Мэдди закончила словами: «если вдруг увидишь моего сына, передай ему, что я люблю его».
И третье сообщение было от Пэриса.
Он и еще один «крим» уехали из Диего. Как оказалось, они работали над каким-то городским проектом, но оставаться в самом городе не захотели. Им стало жутко от мысли жить в городе, где все были «кримами», поэтому они отправились в дикую местность к сельским жителям, которых нашли Дымники. Они решили показать им новые технологии, рассказать об основных правилах, и обучить, как элементарно не устраивать лесные пожары. В итоге, сельские жители поселятся в городах и будут жить среди себе подобных. А «кримы» в свою очередь научаться охотиться, ловить рыбу, и много всего другого, чем владели ржавники, и что было впоследствии утеряно.
Тэлли улыбнулась, когда прослушала конец записи:
«И тут есть парень Эндрю Симпсон Смит, он говорит, что знает тебя. Как это произошло? Кстати, он просил передать: «Продолжай бросать вызов богам». Бред какой-то. Надеюсь, мы скоро встретимся, Тэлли-ва. Лучшие друзья навсегда! Пэрис».
Тэлли ни одному из них не ответила.
Она направила свой скайборд вверх по реке. Свет луны окрасил водные потоки в белый цвет, и теперь они блестели словно алмазы. Вокруг пахло деревьями, которые стали расцветать в начале лета. Тэлли не стала надевать инфракрасные очки, предоставляя своему зрению возможность самому исследовать природу.
Среди всей этой красоты, она вдруг ясно осознала, что должна сделать. Тэлли повернула скайборд на печально знакомый путь, среди залежей металла.
Она летела к Ржавым Руинам.
Мертвые здания возвышались перед ней, являясь символом жадности и черствости людей.
Тэлли долго смотрела на пустынные окна, ржавые автомобили, разрушающиеся стены. Несмотря на все безобразие этого места, она бы никогда не хотела его забыть.
Она подняла свой скайборд к зданию, где они с Шэй впервые ночевали. С тех прошел почти год. Пустота и тишина действовали на нее угнетающее.
Но когда она достигла вершины, Дэвида уже не было.
Исчез и его спальный мешок, вместе с остальным оборудованием, осталась лишь самонагревающаяся еда, на обвалившемся куске пола. Он забрал и спутниковую антенну, с помощью которой в прошлый раз нашел ее. Тэлли включила наушник, и почувствовала, что город абсолютно мертв, без единого сигнала на сети.
Ни единого звука.
Но ведь километр это ничто в дикой местности.
Тэлли выделила самое высокое здание и полетела на его вершину. Вентиляторы скайборда запищали от напряжения, но она не останавливалась. Как только ей удалось встать на устойчивую поверхность, она тихо спросила:
— Дэвид?
Ответа не было.
Тогда она вспомнила старую уловку Шэй. В отдел для хранения доктор Кэйбл положила огниво, медспрей, и даже СпагБолл, прямо как в старые добрые времена.
Она вновь взлетела. Тэлли взяла огниво и подставила его к вентилятору, ветер разнес искры на дальнее расстояние, освещая все вокруг.
— Я не одна, — сказала она сама себе.
Как только скайборд накалился добела, Тэлли опустила огниво и полетела в то место, где осталась самонагревающаяся еда, не надеясь, что кто-то видел эти искры.
Дэвид пришел на рассвете.
37. План
— Где ты был? — сонно спросила Тэлли.
Дэвид спустился со скайборда. Весь его подбородок покрылся щетиной, а глаза были похожи на два огромных блюдца.
— Я пытался проникнуть в город. Чтобы найти тебя.
Тэлли нахмурилась.
— Границы города вновь открыты, да?
— Да, но только если ты знаешь эту чертову систему перехода.
Тэлли рассмеялась. Дэвид все свои восемнадцать лет провел в дикой местности, он понятия не имеет о летающих дронах.
— И все же мне удалось попасть в него, — продолжил он. — Но тогда возникла еще одна проблема: я понятия не имел, где находится штаб-квартира Чрезвычайного Обстоятельства. — Дэвид устало опустился на землю.
— Но ты видел мой сигнал.
Он улыбнулся, продолжая внимательно за ней наблюдать.
— Да, видел. Поэтому и… — он сглотнул. — Я подключил антенну к сети, чтобы узнать новости… там сказали, что всех чрезвычайников решили изменить. Власти поняли, что вы опасны. А ты… все еще…
Тэлли пристально посмотрела на него.
— А ты как думаешь, Дэвид?
Он долго смотрел ей в глаза, потом вздохнул и покачал головой.
— Ты похожа на Тэлли, которую я знал.
Она опустила глаза.
— В чем дело? — спросил он.
— Ни в чем. — Тэлли покачала головой. — Ты просто эволюционировал еще на пять миллионов лет.
