– Так у вас здесь, судя по всему, должен быть настоящий рай. Покажите мне его. И, кстати говоря, если имеется рай – какой смысл в вашем возвращении назад?
– Не все сразу Майкл, не все сразу. Сейчас будет наиболее уместно ответить на те вопросы, что ты задавал сначала.
7
– Итак, пойдем по порядку. Не перебивай, просто слушай.
Что случилось с твоим отцом – ничего не случилось, он жив, в чем ты недавно мог убедиться. Сообщение о его гибели должно было лишь подстегнуть тебя к изучению мира. Откуда взялось перешедшее тебе состояние – это как раз не важно. Главное – оно вытолкнуло тебя из парадигмы твоего мира, ведь, только будучи в достатке, можно начать думать о душе. Коренная ошибка вашего общества заключается в том, что людей с самого начала заставляют работать, крутиться, как белка в колесе, а спустя долгие годы, если некоторым удастся добиться успеха, они уже не в силах вспомнить о своем высшем предназначении. Хотя существуют, конечно, и исключения. Но именно поэтому ваше общество заперто в тюрьму, которую оно же и создало. Ведь не будь этих денег, ты забыл бы о визите к Лазаревскому, твои общественные шаблоны заблокировали бы те зерна информации, что он тебе дал, а так – бах – и ты вне системы. Не надо зарабатывать на хлеб насущный, не надо ходить на службу – и мир под ногами закружился, разве нет?
«Молескин»… Главная загадка, приведшая тебе к середине пути. Ты заметил, что одна страница там подделана? Та, что касается гибели Лазаревского? Думаю, нет. Так вот, слушай. Если бы доктор погиб на станции, ты не смог бы с ним встретиться в своем времени. Нет, Лазаревский сам подделал эту страницу и организовал – вместе с твоим отцом, конечно – отправку дневника тебе. И он пожертвовал собой ради твоего развития. Записанная программа начала действовать, ты окликнул Лазаревского, стал невольной причиной – и он погиб. Могло случиться иначе, мы искренне на это надеялись. Но – не случилось. Однако благодаря этому ты снова и снова попадал на станцию.
У тебя теперь есть точно такой же «Молескин», но оканчивающийся на дате твоего последнего бегства из Центра. Ты вправе дописать его сам.
Человек с бритвой. К сожалению, не мы одни выстраивали твою программу. Люди Иосифа Виссарионовича тоже не дремлют. Это они подкупили твоего друга Максима, людей из агентства… Но он бы не убил тебя – об их цели чуть позже.
Синие гиганты, одного из которых ты видел в детстве, а второго на станции «Полянка» – это Сталин. А третий колосс, который забрал у тебя «Молескин» и перенес в 1971 год, – это был я. Таково истинное наше лицо, лицо наблюдателей за этим миром. Тогда твое тело, благодаря всей ранее проделанной работе, само нашло меня. Кое-что я еще могу сделать в вашем мире – немногое, но могу.
Что за коллапс произошел в Центре, откуда там взялось столько трупов? Сталин не рассчитывал с помощью сферы отсылать души обратно в наш мир. Первым же рейсом в случае успеха эксперимента станет доставка сюда половины ядерного запаса СССР. Это ликвидирует нас, сотрет с лица Земли. Центр нужно уничтожить. Вот почему твой второй друг, Сергей, и убил Кантимирова… Не удивляйся. Об этом мы еще поговорим.
Про треугольные люки ты уже, наверное, все понял – отпечатками ауры помечена защищенная система наших ходов под городом. Видят их немногие – лишь такие, как ты.
Что случится, если полностью стереть личную историю, – ты сделаешься свободным в проявлении самого себя. Об этом мы тоже сейчас поговорим.
Цель привести тебя сюда – двояка. Во-первых, ты должен был помешать бурильной машине уничтожить моего клона. Я создал его очень давно и запечатал здесь, но установка бы просто убила его, и все. А как только он вышел на свободу, всплеск энергии вызвал и материализацию Сталина – и их бой, который ты уже видел. Но главное – твоя вторая миссия. Задание Сталина по телепортации в наш мир ядерных зарядов остается в силе. Ты должен вернуться на станцию и уничтожить сферу.
Кстати, твоя рука, дай-ка ее сюда…
Он мягко взял меня за левую руку и вдруг резко дернул. Я остолбенел – вместо пальцев там снова появились те самые металлические конусы.
– Теперь это оружие, неплохое оружие, которое всегда с тобой. Стоит тебе только захотеть, оно возникнет, нет – исчезнет, и никто его не увидит. Стоит захотеть чуть сильнее – и появятся голубые лучи, которые разорвут в клочья любого противника. Заряда хватит надолго, не волнуйся. В чем-то технологии атлантов действительно превосходят ваши…
Мне стало совсем не по себе. Незнакомец в зеркальной маске…
– Маска… Зеркальная маска на станции, кто это был?
