящик.
Раффи встал из-за стола и нахлобучил на голову стальной шлем – завязки болтались по обе стороны черного круглого лица сержант-майора.
– Целый ящик? – Он улыбнулся Брюсу. – Хотите купить военный корабль?
– Почти, – ответил Брюс. – Давай неси.
Раффи исчез в глубине дома и вскоре появился, неся под мышкой ящик виски «Грантс Стендфаст» и прихватив за горлышки шесть бутылок пива «Симба».
– Вдруг жажда замучает, – объяснил он.
Солдаты, клацая оружием, забрались в кузов грузовика. Им вслед неслась веселая брань товарищей, оставшихся на террасе. Брюс, Майк и Раффи залезли в кабину, и Раффи, засунув ящик с виски себе под ноги, оперся на него огромными ботинками.
– А что случилось, босс? – спросил он.
Брюс вывел грузовик из переулка и, свернув на авеню Л’Этуаль, принялся рассказывать. Раффи выслушал, буркнул что-то непонятное и открыл бутылку пива крепкими, как долото, белыми зубами. С легким шипением пена потекла по стеклу и закапала Раффи на колени.
– Моим ребятам это не понравится, – сказал он, протягивая открытую бутылку Майку Хейгу. Майк покачал головой, и Раффи передал пиво Брюсу. Открыв еще одну бутылку, сержант-майор продолжил: – А еще хуже будет, когда мы доберемся до Порт-Реприва и заберем алмазы.
Вздрогнув, Брюс искоса взглянул на него:
– Какие алмазы?
– Выкопанные, – ответил Раффи. – Вы что, решили, что нас посылают спасать поселенцев? Все из-за алмазов, точно говорю!
Внезапно прояснилось многое из того, чего Брюс прежде не понимал. В памяти всплыл почти забытый разговор с инженером из «Юнион миньер». Они говорили про три земснаряда, которые выкапывали гравий со дна болот по берегам Луфиры. Суда базировались в Порт-Реприве и, конечно, вернулись туда при первой же тревоге. Они все еще там, с полным грузом алмазов, добытых за три или четыре месяца. Это примерно полмиллиона фунтов стерлингов неграненых камней. Вот почему правительство Катанги возлагало столь большие надежды на эту экспедицию, вот почему задействованы такие мощные силы и вот почему для проведения спасательной операции не стали обращаться к командованию миротворческого контингента ООН.