А вот велик и правда жаль. Хотя что сделано — то сделано, все равно уже ничего не воротишь.
Денис еще раз взвесил на ладони оружие и решительно сунул его за пазуху.
Куртку мальчишка выбрал старую, основательно поношенную, с побелевшей тканью на плечах и локтях, но все еще крепкую. Штормовка с капюшоном когда-то была темно зеленая, теперь же после нескольких лет активной носки на даче и в походах по лесам приобрела светло-салатовый цвет, но дырок не нажила, только немного растрепались на концах веревочки завязок и оторвалась нижняя пуговица. Именно из-за такой малопрезентабельной внешности, но отличного качества куртка и приглянулась Денису. Главное, что от матери не будет нагоняя за «испорченную» вещь.
Порча же заключалась в обшивании внутренней части куртки карманами из плотной ткани, в которые Денис вставил, а после наглухо зашил прямоугольные пластины из текстолита. Материал удалось найти в кладовке, где от отца осталась куча самого разного барахла, пилил их мальчишка обычной ножовкой по металлу, зачищал напильником, а потом прилаживал на место. Куртка вполне позволяла подобное надругательство над собой, так как на худом теле Дениса висела мешковато, и если надеть под нее свитер, то вставки будут практически незаметны. Что, собственно, и требовалось.
Денег на обычный бронежилет, разумеется, не имелось, и потому мальчишка решил выпутываться из ситуации своими силами. Были серьезные мысли о кольчуге, но плести ее означало потерять уйму времени, да и тяжеловата она вдобавок, взять у кого-то на время тоже не выходило: вещь ценная, дорогая, никто рисковать не станет.
Текстолитовые пластины в сантиметр толщиной обеспечивали неплохую защиту: эксперимента ради Денис с размаху ударил ножом в лист, но осталась только неглубокая зарубка. В итоге после целых двух вечеров возни получилась легкая, но более или менее надежная защита тела, особенно спины, груди, боков и живота. На рукава и плечи пластины вшивать было проблематично, и потому Денис остался доволен тем, что у него уже имелось. В качестве защиты локтей и колен он решил использовать велосипедные щитки на резинках и застежках-липучках. На руки были применимы толстые кожные перчатки. Поначалу Денис хотел было лишить их пальцев, но, подумав, не стал этого делать: пригодятся в первозданном виде.
Потом парень потратил несколько патронов и немного пострелял за городом на пустыре по стеклянным бутылкам. До этого опыта обращения с огнестрельным оружием у него не было, хоть и их пневматического аналога ПМ он стрелял довольно неплохо. Боевой «Макар» вел себя иначе, да и прицельность у него оставляла желать еще лучшего, чем у шарикового «собрата». На миг Денис даже пожалел, что не купил у барыги «наган». Револьвер стоил гораздо дешевле, но был уже ремонтированный и без накладок на рукояти, которая оказалась просто замотана лейкопластырем. Зато сама по себе конструкция оружия была надежна и бил он поубойнее ПМки.
Хорошо, что мать приходила домой поздно: очень уж занята на работе и какими-то своими делами, иначе неизбежно заметила бы странную возню сына, догадалась о чем-то и у Дениса возникли тогда серьезные осложнения. Поэтому все приходилось делать тайком, скрытно, тщательно убирать за собой опилки, нитки, куски ткани до прихода родительницы.
Слава богу, что до эвакуации города и близлежащих поселков так и не дошло. Неведомый катаклизм, разразившийся несколько дней назад, не дошел до опасной близости населенного пункта, хотя многие деревни он все же подмял. Другой разговор, что они уже давно стояли без жителей и находились внутри периметра так называемой чернобыльской зоны отчуждения, возникшей после знаменитой катастрофы в апреле восемьдесят шестого.
Саму ЧАЭС и Саркофаг Денису довелось даже видеть воочию, в девятом классе, во время экскурсионной поездки, куда мальчишке удалось напроситься вместе с приятелями матери. Все же стыдно жить рядом с легендарной Станцией и не побывать у нее! Признаться, грозное место не произвело на Дениса очень уж большого впечатления. Фото и видео советского периода, когда вместо четвертого энергоблока полыхал атомный пожар, были не в пример внушительнее. Теперь же серая громада Саркофага выглядела очень мирно и как-то несерьезно.
