Квартира номер тридцать шесть. Туристический номер. Не слишком дорого, минимум удобств, пара полезных вещей как для проживания, так и для зачистки. Две комнаты, обычный телевизор, телефон, санузел. Стандарт. Будь это семнадцатый век – туристу пришлось бы ходить во двор или на специальный горшок. Колорит соблюдается свято. Но несколько вещей не соответствовали духу времени…
В стене – замаскированный разъем для поключения к Т-сети.
В косяке входной двери – нейтрализатор био и хим опасности.
В розетке в большой комнате – универсальный утилизатор.
Желающие посетить двадцать первый век – выполняйте пункты инструкции. Всего их около двух тысяч и постоянно добавляются новые. Аварийщики окрестили этот справочник «Как убить себя правильно, с использованием любых подручных средств и мучиться при этом подольше.» Пункт триста шестой – «не суйте пальцы или иные предметы в универсальный утилизатор.»
Турист стоял на четвереньках, уперевшись лбом в стену. Лицо багровое. Правая рука вытянута вперед и видна где-то до локтя. Словно человек с размаху проткнул кулаком стену и так застрял. Рядом лежит отвертка…
Сергей ради интереса заглянул в коридор. Нет, кулак из стены не торчит. Правильно, емкость утилизатора – это то, что Кот Бегемот называл четвертым измерением. Руку засосало в узкое горлышко, причем сам «кувшин» – не в этом времени, а на два с лишним века вперёд. Достаточно бредово выглядит.
Турист негромко постанывал. Пару часов наверняка проторчал вот так. Особой свободы движений такое положение не дает, значит, у него все тело жутко затекло…
Сергей вытащил из кармана капсулу обезболивающего и стимулятора, зажал двумя пальцами и воткнул бедняге в бедро. Капсула пшикнула и исчезла.
Пока он приходил в себя, Сергей подобрал и осмотрел отвертку. Так и есть. Контрабанда. Судя по всему, к началу двадцать первого века «инструмент» относится никак не может. Конец двадцать второго, как минимум… Хорошая вещь, кстати. Любой замок, любой болт или краник – вскроет с полоборота.
– А-ах! – турист очнулся.
– Легче?
Человек с трудом повернул голову. Прошло еще некоторое время, прежде, чем он смог сфокусировать взгляд на чистильщике.
– Кто вы? – спросил турист наконец.
– Служба спасения, – сказал Сергей. – Что можете сказать в свое оправдание?
– Чего?
– Зачем вы сунули руку в утилизатор?
– Я… не знал… Я хотел достать одну вещь… Я…
– Горлышко утилизатора очень узкое, а засасывание происходит автоматически.
– Я… знаю. Я взял петлю из… про… проволоки, но она была слишком короткой…
Сергей вздохнул. Количество идиотов на земле не уменьшается. Чем безопаснее времена, тем больше у дурака шансов выжить. Прогресс – худший враг естественного отбора.
– Как вам вообще удалось засунуть руку в эту трубу?
– Я… Я намазал кисть маслом.
– Каким еще маслом? – открыл рот Сергей. Вроде бы ко всему привык…
– «Масло мягкое деревенское». Это… которое по телевизору… купил. Я хотел попробовать местные… продукты…
– Ясно, – Сергей положил чемоданчик на пол, открыл. Задумчиво оглядел содержимое. Вот, пожалуй, то, что нужно…
– Угу, – сказал Сергей. – Где масло?
– На… на кухне. Пожалуйста. Помогите мне…
– Обязательно. Это наша работа.
2
Всю ночь снилась муть. Бред. Какие-то красные и черные люди-силуэты гонялись друг за другом, танцевали, боролись и исчезали в пламени. Мярганье стояло при этом кошачье. Сергей просыпался пару раз, открывал глаза. По комнате, с удивительной для его комплекции энергией и скоростью носился Киллер. Сергей покидал в него тапочки, один раз даже попал, но успокоить серого мордоворота не удалось. Мяргал кот на редкость мощно, с каким-то боевым надрывом и тоской… Как Квазимодо из французского «Нотр Дам»… Сергей закрыл голову подушкой и забылся в дреме…
Проснулся от звонка в дверь.
Кое-как разлепил глаза, перевернулся на живот. Все равно не выспался, на веки словно песка насыпали… Из прихожей чинно вышел Киллер, посмотрел на «кормильщика» оценивающе. Издал презрительный горловой рык и прошествовал дальше. Звонок разразился новой трелью. Звук резал уши.
– Встаю, – сказал Сергей устало. – Как вы меня все достали…
Дверь он открыл, даже не вглянув в глазок.
– Да?
– Мне нужен Сергей Толоконников, – сказала женщина. Высокая, темноволосая, лет двадцати семи-двадцати восьми. С правильными чертами лица, в персиковом пальто. Голос чуть низковатый, но очень чистый.
