– А, – Тимур пошевелился и плюхнулся обратно на стул, – В общем, из всей великолепной четвёрки, он покончил с собой первым ровно год назад. Стопроцентное самоубийство. Пистолет держал сам, никаких других пальчиков, волокон, следов – ничего. Если его и убили, то это сделано настолько чисто, что я хотел бы взять пару уроков, – он пожал плечами и снова отхлебнул полкружки одним глотком.
– Кем он был?
– Начальником службы безопасности Ратмира. Неплохой мужик, скользкий, но сволочью не был. – он сделал паузу и посмотрел в окно, – Был. Жена с ребенком остались.
Такое уточнение заставило меня нахмуриться.
– С остальными что?
– А то же самое. Револьвер, пуля в висок. Короткая записка: «Я не могу так жить», – Тим передёрнулся.
– Почерк проверяли? – я посмотрел в свою кружку и покрутил её за ручку туда—сюда.
– Всё чисто.
– Наркотики?
– Ничего.
– Как же она это провернула, – протянул я.
– Вот и я не знаю, – Тимур вздохнул и стукнул пальцем по столешнице, – Самое удивительное, как она заставила застрелиться Ратмира? Если на остальных ещё можно было как—то надавить, как, – он вскинул руки, – Не знаю, но можно. То Ратный… – Тим запнулся и пристально посмотрел на меня, – Ты можешь себе представить, чтобы он решил покончить с собой?
– Исключено, – я отрицательно показал головой.
– Вот и я о том же.
– Ладно, с этим понятно, что ничего не понятно, – вздохнул я, отпивая остывающий кофе, – А с девчонкой? Нарыл что—нибудь?
– Нарыл. Родилась первого июня 1986 года в Питере. Выросла в детском доме. В восемнадцать пересекла границу с Украиной и пропала. Объявилась в середине 2007, снова на границе, правда с Белоруссией, оттуда отчалила в Прибалтику. Сдала экзамен на гражданство в Эстонской Республике и благополучно стала резидентом. И опять пропала в октябре 2008, но это ты итак знаешь, – он бросил мне выразительный взгляд, – Появилась в Таллинне полтора года назад с настоящим дипломом, и устроилась психологом.
– Социальным работником, – поправил я.
– Одна хрень – мозгоправ она, – Тим весь сморщился и допил свой кофе. – Короче – мутная баба. Хотя, хорошенькая.
Я на него грозно зыркнул, и он ухмыльнулся:
– Шучу, шучу.
– Что со стрелком?
– А ничего. Крыши прошустрили – пусто. Ни гильз, ни сломанных замков. Никаких следов.
– Так не бывает, – вырвалось у меня.
Я встал и, подхватив свою кружку, подошёл к окну. С двором определённо что—то надо делать. Пустота и зелёность резко стала гнетущей и напрягающей.
– Тем не менее, – донеслось до меня сзади.
– Следов, – я прервался, чтобы сделать глоток уже остывшего кофе, – Не оставляют только трупы, Тимур. Значит, будем искать.
– Следы? – с издёвкой решил уточнить он.
– Либо труп, – задумчиво ответил я.
Глава 5
Дом стоит, свет горит,Из окна видна даль,Так откуда взялась печаль?И вроде жив, и здоров,И вроде жить – не тужить.Так откуда взялась печаль?
Виктор Цой и Кино «Печаль»Лазарь, наши дни
К полудню моя голова гудела, как Царь—колокол. Я возненавидел своего потенциального клиента, который сидел передо мной и с пеной у рта доказывал мне, что его жена ему изменяет, и я просто обязан найти её любовника.
– Мы не оказываем услуги подобного рода, – наверное, в сотый раз за последние полчаса повторил я.
– Нет, вы поймите… – не унимался лысеющий мужчина средних лет.
Я сделал глубокий успокаивающий вдох. Потом ещё один. Пристально посмотрел на него и подпёр щёку забинтованной ладонью. Он зыркнул маленькими глазками на мою руку, а потом на меня. И открыл рот, чтобы ещё что—то сказать, но я поднял другую и остановил его.
Вздохнув в третий раз, я потянулся к листам А4, которые лежат на столе и вытащил ручку из кармана. Написав внушительную сумму с пятью нулями и прибавив для смеха запятую и девяносто девять, я перевернул листок и пододвинул его несчастному.
– Что это?
– Это та сумма, за которую я готов взяться за ваше дело, – спокойно ответил я, продолжая подпирать щёку.
– Вы издеваетесь? – взвизгнул, как недорезанный поросёнок, мой недоделанный клиент.