— Я что?! Неужели я сказал что-то не так?
— Нет, — она улыбнулась. — Все ты правильно сказал.
Они принялись за еду, которую Дэвид взял в городе. На ненавистный СпагБол она даже не взглянула, заменив его ПэдТаем.
Тэлли рассказала Дэвиду о том, как использовала инжектор против доктора Кэйбл, о месяце заточения в камере, и наконец, о том, как ей удалось сбежать. Она сказала, что теперь в городе начались операции восстановления.
А это значит, что Дым победил. Даже здесь.
— Значит, ты до сих пор Особенная?
— Только тело. В душе я другая. Это все… — Тэлли сглотнула, так и не сумев произнести слово «Зейн», — он сделал.
Дэвид улыбнулся.
— Я знал, что ты справишься.
— Поэтому ты ждал меня, да?
— Да, кто-то же должен был это сделать. — Он откашлялся. — Моя мама думает, что я полетел распространять революцию.
Тэлли посмотрела на Руины.
— Революцией нельзя управлять, Дэвид. Теперь ее не остановить.
— Да, — он вздохнул. — Зато я проделал долгий путь, пытаясь спасти тебя!
— Мне не нужна помощь, Дэвид, — сказала Тэлли. — Ой, чуть не забыла! Мэдди передала мне сообщение для тебя.
Его брови поползли вверх.
— Тебе? Для меня?
— Да. «Я люблю тебя», — Тэлли сглотнула. — Это она просила передать. Возможно, ей известно, где ты на самом деле.
— Возможно.
— Вы, дымники, ужасно предсказуемы, — сказала Тэлли, улыбаясь.
Она наблюдала за ним, находясь на небольшом расстоянии от его лица. Ее глаза тут же сфокусировали все недостатки Дэвида — асимметрию глаз, жирные поры, большой нос… шрам.
Но теперь, для нее он больше не был уродцем. Он был просто Дэвидом.
И возможно, он был прав. Может, ей не следовало все делать в одиночку?
Дэвид ненавидит города. Он понятия не имеет, как использовать наушник или звонить по телефону аэромобиля. Да и выглядеть он всегда будет, как бомж, по одежде которого прошлись раз сто. Но самое главное, что бы Тэлли не думала, что бы не делала, Дэвид знал, кто она.
— У меня есть план, — сказал она.
— План того, что делать в будущем?
— Да. — Тэлли кивнула. — Мм… он похож… на операцию по спасению мира.
Рука Дэвида, державшая палочки со СпагБолом, и уже почти долетевшая до его рта, замерла на полпути. Вермишель плавно скатилась обратно в пакет. Тэлли с легкостью прочитала эмоции, отразившиеся на его ошарашенном лице: замешательство, удивление, любопытство и, наконец, намек на понимание.
— Я могу чем-то помочь? — просто спросил он.
Тэлли уверено кивнула.
— Да. Ты как раз подходишь для этой миссии.
И затем она все ему объяснила.
Той ночью они на скайборде Дэвида подлетели к границе города, где ее наушник смог зацепить сигнал. Там все еще оставались три сообщения от Шэй, Мэдди, и Пэриса.
Тэлли нервно сжала пальцы в кулак.
— Смотри! — воскликнул Дэвид, указывая рукой вверх.
Горизонт Нью-Красотауна сверкал тысячами огней, повсюду слышались взрывы фейерверков. Красный, фиолетовый, желтый…
Может быть, люди праздновали окончание тирании доктора Кэйбл, может, отмечали конец войны. А может, праздновали истребление Чрезвычайного Обстоятельства, ведь последний чрезвычайник скрылся в лесу.
Или возможно, они просто снова стали болванами.
Тэлли засмеялась.
— Ты раньше видел когда-нибудь фейерверк?
Дэвид покачал головой.
— Нет. Это восхитительно.
— Да, города не такие уж и плохие, Дэвид, — Тэлли снова улыбнулась, надеясь, что салюты раздаются в честь окончания войны.
После всего, что пришлось пережить этому городу, одна традиция должна остаться в нем навсегда. Здесь должны быть фейерверки. Много фейерверков.
Тэлли прочистила горло, и настроилась говорить четко и внятно. Была ли она Особенной или нет, сейчас ее сообщение должно звучать очень убедительно.
От этого зависела судьба всего мира.
Внезапно она поняла, что готова.
Тэлли наблюдала за вспышками фейерверков, и это придало ей уверенности. Слова сами слетели с губ.
Она послала его всем — Шэй, Мэдди, Пэрису.
Один и тот же ответ.
38. Manifesto
Мне не нужно лечиться. Мне не нужно причинять себе боль, чтобы чувствовать. С этого момента никто не может изменить меня. Врачи Диего сказали, что я смогу научиться контролировать свое поведение. И я научусь.