– Это я, – сказал Сергей. Подумал, что неплохо бы пригладить волосы и почистить зубы. – Что вам…
– Я войду?
Не дожидаясь ответа, она шагнула через порог. В следующую секунду раздалось шипение, боевой вопль, по прихожей пронесся серый вихрь… Женщина в мгновение ока оказалась на лестничной площалке, ухватилась за лодыжку рукой. На лице ее читалось потрясение.
– Это… это животное меня укусило!
– В следующий раз киньте в него тапком, – равнодушно посоветовал Сергей. – Если успеете. Чем обязан?
Гостья ему не понравилась. Впрочем, с похмелья и недосыпа ему мало кто нравился…
– Я хотела…
– Говорите быстрее, я закрываю дверь. Раз, два, три… Закрыл.
За секунду до щелчка в щель просунулась женская рука с сине-зеленым голографическим значком офицера «TiSinc»[1].
– Старший инспектор Горохова Ольга Викторовна, – приглушенно сказали за дверью. – Отдел Внутренних расследований. Теперь мне можно войти? Придержите, пожалуйста, ваше животное…
– Все туристы имеют страховки на случай смерти? – сказала Ольга. Под персиковым пальто на ней оказалось легкомысленное ситцевое платье. Белое в синий цветочек. Что еще раз доказывает, подумал Сергей, как далек отдел внутренних расследований от реальной полевой работы. Или, может, все дело в секретности? Побоялись довериться штатным костюмерам «ТайСинка»?
– Что, простите? Я задумался.
«Ну и взгляд у нее.»
– Я спрашиваю: правда ли, что все туристы имеют страховки на случай смерти?
– Да.
– В том числе и Кай Кислевский?
– Кто это?
– На аварийный случай с Кислевским вы выезжали два дня назад, – сказала Ольга. Подняла брови в насмешливом недоумении.
Сергей вздрогнул. Неужели?
– Что-то случилось?
– Почему вы так решили?
– Действительно, почему я так решил? Старший инспектор Горохова из отдела внутренних расследований, – издевательски растягивая слова, проговорил Сергей. – Надо думать, вы приехали полюбоваться на храм Василия Блаженного до его разрушения? Я угадал? Туристическая поездка за счет «Тайсинка»? Осмотр достопримечательностей и все такое? Если вы свободны, я покажу вам город…
– Не ерничайте. Хотя на собор Василия Блаженного я бы с удовольствием посмотрела…
– Так что с Кислевским? Он жив?
– Жив.
Сергей вздохнул с облегчением. Камень с души…
– Но он в шоке. На вас написана жалоба. Там утверждается, что вместо оказания помощи вы просто-напросто убили Кая Кислевского, зная о его страховке. Он требует моральной компенсации, а также наказания виновных. Когда он выйдет из реабилитационного центра, возможно, он подаст на «ТайСинк» в суд.
Сергей помолчал. Значит, так все оборачивается.
– Вернемся к разговору о страховке. Кроме туристов, кто получает страховку на случай смерти?
– Сотрудники «ТайСинк», – сказал Сергей.
– Все сотрудники «ТайСинк»? Кроме вас. Правильно?
– Я внештатный сотрудник, с ограничением в правах. Впрочем, если быть точным, я не единственный такой. Есть еще как минимум пятеро…
– Но это правда?
– Да.
– Почему у вас нет страховки, Сергей?
– Вы же читали мое личное дело? – он сложил руки на груди. Давай, подумал Сергей, выкладывай.
Ольга вздохнула.
– Как с вами трудно! Ну хорошо. За что вы приговорены к заключению в этом временном поясе?
Сергей улыбнулся, не разжимая губ. Вспомнился фильм «Побег из Шоушенка», спокойный голос Моргана Фримена…
– Думаю, за неправильный переход улицы.
– Что? Перестаньте шутить, Толоконников. Это официальный вопрос. Беседа записывается.
– Эта запись может служить доказательством в суде?
– По закону – да.
– Значит, если я сделаю вам сейчас предложение – мне придется жениться?
Ольга помедлила, испытующе глядя на Сергея. Потом вдруг неожиданно улыбнулась:
– Только в том случае, если я скажу «да».
Сергей встретился с Вадимом в кафе на тверской площади. Взяли пиво и фисташки. На столе горела керосиновая лампа в медной окантовке. В ее свете лица казались непривычными, искаженными, рваными… Словно и не Вадим, мировой мужик, словно и не Серега, лучший друг мирового мужика…
– Что интересного нашел? – спросил Сергей.
– Ох, чую я, что-то тут неладно. Оля Горохова – слишком крупная рыба для нашего водоема.
– А факты?
– Нет фактов. Это и настораживает, Серега. Много перерыли архивов, а нашли лишь ее работу с длинным и сложным названием… что-то там о психотипах, эмпатии и запечатлении… Но интересные идеи. Суть сего труда сводится к одному: сосланных НУЖНО прощать. Досрочное освобождение.