– О! Вот это – главный вопрос. Только ответишь ты на него самостоятельно.
Троцкий медленно встал и подошел к шкафу. В его руках появилась та самая зеркальная маска. Мельком я увидел в шкафу еще одну такую же.
– Держи. Только истинные Воины получают это. Она защитит тебя.
– Но откуда мой отец обо всем узнал, почему он выбрал меня?
– Эх, ты так ничего и не понял, Майкл. Ну что же, у всякой медали есть и обратная сторона, как я и говорил. Мир – это не предметы, не горы и поля, не люди и автомобили. Мир – это даже не молекулы и атомы. И мир – это даже не кубиты. Мир – это энергия, которая принимает разные формы. Мир формируется взглядом наблюдателя. А теперь скажи, что получится, если полностью стереть всю историю человека? Правильно, он пропадет из этого мира. Его просто некому будет проявить. Поэтому твоя задача номер три – проявить самого себя, здесь и сейчас, ты понял? Как это сделать, ты поймешь после своей главной миссии – уничтожения сферы. Мы пока не будем говорить об этом, так как твой разум просто не вместит столько информации.
– Постойте, но в моем времени, на станции… Они же сами хотели посадить меня в сферу! Зачем? Почему просто не убить?
– Ты – наблюдатель, Майкл. Тебя нельзя так просто убить. Но даже если попробовать, постараться, твоя миссия перейдет к другому. Они хотели иного – перекинуть тебя в наш мир, уже полностью запечатанный и герметичный. Тогда – се ля ви, игра окончена.
– Почему? То есть вы хотите сказать, что отсюда нет возврата в мой мир?
– Есть – скоро увидишь. Но он только для Воинов с полностью стертой личной историей. А на тот момент ты был лишь в начале пути – и перемещение сюда просто уничтожило бы твой разум. Здесь и я был бы бессилен – а у них появилась бы передышка на тот срок, пока ты был жив, но блуждал в темноте…
– Выходит, я не уничтожил сферу?
– Как ты мог ее уничтожить, когда эта линия событий еще не наступила – и ты должен принять решение сам? Нет, те тела, что ты видел на станции, – следствие… э-э-э… нашей атаки на сферу, ее результат. Много погибших, но механизм-то работает. И основная часть зарядов заслана в наш мир…
– Но в «Молескине» рассказ прерывался на том, что сотрудники станции сошли с ума…
– Я же говорю – это следствие нашей атаки. Мы по мере сил пытались противостоять исследованиям. Как ты видел, у нас были свои люди и в Центре, сильно замаскированные. Сбой сообщения с поверхностью – тоже наша заслуга. Но это не помогло – Сталин пересилил, и остатки персонала начали вброс зарядов в наш мир. Мы предельно сконцентрировали свои возможности и уничтожили всех людей под землей, однако оказалось поздно. Вследствие этого боя, кстати говоря, удалось идеально изолировать Центр от чужих глаз, и его никто, кроме тебя, не мог найти.
– Но почему я? Я же человек, не атлант!
– Просто именно ты сейчас готов к этой миссии.
8
Я вышел из дома на автомате. Спустя шагов двадцать Вероника спросила:
– Он сказал, как отсюда выбраться?
– Нет, но я полагаю, если мы вернемся на место нашего прибытия, то…
– Что?
– Почему…
– Майкл, с тобой все в порядке?
– Да, но… Он не показал мне этот мир, хотя обещал. Пошли обратно! – я опрометью кинулся в дом.
Дверь была открыта, я вбежал на кухню.
– Что, уважаемый? – Троцкий сидел на том же табурете и ласково смотрел на меня.
– Сергей тут моментально превратился в свинку. А вы…
– Я – атлант-наблюдатель, мне никто не отрубал руки и ноги и не превращал в свинью, неужели не ясно?
– Хорошо, но вы обещали мне еще показать это мир.
– Позже, Майкл, время не ждет – иди к сфере, ты же понял, как вернуться.
– Есть еще момент… Вы говорите, сфера создана, чтобы заслать сюда ядерный заряд. Но зачем им тогда бомбить разлом? Не проще ли было оставить его и использовать как канал для вторжения. В конце концов, начать засылать туда бомбы и посмотреть, авось полмира вашего и развалится…
– Эх, – он вздохнул. – На, смотри! – он взмахнул рукой и хлопнул меня по спине.
Передо мной простиралась серо-черная пустыня – камни, песок и пепел. И еще синий туман – редкими хлопьями он летал повсюду.
– Дошло? – я снова получил удар. – Нет тут ничего. Все сгорело.
– Но что…
– Что – что? Двадцать раз по тысяче мегатонн. Почти все погибли лишь от одного светового излучения, а оставшихся пепел добил, пыль – дышать было нечем пятнадцать лет. Сейчас стало получше, жить можно. Таким, как я…