– Это вы издеваетесь, – без всяких интонаций произнёс мой голос, – Мои люди ищут беглых зеков, подставляются под пули, а вы мне предлагаете – что? Поколесить по городу, чтобы полюбоваться на фитнес—тренера или водителя, который прёт вашу жену, пока вы на работе? – мужик возмущённо засопел, видимо собираясь снова что—то сказать, – Наймите частного детектива, – сухо ответил я, поднимаясь с кресла.
– Уже нанимал, – проскулил тот.
– И что?
– Да ничего! – вскинув руками, воскликнул напоминающий борова мужчинка.
– Раз ничего – радуйтесь, у вашей жены никого нет. У меня следующая встреча, – я скрепил руки за спиной и кивнул на дверь, – Всего доброго.
Мужик с тихим ворчаньем поднялся с кресла и побрёл в заданном направлении, даже не попрощавшись. Я устало покачал головой, и вышел из конференц—зала.
– Илона, сделай мне кофе, – попросил я свою секретаршу, подходя к кабинету.
– Конечно, Игорь Викторович, – пролепетала девушка, разглядывая меня своими глазищами, – Звонил Тимур Маратович, он будет через час, – чуть поморщившись, доложила она.
– Хорошо, пусть сразу заходит.
Войдя в кабинет, я закрыл за собой дверь и тремя широкими шагами очутился у своего кресла. Рухнув в него, ослабил галстук, который душил меня с самого утра, как удавка, и откинул голову назад.
Посмотрев на квадратные плитки подвесного потолка, я вспомнил об одном незаконченном деле, которое нужно было сделать утром. Взяв в руки мобильник, я почесал запястье под повязкой, и набрал номер Ольги, который ещё утром мне сообщил Тимур.
– Алло, – сухо ответила она.
– Добрый день, Сладкая, – прокудахтал, как заботливая наседка, я, – Мне хотелось бы попросить тебя не трогать мою временную машину. Надеюсь, ты взрывчатку ещё не подложила?
– Я не повторяюсь, – коротко рассмеялась Оля, – Хотя она мне не нравится, эта твоя временная машина. Навевает неприятные воспоминания, знаешь ли.
– Она принадлежит Тимуру, и если с ней что—то случится, он очень расстроится. А я не хотел бы, чтобы Тимур расстраивался, – с улыбкой сказал я, представляя, как её лицо исказила гримаса ужаса, которая была у неё утром, – Думаю, ты тоже не хочешь его огорчать.
– Да, не горю желанием, – после небольшой паузы ответила она, – Кстати, почему ты сказал, что в моём номере живут другие люди?
– В смысле? – я резко выпрямился в кресле, перестав раскачивать его одной ногой.
– Администратор гостиницы благополучно мне выдала карту от четыреста четвёртого номера. Моего номера, – с издёвкой уточнила Оля.
– Где ты? – отрезал я, поднимаясь и хватая ключи от машины из верхнего ящика стола.
– Где—где, иду переодеться, – проворчала она, – Да чтоб тебя, – буркнула она куда—то.
На том конце провода я услышал короткий щелчок открываемой двери.
– Оля, убирайся оттуда, – громко сказал я, вылетая из кабинета и пробегая мимо озадаченной Илоны, держащей в руках мою чашку кофе.
– Вот ещё, – фыркнула Ольга в трубке.
– Сладкая, я не шучу. Тим никогда не ошибается. Если он сказал, что там были другие люди, значит это правда, – скороговоркой сказал я, – Будь хорошей девочкой, выйди тихонько из этого номера, закрой за собой дверь и быстренько уноси оттуда ноги.
– Ты параноик, – со вздохом произнесла она, – Где же моя сумка… – приглушённо запричитала Оля, возясь в каких—то вещах.
– Оля. Быстро. Уходи. Оттуда, – чётко по словам сказал я, заводя машину, – Я буду через сорок минут.
– Пффф, – послышалось из трубки, и она отключилась.
– Вот овца! – вырвалось у меня, и я звезданул рукой по рулю.
Выезжая с парковки на дорогу, заполненную машинами, я набрал Тимура:
– Ты далеко от Прибалтийской?
– Минутах в десяти, а что? – переорал орущую у него в машине музыку Тим.
– Оля там, в своём номере.
– Что за бред? – сказал Тим, сделав звук потише.
– Двигай туда, я не успею. Возле офиса пробка.
– И что мне с ней делать, с Олей твоей? – прорычал Тимур.
– Задержи до моего приезда или вези ко мне домой, если в гостинице небезопасно.