Ознакомительный фрагмент
— Я бы не советовал вам летать до рождения сына…
— Откуда вы знаете, что будет мальчик?
— По форме живота.
— Правда?
— Я тридцать лет больничные выписываю, — усмехнулся врач. — Так что да, правда.
— А на УЗИ сказали, что непонятно.
— Много они понимают. Вам лучше?
— Намного.
Он ободряюще улыбнулся и уверенно, глядя девушке прямо в глаза, продолжил:
— Всё будет хорошо, Лена, вы нормально долетите до Уфы, но в аэропорту вас будет ждать «Скорая», потому что я не хочу рисковать и потребовал осмотра в стационаре. Но я уверен, что угрозы выкидыша нет.
— Спасибо…
— А теперь вам лучше вздремнуть.
— Пожалуй.
Она послушно закрыла глаза, и уже через несколько секунд её дыхание выровнялось, показав, что девушка погрузилась в спокойный сон.
А врач ещё раз улыбнулся, мягко высвободил руку и поднялся с кресла.
— Нам повезло, что вы акушер, — негромко произнёс стюард.
— Я? — удивился Кузьма Георгиевич. — Дорогой мой, я психиатр.
— Ой. — Стюард ошарашенно уставился на врача. — Правда?
— Вы разве не заметили, я с ней просто поговорил? — Кузьма Георгиевич достал платочек и аккуратно вытер лоб.
— А как вы узнали насчёт мальчика?
— У меня двое детей и шестеро внуков, — рассмеялся врач. — Так что пол будущего ребенка я могу определить даже во сне.
…Окончание полёта прошло как, впрочем, было обещано — без приключений.
Кузьма Георгиевич объяснился с врачами из подъехавшей к аэропорту «Скорой», пожелал сонной девушке удачи, перебросился несколькими словами с её обеспокоенным мужем, проводил их и только после этого отправился на парковку у аэровокзала.
Пассажиры уже разъехались, других самолётов в ближайшее время не ожидалось — ни на вылет, ни на прилёт, и на довольно большой площади было пусто — машины три, не больше, среди которых выделялся массивный американский внедорожник с тонированными стёклами и мощным таранным бампером.
К нему-то и подошёл доктор, открыл дверь и уселся рядом с водителем.
— Как долетели, брат Петриус? — поинтересовался тот, мягко трогая машину с места.
— Хорошо. Добрый вечер, Керо.
— Добрый вечер, брат Петриус. — Короткая пауза. — Вы выглядите усталым.
— Человской женщине стало плохо, и мне пришлось спасать её ребёнка.
— В смысле, ребёнку стало плохо?
— В смысле, у бедняжки почти случился выкидыш, и пришлось принимать экстренные меры.
— На которые вы угробили весь свой запас магической энергии?
— Его можно восстановить. — Петриус извлёк из портфеля маленькую чёрную пирамидку, прочитал короткое заклинание и крепко сжал её в руке, впитывая поступающую энергию.
— Никогда бы не подумал, что эрлиец займётся врачеванием бесплатно, — поддел собеседника водитель.
— А если бы на неё напали? Ночью. В тёмном парке… — Бледность исчезла, но брат Петриус продолжал говорить медленно и устало: — Неужели вы не убили бы нападавшего?
— Убил бы, — поразмыслив, ответил Керо.
— И выставили бы счёт?
— Э-э… — Водитель был профессиональным киллером, получающим плату за каждую отнятую жизнь, но сейчас он с улыбкой признал: — Подловили.
— Знаю. — Эрлиец убрал опустевшую пирамидку в портфель и осведомился: — Узнали что-нибудь интересное?
— Я приехал в город всего на шесть часов раньше вас, — напомнил водитель.
— И ничего не выяснили? — притворно удивился врач.
— Если вам интересно, нашёл ли я вашего друга Сиби, то нет, не нашёл. Он очень хорошо прячется, и магическое сканирование ничего не показало… В смысле, показало только известных колдунов.
— Как же мы его отыщем? — В голосе Петриуса послышалось разочарование, он явно надеялся, что цель обнаружена.
— Мы найдём Сиби через тех, кто отправил вам послание, — спокойно объяснил Керо.
— Я же говорил, что проследить отправителя не получилось даже у моих знакомых из «Тиградком».
— В этом нет необходимости, — усмехнулся водитель. — Сиби планирует провести сложный обряд?
— Да, — кивнул эрлиец. — Сложный и требующий серьёзного подготовительного периода.
— Значит, ему нужна магическая энергия и припасы?
— Безусловно.
— В таком случае он, вероятнее всего, обратился к Меркелю, которого считают главным в Уфе контрабандистом.
