— Это он, Гарцо де Кондо. — Чародей посмотрел на стоящего невдалеке человека. Тот кивнул, показал пальцем на двух своих подчиненных, затем на заключенного. Те так же молча бросились снимать того с лежанки.
— Что насчет второго объекта? — спросил молчаливый командир. Чародей усмехнулся.
— Если ты найдешь тут хоть одну женщину, я подарю тебе хороший защитный амулет. Бесплатно.
— Все равно, проверить надо, — командир кивнул на прибор в руках чародея. Тот лишь пожал плечами и продолжил свое дело.
— Командир, — позвал своего начальника один из воинов, выглядывая в окно. Тот подошел к нему и выглянул. Увиденное ему не понравилось. Правду сказать, вряд ли бы командиру отряда могло понравится наличие четырех слабо шевелящихся тел резервной группы прикрытия. А тем паче отсутствие одного воина.
— Почему мы ничего не слышали? — спросил он.
— Скорее всего мы вошли аккурат после того, как их вывели из игры.
— Ты и ты, — командир указал на двоих подчиненных, — прибрать там все. — Он кивнул наружу. — А ты что можешь сказать обо всем этом? — командир посмотрел на чародея и обвел руками окружающее.
Скользнув взглядом по приколотому неизвестным заклятием к стене местному служке-охраннику, давно потерявшему сознание, по лежащему в углу скелету, корзинке с остатками еды, навскидку оценив разрушения искусной охранной системы, он пожал плечами.
— Могу только предположить, что тот искусник, что сбежал с нужным нам объектом, долго готовился к побегу. Причем, искусник весьма высокого ранга, или же ему передали жезл. Так же возможно, что это был чародей. Однако некоторые моменты говорят в пользу первого варианта — наверно именно с ним я схлестнулся на лестнице. — На лицо чародея наползла маска ненависти и затаенного страха, глаза прищурились, когда он вспомнил погибшего воина, Сарьяго, бежавшего впереди него. Слишком быстр был противник, и как чародей ни старался, не мог припомнить, видел он жезл искусника или нет.
Видя реакцию чародея командир сделал шаг назад. Когда чародеи находятся в таком состоянии, лучше от них держаться подальше. Однако тот все-таки взял себя в руки и командир в очередной раз порадовался, что именно Слурин у них в команде. Тот второй, Сирил тоже неплох, вон как отвлек тюремного искусника, но он — чужак. Прикрепленный к ним заказчиком лишь для выполнения этой единственной операции. А вообще бывали случаи, когда чародеи, не сдержав свои эмоции, наносили вред и своим соратникам. К счастью, в их команде такого еще не было.
— Он слишком быстро кастовал заклятия и кроме того, — чародей кивнул на пришпиленного к стене местного стражника, — вот такое вряд ли бы смог сотворить чародей. По крайней мере для нас проще работать другими методами. С другой стороны, искусников такого высокого ранга не держат в тюрьмах захолустных городков, их содержат в специальных местах с максимальной защитой. Такой вариант, — чародей развел руками, как бы намекая на защиту этой тюрьмы, — для данной задачи не слишком надежен. Можно было бы поточнее сказать, если исследовать тут все следы, но времени у нас нет.
— Нет. — Согласился командир, задумчиво глядя на то, как его подчиненные разворачивают чародейский переносной модуль, используемый для транспортировки раненных солдат с поля боя. — Ладно, пора убираться отсюда.
Однако случилось еще кое-что, задержавшее группу внутри. Из коридора раздался крик и слабое эхо использования амулетов подавления сознания, выданных всем воинам. Правда это эхо отметил только чародей, потративший немало сил, чтобы зарядить их. Мгновенно вогнав себя в предбоевой транс, когда маски гнева, страха, крика, ужаса завибрировали в ауре, готовые по первому движению мысли сорваться в виде боевых конструктов и поразить цель, раздувая крылья носа и выгнув брови, чародей бросился наружу. Однако в конце коридора он увидел лишь сидящего на полу воина, судорожно вцепившегося левой рукой в уже разряженный амулет на правой руке. Но тот этого не замечал и продолжал жать на специальный выступ, выпускающий серию заклятий, направив оружие в стену.
— Что случилось? — рыкнул чародей, не обнаружив опасности.
— Т-т-там… Чудовище!
Чародей выпустил несколько поисковых конструктов, способных проникать сквозь стены, но ничего не обнаружил. Развернувшись к воину, он дал ему пощечину:
— За бездарно потраченные заряды, вычту из твоей доли! — И отвернувшись от воина, посмотрел на присоединившегося к ним командира.
