Зловещая тишина висела над Лос-Анджелесом. За последние три дня не наблюдалось никакой активности машин во всех секторах. Передышка порадовала всех, но счастья никто не ощущал. Особенно Джон Коннор, застрявший в командном бункере с другими соратниками, следя за прогрессом отряда «Ред Уан» в Колорадо.
После уничтожения ИИ Скайнета война могла закончиться. Осталось бы только решить вопрос уничтожения последних машин, запрограммированных на независимую деятельность.
— Главная База, говорит Ред Уан, мы подходим к основанию северного хребта, — радировала Тони. Ее зашифрованный голос звучал плоско, без эмоций. Но Джон и другие могли слышать, как она задыхалась от высоты.
— Вас понял, — ответил он. — По-прежнему никаких признаков, что вас обнаружили?
— Никаких, Главная База. Вокруг чисто.
Прямо как тут, горько усмехнулся про себя Джон, отбросив прядь седых волос со лба. Этот бессознательный жест появился у него еще в юности. Среднего роста и телосложения, ничем не примечательный с виду человек, он ранее никогда не ощущал себя спасителем человечества, а тем более героем. «Просто делай, что должен», — этот урок преподала ему мать.
Его инстинкты порывались вытащить Бенсона и его людей оттуда прямо сейчас. Но награда была слишком велика. Они должны продвигаться вперед.
Другого выбора не существовало.
* * *Бенсон жестом указал своим людям подождать и преодолел последние десять метров до вершины холма. Пик нависшей над ним горы Навахо покрывал толстый пласт снега, поэтому существовала опасность схода лавины. В отдалении виднелся Пайкс Пик и горы за его пределами, составляющие костяк Континентального Водораздела.
Было очень холодно. К вечеру погода совсем испортится. Бенсон хотел поскорее закончить работу и оказаться на низменности не позднее полуночи.
Чем ближе они подходили к местности, где, по словам Стива, находилась вентиляционная шахта, тем сильнее нервничал лейтенант. Казалось, сами горы затаили дыхание, ожидая, что же случится.
Он опустился на четвереньки и подполз к вершине холма. Приподнялся, чтобы рассмотреть находящееся за ней, и тут его сердце екнуло. Вся слюна во рту высохла, все мышцы расслабились, а челюсть отвисла.
Тони и другие быстро вскарабкались к нему. Андерс и Таггерт схватились за винтовки, сняли их с предохранителей и лязгнули затворами.
— Боже мой, Джоэл, что случилось? — забеспокоилась Тони. — С тобой все в порядке? Что происходит?
— Да их там сотни, — прохрипел Бенсон. Представшая картина не выходила из головы. — А может и тысячи.
Остальные подползли к нему и уставились на другую сторону. Лейтенант достал бинокль и присоединился к ним.
— До сих пор ничто не движется, — понизив голос, пробормотал Гесс.
— Что, черт возьми, все это значит? — спросил Андерс, но никто не ждал, что ответ вообще последует. По крайней мере, не сейчас.
Миллионы лет лавин и эрозии вызвали массивные камнепады на широкую долину, драматически раскинувшуюся до самой вершины. Это была поверхность горы Навахо, под которой обосновался Скайнет, и где полковник Эрл обнаружил вентиляционную шахту.
Но в нижней части завала, раскинувшейся на километр, а может, и далее, лежали тысячи, десятки тысяч сверкающих металлических тел. Т-1-5 и Т-1-7 вместе с Т-600 и Т-800 свалили в бесформенные кучи, в некоторых местах достигающие высоты около пятидесяти метров. Колоссальность свалки поражала воображение.
Бенсон передал бинокль Гессу. — Что скажешь, Дон?
Гесс изучал кладбище несколько минут, напевая под нос мелодию концерта для скрипки ре-минор Чайковского. В его голове звучал целый оркестр. Когда он размышлял, всегда вспоминал этот концерт.
Он присел на место, посерьезневший, с озабоченным выражением лица. Покачал головой, словно придя к неприятному выводу, а затем повернулся к остальным. — Нам лучше рассказать об этом Джону, и выбираться отсюда. — Он взглянул на темнеющее небо. — В долинах уже стемнело, и я не хочу застрять здесь вечером.
— А как же миссия? — запротестовал Таггерт.
Гесс посмотрел на него. — Без шансов. Нам повезет, если мы выберемся живыми.
— Главная База, вызывает Ред Уан, это Дон Гесс. Джон на связи?
Коннор включил микрофон. — Я здесь, Дон. Что там у вас?
— У нас возникли большие неприятности. Мы находимся в нижней части северного склона. Натолкнулись на свалку Т-1-5 с Т-1-7 и огромным количеством «шестисоток» и «восьмисоток». Возможно, площадью в километр. Завал полнейший. Они выбросили устаревшие модели.