— Меркель? — Петриус поднял брови. — Пакистанец?
— Скорее всего, хорват.
— Откуда в Уфе хорват?
— Из Тайного Города, — пожал плечами водитель. И развил тему: — Если хотите, можно поехать к Меркелю прямо сейчас; как показывает опыт, челы крайне нервно переносят ночные допросы, и нет никаких сомнений в том, что наш друг продемонстрирует невероятную искренность.
— Нет, — поколебавшись, решил брат Петриус. — Хватит на сегодня челов, я хочу отдохнуть.
— Как скажете.
И внедорожник взял курс на «Хилтон».
* * *При расставании Бранделиус пообещал позвонить, но свой номер не оставил, взял лишь телефон Виктора, и потому следующие две недели стали для Громова настоящей пыткой.
Нет, первые дни дались легко: Виктор не сомневался, что новый знакомый вот-вот объявится, а потому вёл себя как обычно, правда, всё время пребывая в приподнятом настроении, подобно человеку, который точно знает, что скоро в его жизни случится нечто безусловно приятное, и спокойно ожидает заслуженную радость.
Но время шло, Бранделиус не давал о себе знать, и в душу Виктора стали закрадываться сомнения.
Первая мысль: а не стал ли я жертвой розыгрыша? Чего проще: подкараулить одинокого прохожего в укромном и довольно таинственном уголке и навешать ему лапши на уши, чтобы… И вот тут сомнения улетучивались, потому что розыгрыш всегда имеет конкретную цель — посмеяться над жертвой, причём, как правило, сразу же после спектакля, а ничего подобного с Громовым не произошло. Более того, продемонстрированный Бранделиусом трюк показался необычайно реалистичным, доступным лишь опытному фокуснику, который должен был долго готовиться… И снова возникает вопрос: зачем? Кто пойдёт на такие расходы ради неизвестно чего?
Убедив себя, что не стал жертвой мистификации, Виктор испугался другого — что оставил волшебнику неправильный номер. Встревоженный, он несколько раз возвращался к роще — в разные дни, в разное время — в надежде встретить Бранделиуса, но тщетно — таинственный знакомец как в воду канул.
Даша, которой не повезло принять участие в фокусе, а соответственно поверить так же крепко, как Виктор, посмеивалась над другом, пару раз даже намекала, что встреча ему приснилась, и тем вгоняла Громова в ещё большую тоску.
Он ведь поверил!
А его обманули.
Или он сам себя обманул.
Или ошибся и тем лишил себя возможности прикоснуться к Неведомому, изменить жизнь…
Виктор не расставался с телефоном, без конца подзаряжал его, опасаясь, что в нужный момент батарейка сядет и он не сможет принять звонок, постоянно посматривал на экран, проверяя, не выключился ли звук, он почти сошёл с ума, но, к счастью, Бранделиус не солгал.
— Виктор? Здравствуйте, это Антон Арнольдович…
Громов изо всех сил постарался удержать спокойствие — хотя сердце отчаянно ухнуло в неописуемо счастливую глубину и безумно захотелось завопить во всё горло: «Есть!»
Но сдержался. И ровным, разве чуть сдавленным голосом ответил:
— Здравствуйте.
Дом, надо отдать должное, оказался не помпезным сараем, выстроенным в стиле «Малиновый пиджак Forever», а небольшим, со вкусом отделанным коттеджем, стоящим в центре также небольшого, но очень уютного садика. С одной стороны, кусты и деревья не мешали любоваться строением, подчёркивая его аккуратную отделку, с другой — надёжно скрывали участок от соседей.
— Прошу, прошу, — радушно проговорил открывший дверь Бранделиус. — Наслышан о вас, Дарья…
— Алексеевна.
— Очень рад познакомиться. Все в сборе, ждём вас.
Виктор кивнул. Он ощущал нечто схожее с состоянием спортсмена перед стартом — смесь куража и тревоги. И потому, когда вошёл в комнату, где находились четыре человека, волнение застило ему глаза… эти четверо для него как-то смешались, даже до странности смешались, образовав хаотический коллаж из лиц, и потребовалось секунд пять-шесть, чтобы сообразить: перед ним трое мужчин и женщина.
А хотя не так уж мудрено было сбиться, потому что женщина, точнее, девушка лет двадцати — двадцати трех, — оказалась типичной «унисекс»: короткая стрижка, клетчатая рубашка-ковбойка, прямые джинсы… Да и движения у неё получались угловатыми, лишёнными женской грации.
— Карина, — представилась она.
— Виктор.
— Даша.
— Очень приятно… — На три голоса.