Зодчие дрожали, по их маленьким уродливым телам то и дело пробегали судороги.
Лима смотрела на беснующихся врагов со злорадной улыбкой.
Потом сделала шаг к Хозяину, приблизившись вплотную, и заглянула в его черные без зрачков глаза, в которых не было больше той парализующей силы, что лишала воли, отнимала разум и забирала жизненную энергию.
— Я только что это сделала, — хладнокровно произнесла она. — Я убила тебя.
Охотница надавила на копье, еще глубже вгоняя лезвие в его тело.
Над крышей раздался громкий крик. Оружие выпало из ослабевших пальцев Хозяина. Он протянул руки и положил ладони Лиме на плечи.
Из раны сочилась черная жидкость и стекала по ногам на поверхность крыши, смешиваясь с дождевой водой и растекаясь большой мутной лужей.
Ухватившись покрепче за древко, Лима рванула копье вверх, разрезав туловище Хозяина на две части. Ее лицо оросили, мелкие черные брызги.
Руки Хозяина свалились с плеч Охотницы, когда разрубленное тело повалилось к ее ногам.
Зодчие простояли еще несколько секунд, а затем разом упали, как марионетки, у которых отрезали нити.
Дождь с ненавистью хлестал по их мертвым телам, звонко шлепая крупными каплями по промокшим накидкам.
Лима подняла лицо к небу, подставляя ливню, и стояла так несколько минут. Вода постепенно смыла темные брызги. Потом девушка улыбнулась. Такой свободной она никогда себя не чувствовала. Ей казалось, что с ее плеч свалился огромный груз, давивший на нее все время, что она себя помнила.
К ней пришло спокойствие.
Закрыв глаза, Охотница вдохнула полной грудью, затаила дыхание, а потом медленно выдохнула, наслаждаясь влажным воздухом.
Лима открыла глаза и огляделась вокруг, еще раз окинув взглядом мертвых врагов. Потом развернулась и не спеша стала спускаться с крыши.
Нашла коробочку с радиокомплектом, снова прилепила передатчик на шею, а приемник к уху, и произнесла:
— Сэм. Я закончила.
— Что? Лима, повтори! — тут же отозвался он.
— Я убила его.
Лима услышала нестройный хор голосов — все, кто принимал ее сигнал, триумфально закричали на разные лады.
Она улыбнулась, разобрав из всеобщего гвалта лишь отдельные слова.
— Ты молодец, Охотница! — прокричал майор, воспользовавшись преимуществом командной линии.
— Я знаю, — ответила она. — Сэм, еще одно.
— Да, я слушаю тебя.
— Прикажи всем отступить и не мешать чужакам.
— Что?
— Я потом объясню. Пусть дадут нам уйти и отступают сами. Поверь мне, Сэм, так надо.
Семен задумался на секунду, потом согласился:
— Хорошо. Сама когда подойдешь?
— Уже спускаюсь.
* * *Разведбот стоял на торговой площади рядом с лавкой Нати и Следопыта. На этот раз корабль был только один.
Семен сидел на ступеньке трапа. Мелкий дождь моросил не переставая, и десантник уже весь вымок, но, похоже, это ему не очень мешало. Позади него, внутри челнока, штурман о чем-то спорил с Филом. Майор не вдавался в суть, пропуская их слова мимо ушей, хотя они иногда по очереди призывали его в свидетели, но он даже ни разу не обернулся.
Из лавки появилась Лима, подошла к нему и встала рядом.
Она посмотрела на Сэма и, удивляясь сама себе, заметила, что у него вокруг глаз морщины, обратила внимание на шрам на щеке. Он только недавно у него появился, кожа еще розовая, если поработали медики, то, значит, несколько дней назад, максимум неделю.
Она, конечно, видела все это и раньше, только как-то пропускала мимо. А сейчас…
— Как там Ас? — спросил Семен.