Знаменитая Припять оказалась просто заброшенным городом и очень напоминала в сотню раз увеличенные и снабженные девятиэтажками развалины детского лагеря отдыха совсем рядом от городка, где жил Денис. Стены домов оказались уже исписаны кое-где надписями и граффити, а на улицах валялись вполне свежие окурки, сигаретные пачки и банки из-под пива. Туристы не грешили склонностью к чистоте. Ветхие деревянные дома брошенных поселков, покосившиеся столбы с ржавой колючей проволокой, заросшие бурьяном и полынью поля и огороды… Вообщем, зона отчуждения практически ничем не напоминала о своем мрачно прошлом. Знал бы мальчишка тогда, чем обернется все это спокойствие всего пару лет спустя!
В ночь накануне самой катастрофы произошло землетрясение, правда, не очень сильное, только закачались люстры, зазвенела в шкафах посуда да заметались перепуганные домашние животные, перебудившие хозяев своими воплями. Денис тогда проснулся, подскочил к окну, но ничего страшного не увидел, толчков больше не последовало и он снова улегся в постель. Наутро мать, уходя на работу, упомянула, что слышала на рассвете со стороны Станции какой-то свистящий гул. «Наверное, работы какие-то ведут, — пожал плечами сын, наливая чай в кружку, — Там же два энергоблока до сих пор работают»
День выдался тихий, солнечный, в ярко-синем небе ползли пушистые облака. Легкий теплый ветер шевелил занавески на окнах. Учился Денис со второй смены, в школу ему надо было к двум часам, и потому он мог позволить себе любоваться красивым утром совершенно спокойно, раскрыв окна настежь и сидя на подоконнике. Будь мать дома, она велела бы немедленно прекратить это безобразие, так как жили они на четвертом этаже, но Денис вывалиться не боялся. Он вообще мечтал прыгнуть с парашютом, после ВУЗа желал пойти служить в воздушно-десантные войска, а также давно приучал себя совершенно не бояться высоты.
Когда откуда-то издалека донесся низкий, могучий рокот, Денис поначалу не обратил на это никакого внимания, приняв его за звук работы какого-то мощного двигателя. И только когда этот звук начал нарастать до дребезга стекол в окнах, мальчишка понял: дело неладно. Он проворно убрался с подоконника и даже отступил вглубь комнаты. Сердце прошила игла страха, оно сжалось в предчувствии непоправимой надвигающейся беды.
Хорошо, что Денис перевел взгляд на часы, висящие над дверным проемом, и не смотрел в окно, иначе вполне мог бы ослепнуть от ярчайшей вспышки, вдруг полыхнувшей на горизонте. Там как будто взошло новое солнце или сто тысяч сварщиков одновременно зажгли свои электроды. Свет был настолько ярок, что тени, легшие на обои, оказались невероятно четкими, черными, с резкими границами. Но Денис даже не успел этому удивиться. Вспышка погасла, и глазам насмерть перепуганного мальчишки, вновь повернувшегося к окну, предстала жуткая картина.
Никогда в жизни, за все свои шестнадцать лет Денис не видел такого. Легкие облака, бегущие за горизонт, вдруг принялись стремительно таять, испаряться, исчезать в ослепительно — белом мареве неба. На несколько мгновений наступила полная, непроницаемая, оглушительная тишина, разорвавшаяся в конце концом чудовищным грохотом. Далеко-далеко, там, где за холмами, лесами и заброшенными полями пряталась громада ЧАЭС вертикально вверх ударил луч огня, уперся в покачнувшуюся небесную твердь, а потом, завихряясь огненным колесом с тысячей спиц, раздался во все стороны. Это немного напоминало ядерный взрыв, и даже был классический «гриб» от взметенных в воздух тысяч тонн пыли и пепла. Наверное, именно так бы выглядело рождение нового вулкана. Только теперь природа была не при чем: катаклизм породили человеческие руки…
Денис не потерял сознания, даже не сошел с ума от страха. Он просто неподвижно стоял и наблюдал, как катится огромный вал огня и дыма, вперед и вперед, прямо на их город. Но не дошел, опал, сдулся, подобно волне, запущенной брошенным в воду камнем. А земля продолжала грохотать, корчиться, сотрясаться, со стороны Станции полыхали вспышки, правда, уже не такие яркие, небо, на несколько минут вернувшее свою обычную синеву, скоро наполнилось грозовыми облаками, молнии сверкали среди серо-черных туч. Но дождь пошел только ночью.
Грому и бликам молний вторили завывания сирен пожарных машин, автомобилей «скорой помощи» и целым колоннам военной техники, спешащих к месту катастрофы. Денис и его мама не спали всю ночь, боясь повторения взрыва, но на улицу, под ливень выходить было еще страшнее: если на АЭС произошел второй взрыв реактора, то в воде, падающей с неба, содержится много радиоактивной пыли, а облучиться невидимой смертью не хотелось никому.