– Это несомненно: иначе никто бы не осмелился их прикончить, – Лайминг ухмыльнулся. – А теперь Зангаста струсил: как знать, может, Джустас ночами уже сидит у его изголовья и посмеивается. Вот он и думает, что, скопись здесь несколько тысяч Джустасов, угроза для него возрастет пропорционально. Только он ошибается.
– Ив чем ошибка?
– В том, что причин для страха нет не только у раскаявшегося, а еще и у трупа! Пусть на планету свалятся хоть пятьдесят миллионов Джустасов – мертвецу уже все равно.
Зангасте лучше отменить приказ о расстреле, если, конечно, жизнь ему дорога.
– Я передам ему ваш совет. Только отмена приказа может и не понадобиться. Ведь я вам уже сказал: у него светлая голова. Он разработал тонкую стратегию, в результате которой все ваши показания пройдут последнюю решающую проверку. В то же время она поможет наилучшим образом решить его личные проблемы.
Ощутив смутную тревогу, Лайминг спросил:
– Могу ли я узнать, что он собирается предпринять?
– Более того, мы получили настоятельный приказ поставить вас в известность. Он уже приступил к делу. – Для пущего эффекта комендант сделал паузу, потом заключил:
– Он послал Содружеству радиограмму с предложением начать обмен пленными.
Лаймингу стало не по себе. Господи, ну и наломал же он дров своими угрозами мести! Он ведь добивался только одного: всеми правдами и не правдами выбраться из тюрьмы и попасть в такое место, откуда можно было бы слинять быстрее собственного визга. Болтал, как проклятый, чтобы перемахнуть через стены. И до болтался… Теперь они на основе его небылиц устраивают звон по всей галактике! Вот уж воистину, задумав сеть обмана прясть, рискуешь сам в нее попасть…
– В ответ, – продолжал комендант, – Содружество заверило нас в своем согласии, при условии, что обмен пойдет чин за чин. То есть капитана за капитана, навигатора за навигатора и так далее.
– Вполне разумно.
– Зангаста, в свою очередь, – сказал комендант, скалясь, как голодный волк, – тоже дал согласие, но при условии, что первыми Содружество заберет землян и обменяет их в соотношении двое за одного. Сейчас он как раз ожидает ответа.
– Двое за одного? – хлопая глазами, переспросил Лайминг. – Вы хотите сказать, что он требует двоих пленных за каждого землянина?
– Ну что вы, конечно, нет! – Комендант ухмыльнулся еще шире, так что десны обнажились. – Нам должны вернуть двух солдат Сообщества за каждого землянина и его Джустаса. Два за два – ведь это вполне справедливо, не так ли?
– Не мне судить, – Лайминг чуть не поперхнулся. – Решать будет Содружество.
– А пока не придет ответ и взаимное согласие не будет достигнуто, Зангаста хотел бы создать для вас более подобающие условия. Вас переведут в офицерские казармы, расположенные за пределами тюрьмы, вы получите офицерский паек и разрешение на загородные прогулки. С вами будут временно обходиться как с гражданским лицом, словом, создадут все удобства. От вас требуется одно – обещайте, что не попытаетесь бежать…
Ничего себе поворот! Все россказни Лайминга были нацелены на конечный побег. Не отказываться же от него теперь?
И все же он не хотел давать слово чести, чтобы тут же его бесстыдно нарушить.
– Нет, – отрезал он.
Комендант не верил своим ушам.
– Вы, наверное, шутите? – Ни в коем случае. Просто у меня нет выбора. Военный закон Земли не позволяет военнопленным давать никаких обещаний.
– Но почему?
– Да потому что ни один землянин не может нести ответственность за своего Джустаса. Как я могу поклясться, что не убегу, если за другой моей половиной уследить невозможно? Разве может один близнец дать клятву за другого?
– Стража! – взревел комендант, но вид у него был явно разочарованный.
Следующие двенадцать дней Лайминг слонялся по камере, ночами время от времени болтая с Джустасом, в расчете на подслушивающих под дверями. Ну и влип же он в историю!
Но теперь отступать уже поздно – или пан, или пропал…
Качество еды оставляло желать лучшего, хотя ее по-прежнему давали вдоволь. Стражники не знали, как с ним обращаться (так всегда бывает, если пленнику удается снюхаться с начальством) и предпочитали игнорировать землянина. Поймали еще четверых беглых ригелиан, однако не расстреляли, а просто водворили на место. Судя по всему, он пока еще держит врага на мушке.
