Теперь перенесемся в годы перестройки. Так, в 1987 г. объем производства пищевой продукции по сравнению с 1980 г. вырос на 130%. В мясной отрасли прирост производства по сравнению с 1980 г. составил 135%, в маслосыродельной – 131, рыбной – 132, мукомольно-крупяной – 123%. За тот же период численность населения страны увеличилась всего на 6,7%, а среднемесячная заработная плата по всему народному хозяйству возросла на 19%. Следовательно, производство продуктов питания в нашей стране росло опережающими темпами по сравнению с ростом населения и заработной платы. Выясняется, что в последние годы существования СССР в стране также организовывались искусственные перебои в снабжении населения продуктами. Таким образом, создавались нужные теневому капиталу настроения в обществе[152].
Именно криминальный капитал, а не партийные лидеры типа М. С. Горбачева и А. Н. Яковлева, проталкивал перестроечные законы. На это обращают внимание многие авторы. Вот что пишет Н. О. Архангельская: «Криминальное происхождение капиталов накладывало отпечаток на проводившиеся в стране в конце 80-х гг. реформы, первым шагом которых, по признанию специалистов, было отмывание подпольных капиталов, для того чтобы они могли участвовать в приватизации и „законно“ получить в собственность наиболее выгодные производства»[153].
В 1988 г. началось активное превращение министерств и ведомств в капиталистические концерны и ассоциации, их представляли и владели контрольным пакетом акций министры или их замы.
КГБ СССР уже не контролировал ситуацию в стране. Эта организация, как и КПСС, тоже давно переродилась и тоже спокойно участвовала в разграблении общественной собственности. И это уже был корпоративный капитализм. В 1988 г. стали создаваться кооперативы на базе партийной, комсомольской и государственной собственности, через которые отмывали теневой капитал. Кооперативы затем были преобразованы в малые предприятия, их владельцами становились бывшие секретари парткомов. Подготавливалась база непосредственно для мелкого и среднего капитализма.
После августа 1991 г. старая партийная, государственная и хозяйственная номенклатура предстала в образе профессиональных управленцев, чиновников государственной администрации, промышленников и предпринимателей – примерно 1,5 млн. человек[154]. В 1990– е гг. были сделаны оценки присутствия старой номенклатуры в разных новых институтах власти. Так, в 1994 г. в административном окружении Ельцина номенклатура составляла 75%, в производстве (директорский корпус) – 74%. Примечательно, что карьеру при новой «демократической» власти сделало не так уж много людей. Из новой, демократической номенклатуры 37% сделали карьеру еще при Брежневе, 39% – при Горбачеве[155].
Именно подпольный капитал играл решающую роль в развале Советского Союза, ибо за его счет финансировались различные партии и сепаратистские движения в республиках Прибалтики, Закавказья, Молдавии, Западной Украине. Спецслужбы во второй половине 1980-х гг. еще не имели возможности осуществлять масштабное финансирование подрывной деятельности в СССР. Это делал именно собственный теневой капитал. Фактически «пятой колонной» в СССР были не какие-то глубоко законспирированные агенты иностранных разведок, а деятели теневого капитала. Они, конечно же, ориентировались на Запад, имея в виду, что там они смогут в полной мере реализовать потенциал своего накопленного капитала. Западные спецслужбы отслеживали таких активистов советского подполья. Рано или поздно многие из представителей теневого капитала становились объектами вербовки спецслужб Запада.
Глава 10. Сталинская «экспроприация революционеров»
В главе 5 я сделал обзор некоторых версий, объясняющих происхождение валютных средств на цели социалистической индустриализации. Последнюю из версий я назвал условно «экспроприация экспроприаторов». Версия весьма экзотическая, поэтому подробное ее описание я вынес за рамки той статьи. Теперь же рассмотрим ее подробнее.
Несколько штрихов к картине «Большевистская приватизация»
Наиболее полную картину приватизации первых лет советской власти в свое время дал Игорь Бунин в книгах «Полигон сатаны» и «Золото партии». Приведу лишь две выдержки из сборника «Полигон сатаны», которые включают информацию из ведущих американских газет 1921 г. Первая выдержка представляет собой секретную записку В. И. Ленина товарищам по партии (апрель 1921 г.) вместе с переводом заметки из ведущей американской газеты «Нью-Йорк Таймс» (судя по всему март или апрель 1921 г.):
«Совершенно секретно.
Т. Уншлихту и Бокию!
Это безобразие, а не работа! Так работать нельзя. Полюбуйтесь, что там пишут. Немедленно найдите, если потребуется, вместе с Наркомфином и тов. Баша утечку. Ввиду секретности бумаги прошу немедленно мне вернуть ее вместе с прилагаемым и вашим мнением.
Пред. СНК Ленин».
«Прилагаемым» была вырезка из газеты «Нью-Йорк Таймс» с уже сделанным (лично Лениным, судя по почерку, переводом):
«Целью „рабочих“ лидеров большевистской России, видимо, является маниакальное желание стать вторыми Гарун-аль-Рашидами с той лишь разницей, что легендарный калиф держал свои сокровища в подвалах принадлежащего ему дворца в Багдаде, в то время как большевики, напротив, предпочитают хранить свои богатства в банках Европы и Америки. Только за минувший год, как нам стало известно, на счет большевистских лидеров поступило:
От Троцкого – 11 миллионов долларов в один только банк США и 90 миллионов швейц. франков в Швейцарский банк.
От Зиновьева – 80 миллионов швейц. франков в Швейцарский банк.
От Урицкого – 85 миллионов швейц. франков в Швейцарский банк.
От Дзержинского – 80 миллионов швейц. франков.
От Ганецкого – 60 миллионов швейц. франков и 10 миллионов долларов США.
От Ленина – 75 миллионов швейц. франков.
Кажется, что „мировую революцию“ правильнее было назвать „мировой финансовой революцией“, вся идея которой заключается в том, чтобы собрать на лицевых счетах двух десятков человек все деньги мира. Из всего этого мы, однако, делаем скверный вывод о том, что Швейцарский банк все-таки выглядел с точки зрения большевиков гораздо более надежным, нежели американские банки. Даже покойный Урицкий продолжает держать свои деньги там. Не следует ли из этого, что нам необходимо пересмотреть свою финансовую политику под углом ее большей федерализации?».