- Можете забирать глаза, - произнес он. – Не люблю глаза.
Птицы хрипло засмеялись по-вороньи в ответ на эту давнюю общую шутку. Они знали, что Мальчик никогда не ест глаза. Как-то раз он попробовал и после этого начал бредить. У Мальчика часами текла из носа и ушей сладкая человеческая кровь, и он проспал всю ночь, подергиваясь на камнях.
Пока они ели, Яго сидел молча, слушая шелест темных крыльев и наслаждаясь прикосновением грязных перьев к щекам. Ни один другой звук не успокаивал его. Ни одно другое ощущение не снимало головные боли на достаточное время, чтобы он смог поспать.
ЭПИЛОГ Предатели
Они бросили его в камеру, забрав оружие и доспехи. Это было мудро.
Они заточили его вместе с девятью братьями. А вот это уже было не так мудро.
Севатар прислонился спиной к силовой стене, слушая звук неторопливого медленного дыхания братьев, который поглощался полуживой пульсацией, проходящей по окружавшему их энергетическому полю. «Неоспоримый довод» находился в варпе. Севатар мог только гадать, куда они направлялись.
Он знал, что в ходе своей поспешной и неосмотрительной атаки Керз привел со «Свежевателя» почти семьсот воинов. Одним из них был Вар Джахан. Возможно, брата из Рукокрылых держали в другой камере. Севатар потешил себя этой идеей, но он был не из тех, кто когда-либо полагается на слепую надежду.
Им не достался примарх. Это Первый капитан знал точно. Выжившие братья говорили о последнем подавляющем натиске Темных Ангелов и о том, как лорд Керз, наконец, понял, что численный перевес сведет его сыновей в могилу раньше времени..
В этот момент он оторвался от Льва, вышел из боя… и сбежал.
Если Керз был еще жив, то все еще бродил по нижним палубам «Неоспоримого довода». Возможно, он собирался вернуться за своими сыновьями, но опять же – Севатар не был склонен цепляться на малореальную надежду.
Ему было известно, что флот скрылся. План адмирала Юла сработал по крайней мере частично. Оставшиеся пятьдесят кораблей прошли сквозь широкий строй Темных Ангелов со смертоносной эффективностью иглы, прокалывающей нарыв. Севатар видел, как по меньшей мере половина из них пробились на другую сторону, а несколько прорвались в варп. Но больше он ничего не знал. «Свежеватель», вероятно, был уничтожен. «Сумрак» - почти наверняка.
Стало быть, Трез мертв, как и Тайе. Первого было жаль, поскольку примарх нуждался в маленьком пожирателе снов. Вторую было жаль по совершенно нерациональной причине, в которой Севатару было неудобно признаваться даже кому-то из братьев, не говоря уж о самой девушке. Он испытывал такие же чувства еще к четверым смертным, служившим Легиону, и заботливо присматривал за каждым из них по той же самой причине.
Можно было задуматься о давно мертвом семействе и их сходстве с людьми, которые жили сто лет спустя, но только не в этой камере. Кроме того, он не знал этого наверняка. Возможно, они были его родственниками – потомками двоюродных братьев, которых он оставил, покидая Нострамо – но точно выяснить это было невозможно. Последние сто лет мир представлял собой урбанистическое поле боя, и у его мародерствующих обитателей не осталось культуры и морали, не говоря уж об исторических записях. Первый капитан не мог отделаться от ощущения связи с этими людьми, равно как и от того, насколько они напоминали когда-то знакомую ему семью.
Севатар без особого труда отвлекся от печальных мыслей. Он не был меланхоликом, как не был и оптимистом.
По крайней мере в плену у него было время планировать, размышлять и анализировать. Трамасский крестовый поход закончился. Большая часть VIII Легиона спаслась, рассеявшись на солнечных ветрах. Основная масса Повелителей Ночи отправится к Терре, хотя Севатар и сомневался, что много кто задержится на передовой до осады Тронного мира. Он чувствовал, что в будущем Легиону предстоит много грабежей и налетов. Мысль вызвала бы у него улыбку, будь он где угодно, но не в камере Темных Ангелов и не заключенным в мерцающий энергетический куб.