Лайминг, естественно, никому не рассказывал о своих делах, но остальные заключенные откуда-то прознали, что именно он неким загадочным образом замешан в общем послаблении режима. Во время прогулок они выказывали ему глубокое почтение, как человеку, которому удалось достичь невозможного. Но время от времени их любопытство все же прорывалось наружу.
– Тебе известно, что последних четырех не расстреляли? – спросил знакомых ригелианин.
– Да, – признался Лайминг.
– Говорят, что ты положил конец расстрелам.
– Кто говорит?
– Да так, слухи ходят.
– Вот именно, слухи.
– Интересно, почему первых пойманных расстреляли, а следующих – нет? Должна же быть какая-то причина, – допытывался ригелианин.
– Может быть, зангов совесть заела, пусть даже с опозданием, – предположил Лайминг.
– Нет, здесь что-то другое.
– Ну и что же?
– Кто-то их достал.
– Кто же например?
– Я не знаю. Но ходят упорные слухи, что комендант ест у тебя из рук.
– И живу я шикарно, и кормят в офицерской столовой.
Похоже на правду, верно? – поддел собеседника Лайминг, – Ну, лично я так не думаю. Но с землянами надо всегда держать ухо востро. – Немного поразмыслив, он спросил:
– А что ты собираешься делать с той проволокой, которую я тебе притащил?
– Хочу связать из нее пару носков. Нет ничего удобнее и прочнее, чем проволочные носки.
Лайминг отделывался от любопытных и молчал, не желая будить напрасные надежды. Чем больше проходило времени, тем больше росло его беспокойство. Ни союзники в целом, ни Земля в частности понятия не имеют о Джустасах. Предположим, противник сделает предложение об обмене пленных два за одного. Оно будет отвергнуто с вполне понятным негодованием. Категорический отказ с их стороны может обернуться для него неприятными вопросами, на которые у него нет ответа.
Тогда рано или поздно противника осенит, что ему довелось повстречать самого наглого лгуна во вселенной, и Лаймингу устроят какую-нибудь хитроумную проверку. Он провалится – тут-то все и начнется. Он ни в коей мере не переоценивал свою заслугу в том, что ему так долго удавалось водить противника за нос. Из тех немногих книг, которые ему довелось прочесть, явствовало, что в основе религии зангов лежит почитание духов предков. К тому же зангам знаком так называемый полтергейст. Почва была подготовлена задолго до него. Он лишь вспахал ее и засеял. Если жертва уже верит в двух невидимых существ, ее не так уж трудно убедить проглотить и третье.
Однако, когда в ответ на предложение обмена союзники передадут Асте Зангасте недвусмысленное предложение катиться подальше, третий призрак, скорее всего, лопнет. Если только не удастся очередной убедительной выдумкой залатать дыры и реанимировать этот плод воображения.
Но что придумать?
Лайминг мучительно искал ответ на этот вопрос. Он занимался этим и тот момент, когда за ним снова явилась стража.
В кабинете, как и ожидалось, сидел комендант, но вместо Паллама на Лайминга с любопытством воззрилась целая дюжина штатских. Всего, значит, тринадцать – как раз подходящая комиссия, чтобы признать его годным для мясорубки.
Лайминг сел, ощущая себя в центре всеобщего внимания.
Совсем как шестихвостая мускусная крыса в зоопарке. Четверо штатских тут же принялись по очереди атаковать его вопросами. Их интересовал один-единственный предмет: бопамагилви. Похоже, что они часами развлекались с ним и в результате достигли только легкого отупения. Такой результат их категорически не устраивал.
– Вы должны рассказать, на каком принципе основан бопамагилви. Он что, концентрирует телепатический сигнал в узкий пучок большого диапазона? На каком расстоянии ваш Джустас выходит из зоны прямой связи, так что приходится вызывать его с помощью этого устройства? Почему для получения ответа необходимо сначала провести направленный поиск? И прежде всего, откуда вы знаете, как сделать спиральную петлю?
– К сожалению, я не могу объяснить этого. Откуда знает птица, как вить гнездо? Знание это чисто инстинктивное. С тех самых пор, как мне удалось впервые согнуть кусок проволоки, я всегда знал, как вызвать своего Джустаса.
– Может, ваш Джустас вложил вам в голову необходимые знания?
– Если честно, то я об этом никогда не задумывался. Тем не менее очень может быть, – согласился Лайминг.
– Любая ли проволока годится? – не успокаивалась комиссия.
– Да, если она не содержит железа.