— Лучше. Сейчас опять заснул, только уже сам, а не от лекарств. Сая с Нати не отходят от него. Девчонки, кажется, успели подружиться.
— Это хорошо.
— Да, — с легкой грустью сказала Лима и улыбнулась.
Вода сбегала по ее волосам и капала за шиворот, заставляя зябко ежиться, но девушка, как и Сэм, не обращала на это внимания. Это была такая мелочь.
— А что у тебя нового? — спросила она. — Узнали, за чем охотились чужаки?
— Наши аналитики предполагают, что их целью были части той самой живой планеты, о которой ты рассказывала. Хозяева «заразили» ими Ландорию, а пришельцы выжигали все места, где обнаруживали проросшие под поверхностью споры. Остальные планеты, где появилась эта мразь, наверное, тоже заражены.
— Живая планета стала размножаться, а Создатели решили исправить свою ошибку, — Лима состроила презрительную мину.
— Похоже на то, — кивнул Сэм. — Чужаки вовсе не слуги Хозяев, а слуги Создателей. В данной ситуации они фактически наши союзники, а все стычки возникали либо когда мы начинали первые, и они просто отвечали, либо когда мы были помехами на их пути, и нас просто убирали с дороги.
— Жаль только, что чужаки не сообщили об этом раньше.
— Угу, — согласился Сэм. — Кстати, пришло сообщение, что рассчитали координаты по твоему рисунку.
— Правда?!
— Да. И скорее всего, уже сформировали разведывательную экспедицию на поиски планеты Хозяев.
— Ты полетишь?
— Нет, у меня другие задачи.
— Какие? Куда-то отправляешься?
— Командование еще не решило — освобождать сначала Землю или Соломон. А может, какую другую планету. Мне, если честно, все равно.
— Ты чего раскис? — улыбнулась Лима.
— Я устал.
— Перестань! Жить ведь так интересно!
— Считаешь?
— Конечно! Скажи, а у тебя в подразделении найдется место для еще одного киборга?
— Ты о Жан-Жаке? Так они уже зачислены. Смешные ребята, — майор немного оживился.
— Нет, — сказала Лима. — Я говорю не о Жан-Жаке.
— А о ком еще? — непонимающе нахмурился Сэм.
Девушка опустила глаза и тихо произнесла:
— О себе.
— О себе?! — изумленно и недоверчиво воскликнул Семен.
Лима вскинула голову и с вызовом посмотрела ему в глаза:
— Да, о себе!
— Не может быть, — Сэм улыбнулся. — Подкалываешь, да?
— Я — киборг, — с самым серьезным видом сказала она. Девушка непроизвольно стиснула зубы, в очередной раз вспомнив показания ахраватовского сканера. — Наверное, самый совершенный киборг в мире. Каждая моя мышца пронизана тончайшими стальными нитями, сердце заключено в кокон из металлизированных волокон, мои кости укреплены изнутри. Такой ювелирной работы я никогда не встречала. Ни Акира, ни даже Павлов не смогли бы так сделать. Людям такое пока недоступно.
Майор с минуту смотрел на нее, не в силах поверить, что она говорит серьезно, но потом понял, что это на самом деле так.
— Так что? — Охотница, не отрываясь, глядела Семену в глаза. — Берешь меня к себе? Найдешь местечко?
Он сглотнул подступивший к горлу комок.
— Для тебя, конечно, найду, — сказал он. — Но, Лима…
Она прижала палец к его губам:
— Если захочешь, то я потом тебе все расскажу.
Лима порывисто поцеловала его, потом обвила шею руками и спрятала лицо, прижавшись щекой к его плечу. Секунду Сэм прибывал в нерешительности — слишком неожиданным было сказанное ею, но затем тоже обнял девушку, провел ладонью по ее, мокрым волосам и негромко проговорил:
— Конечно, захочу, милая. Расскажешь, когда сама посчитаешь нужным. И больше я никуда тебя не отпущу.
КОНЕЦ