Сначала они бросили его в более обычную тюрьму из прочного железа. Севатару потребовалось меньше пятнадцати минут, чтобы проложить себе дорогу сквозь одну из стен при помощи собственной кислотной слюны. Когда охрана пришла с проверкой, он просто указал на шипящее отверстие в стене, в которое почти что мог пролезть.
- Есть мнение, что это сделали крысы, - сказал он. – Крупные такие.
Темные Ангелы увели его из камеры и поместили в силовую клетку вместе с несколькими братьями. Каждый из них явно точно так же уничтожил свою камеру.
Без доспеха, скрывавшего аугметику, Валзен выглядел жалко. В нем было больше хрома и гемолубриканта, чем плоти.
- Перестань на меня пялиться, - бросил он Севатару. Черный глаз прищурился, бионическая линза попыталась повернуться и перенастроиться в неубедительной попытке подражания.
- Да я просто думал, - отозвался Первый капитан, - что ты свидетельство отказа Легиона подчиняться кому и чему бы то ни было. Ты оказался слишком упрямым даже для того, чтобы погибнуть на Исстване.
Некоторые усмехнулись. Даже Валзен криво ухмыльнулся. Его улыбка была перекошенной не из-за сарказма, а потому что половина лица, на которую пришелся удар, представляла собой бесстрастный лик.
- Почему ты приказал нам принять участие в атаке? – спросил Тал Ванек. – Атраментары пережили Исстван только для того, чтобы полечь до последней дюжины в этом самоубийственном безумии?
Севатар поднял темную бровь.
- Неужто сейчас время для мелких взаимных упреков?
В ответ Тал Ванек ухмыльнулся, продемонстрировав все зубы и широко раскрыв черные глаза.
- Сев, да лучше времени просто не бывает.
- Приказ об этой атаке был отдан примархом.
Несколько воинов что-то пробормотали в ответ.
- Примарх - глупец и безумец, - произнес Тал Ванек. – Те, кто об этом не знал раньше, теперь это поняли.
Это заявление вызвало общее согласное перешептывание. У Севатара не было настроения и терпения для философских споров.
- Поглядим, - только и сказал он.
Единственным, кто все это время хранил молчание, был Рушаль. Белую кожу Ворона, неприкрытую угольно-черной броней, крест-накрест пересекали воспаленные рубцы – следы мучительной пытки, а не честного боя. Воин наблюдал за Севатаром с другого края клетки, сидя спиной к силовому экрану, как и Первый капитан.
Севатар кивнул Ворону.
- До меня только дошло, что я ошибся, - сказал он. – Я пообещал самому себе, что не проиграю Ангелам дважды.
Покрытые шрамами, потрескавшиеся губы Рушаля скривились в отвратительной улыбке, оставшейся после ножей Севатара.
- Сев, - произнес один из его воинов. – У тебя из носа кровь идет.
Он поднял руку и ощутил пальцами горячий ручеек.
- Ага.
- С тобой все в порядке?
«Нет. Секрет, который я хранил сто лет, только что вырвался наружу. А все потому, что я не удержался от увеселительной прогулки внутрь души нашего отца».
- Все хорошо, - ответил он. – Лучше не бывает.
- Ухо тоже кровоточит.
- Я от этого не умру. Думаю, скоро настанет время уходить, - добавил он.
- И как ты планируешь это сделать? – поинтересовался Валзен.
Севатар секунду глядел на него, не в состоянии понять, насколько серьезно задан вопрос. Валзен выглядел невозмутимым, но капитан не мог точно назвать, результат ли это реконструкции лица или же какая-то лишенная эмоций шутка, смысл которой ускользал от Севатара.
- Это действительно вопрос? – наконец спросил он.
- Ну, разумеется. Как мы отсюда выберемся?
- Так же, как всегда, братец. Убьем всех, кто попытается нас остановить.
КОНЕЦ