— Пора уходить. — Командир задумчиво посмотрел на покрасневшего воина и кивнул. Он знал, как тяжело дается чародею создание зарядов в таких количествах, какие они заготовили для этой акции. Тут не просто уже сделанный амулет магией запитать как это делают всякие там искусники, здесь каждый заряд делается отдельно, как маленькая частичка себя, а потом еще нужно запитать контейнер для хранения снарядов. Хорошо, что заказчик попался не скупой — оплатил все расходы. Жаль, что задача выполнена лишь наполовину: Карина эль Торро пропала. Но не еще все потеряно.
Спустя некоторое время уже ничто не напоминало о том, что в комнате с заключенными был кто-то из посторонних. А после того, как пришельцы покинули каземат, сработал оставленный в центре комнаты амулет и волна чародейского заклятия прошлась по помещению, стирая все следы, по которым искусники Кордоса могли бы определить, кто тут был.
Некоторое время в покинутом помещении царила тишина. Однако сегодня, видимо, был не ее день. Легкий шорох в углу комнаты оповестил присутствующих зрителей о появлении нового персонажа. На самом деле этот персонаж тут давно присутствовал, только раньше он не подавал признаков жизни. Да и вообще, если быть честным, эти признаки покинули его давным-давно. Зашевелился забытый всеми скелет. Возможно раньше он был преступником, а может обычным ремесленником. Это неважно. Главное, что сейчас у останков того человека появился новый владелец, желающий продолжения какой-никакой, но жизни. Забытый Ником модуль управления, находящийся в режиме подстройки под физический носитель, продолжал функционировать. Усложнялись старые и появлялись новые связи с псевдомышцами, мелкие подергивания и подрагивания конечностей напоминали движения новорожденного. Постепенно в хаотических движениях начало проявляться все больше закономерностей. И наконец куча костей медленно собралась в позу стоящего на четырех костях человека (в прямом смысле на четырех костях!), покачалась. Затем неуверенными шагами тронулась вперед, путаясь в руках-ногах, пока не уткнулась безвольно висящей головой в стенку. Скелет остановился и пребывал в неподвижности минуты две. Голова при этом дергалась из стороны в сторону. Наконец она смогла закрепиться, но почему-то «лицом» назад. Некоторое время скелет бродил по комнате, натыкаясь на разные предметы, но замер, когда от стены послышалось мычание, полное ужаса. Это очнулся Гоблин, как его назвал Ник, и вытаращенными глазами следил за передвигающимся по комнате "нечтом".
Покачавшись немного, скелет резко выпрямился, но переломившись в пояснице назад, упал. Коэффициенты обратных связей, частично скопированные Ником с себя, частично взятые "с потолка", не соответствовали центру тяжести скелета. Еще несколько попыток подняться привели к положительному результату. Скала заинтересовали издаваемые человеком звуки и он неуверенно, все время отклоняясь от курса, будто напившийся дворник, двинулся в его сторону. Мычание Гоблина повысилось на октаву и усилилось на пару децибел, что было воспринято Скалом как то, что идет он в верном направлении. Наконец скелет остановился перед человеком. Тот уже просто скулил, не в силах оторвать взгляда от повернутой назад головы скелета. Скал же минут пять стоял перед человеком, что-то там у себя в «мозгу» анализируя. Гоблин уже замолчал, но ужас и не думал уходить из его глаз. Вдруг голова скелета резко развернулась и встала в положенное черепу место. То есть стала смотреть вперед. На Гоблина. Вида глубоких темных глазниц, уставившихся на него, и веселого оскала белоснежных зубов Гоблин уже не выдержал. Он резко задергался, выламывая прижатым ко рту молотом остатки зубов, под ним растеклась большая лужа и сознание человека, будто поняв, что стоит на краю умопомешательства, решило ретироваться в уютную темноту, где нет таких непонятных и страшных существ. Гоблин обмяк в своих оковах.
Постояв еще немного, скелет, будто принюхиваясь к чему-то, побродил по комнате, с каждой минутой все лучше и лучше контролируя свое «тело» и наконец остановился у окна. А через несколько мгновений в проеме мелькнули костяные пятки и Тишина наконец со вздохом облегчения заполнила весь объем помещения, чутко прислушиваясь к возможному вторжению звуков, чтобы с их первыми признаками упорхнуть в самый дальний угол и притаиться там до следующего раза.