Коннор взглянул на собравшихся в командном бункере. — Мы ожидали это. В чем проблема?
— Чем дальше в лес — тем больше дров. Я заметил Т-1000. Целую кучу. Я имею в виду огромную кучу.
Смысл сообщения Гесса обескуражил присутствующих в командном бункере. Дыхание Коннора сперло. — Они прокачали новую модель, — радировал он Гессу и колорадскому отряду. — Вместо Т-1000. Еще хорошо, что Скайнет выбрасывает все лишнее.
— Вот что я еще заме… — начал Гесс, но тут раздался крик и радиосвязь оборвалась.
Крик Тони эхом пронесся по ущелью, а ее голова разлетелась на части от синей плазменной вспышки. Бенсон и Таггерт развернулись и попытались вскинуть свои винтовки М-28, чтобы отбиться от десяти переливающихся серебром, золотом и платиной роботов, стоящих в пяти метрах, с плазменными пушками, торчащими из отлично отлаженных механических рук.
Бенсон умер с именем жены на устах и видом новейшего боевого робота Скайнета на сетчатке глаз.
Жена Джона Коннора зажмурила глаза на мгновение, словно могла стереть происходящее на склоне Навахо.
— Мы продолжим мониторить их частоту, — приказал Коннор.
— Вряд ли что-то выйдет, сэр, — подал голос молодой техник связи, глядя вверх. — Наш спутник накрылся.
Жена Коннора открыла глаза и покачала головой. — Нам придется отправить в прошлое еще кого-то. — Она содрогнулась. — Т-850.
— А они пошлют новую машину, — устало констатировал Коннор.
— Ничего лучше у нас нет.
Джон опустил глаза. Она права. Больше они ничего сделать не могли. Выбора не было.
ИИ Скайнета — настоящее чудо человеческой науки и техники. Благодаря разработкам Майлза Беннета Дайсона, сотрудника компании Кибердайн Системс, появился первый центральный процессор компьютера, использующий квантовые микрочипы. До этого компьютеры оснащались чипами, состоящими из миллионов транзисторов. Все вычисления раньше проводились в двоичной системе — единицы и нули, включатели и выключатели. С мозгом на квантовом чипе 1054 вычисления производились за секунду, стали возможными квадриллионы коммутаций, многие выполнялись одновременно на каждом квантовом уровне. Все происходило примерно на уровне Планковской длины — теоретически минимально возможной единицы измерения — где существуют лишь суперструны; странные десятимерные блоки, которые в триллионы раз меньше протона в ядре атома водорода.
Скайнет пришел к тому же заключению, что и Джон Коннор. Кого-то необходимо отправить в прошлое. Второе вторжение на гору Навахо было в опасной близости от успеха.
На кону стояло будущее человека и машин. А на одной планете они сосуществовать не могли.
Глава 1
Июль 2003 года, Лос-АнджелесМотоцикл «Триумф Бонневиль» несся через пустыню по ночному шоссе 395.
Видавший виды байк, но на хорошем ходу. Спереди и сзади от водителя висели седельные сумки и ранец с разным барахлом: одеялом, палаткой и одеждой. Снаряжение для туриста. Или для человека в бегах. От самого себя.
Было уже поздно, за спиной сверкал огнями город, но Джон Коннор не оглядывался назад. Просто не мог смотреть туда. Этот сон преследовал его каждую ночь в течение последней половины жизни. Он знал, что если обернется и посмотрит через плечо, Лос-Анджелес исчезнет в ослепительной вспышке. Он ничего не разглядит, кроме последствий пяти-, а то и десятимегатонного термоядерного взрыва: город взорван, облако от гриба бурлит и вскипает, словно в небе бушует безумный шторм на высоте, недоступной даже «Конкорду». Пламя, поднимающееся в Небеса. Или в ад. Кричащие, полыхающие люди, бегущие, пытаясь избежать страшной участи, хотя убежать невозможно, никому из них.
Боже. Такими ночами, даже бодрствуя и двигаясь, он не мог избавиться от ужасных кошмаров, появившихся, когда Т-1000 пытался убить мать и его, тринадцатилетнего. В следующие десять лет он боялся ночи, видения мира, сошедшего с ума, боялся дня, когда Скайнет включат, и он захватит контроль над миром. Судного Дня. Дня расплаты за грехи человечества, о которой вещал чокнутый проповедник в пустыне Сонора лет восемь назад.
Коннор выглядел старше своего возраста. К тому времени ему было около двадцати пяти, он видел слишком многое и перенес такое бесчисленное количество травм и потрясений, что они начали казаться нормой. При росте метр восемьдесят он имел телосложение футболиста, скудную мышечную массу, тонкие черты и темные серьезные глаза под шапкой волос средней длины, покрытых черным мотоциклетным шлемом. В джинсах, рубашке с длинными рукавами и старой коричневой замшевой куртке он был просто никому не известным ночным путешественником.