- Открыть дверь! Живо! - Я тоже умел командовать, и у меня получалось просто отлично.
Это их все-таки проняло. Вместо того чтобы повиноваться и Сохранить свои никчемные полумеханические жизни, убийцы подняли ножи и бросились на меня. Что ж, наша беседа наконец вышла на новый уровень.
Оба гостя находились от меня примерно на одинаковом расстоянии. Я сразу понял, что мне придется туго: двигались они все-таки быстро. Толи благодаря остаткам магии, то ли сами по себе были такие, но мне показалось, что прорваться к двери будет тяжеловато.
Ножи выглядели основательно, время шуток прошло. Я нажал на небольшую выпуклость на рукояти трости, и в левого гостя полетели деревянные ножны, обнажая клинок, скрывавшийся в трости.
Тут же я сделал шаг вправо, оказываясь ближе к другому противнику. Этот бесстрашно встретил ножом шпагу. Я собирался сразу вывести одного гостя из строя, но не удалось: клинок лишь черканул по его руке, оставив темно-красную царапину. Драгоценная секунда была потеряна - я очутился меж двух огней.
Убийцы орудовали ножами так, будто полжизни провели в пиратских трактирах, где бой на ножах - излюбленное развлечение. Длина шпаги спасала меня от ран, но кдвери прорваться не было никакой возможности.
Теперь гости не разговаривали, а мрачно сопели, плотно сжав тонкие губы совершенно одинаковым образом. Я все-таки был неплох: сумел пару раз задеть ноги убийц, но это ни к чему не привело. Перволюди не отступили, и стратегического преимущества я не обрел. Мне только один раз повезло: противник слева споткнулся, и образовалась брешь, ведущая к двери, куда я почти ввинтился, чтобы взглянуть, что там.
К сожалению, мой запал был слишком велик. Нож неплохо прошелся по правому плечу, кровь поначалу полилась так обильно, что весь рукав стал мокрым и тяжелым. Мне стало жаль, что сражение развернулось так быстро: нужно ведь еще узнать, зачем неведомому хозяину пришла в голову (если у него есть голова) выдающаяся мысль организовать на Землю десант из потрошителей. Может, убийцы ничего не ответили бы, а может, что-нибудь и ответили, сейчас это уже не понять.
Не знаю, сколько длилось наше сражение. Возможно, всего пару минут. Я чувствовал себя как устрица, попавшая в клешню к крабу. Убийцы давили с двух сторон, не чувствуя ран. Но вскоре наступил момент, когда я понял: они отступают. Мои враги, вероятно, сочли бесплодными попытки убить такого юркого противника, как я, и медленно отходили к двери, не позволяя, впрочем, мне туда приблизиться.
Я не мог им помешать, лишь в последний момент каким-то отчаянным рывком сумел пронзить руку гостя, держашую шкатулку. Шкатулка упала на землю, а убийцы уже не могли ее поднять. Один из них вошел вдверной проем, освещенный белым светом, а другой совсем не хотел остаться со мной один на один. Я предпринял еше одну атаку, но последний гость тотчас скрылся за дверыо, которая тут же захлопнулась и начала таять. Сеанс связи с землянами был окончен. Я попытался взломать дверь, но ничего не мог сделать даже с помощью шпаги. Дверь вновь стала ярко-желтой, а потом исчезла, не оставив после себя никаких слелов. Я огляделся по сторонам, словно чтобы убедиться, что больше опасаться нечего, и только потом обратил внимание на шкатулку.
Нельзя сказать, что мне не удалось ничего рассмотреть за дверыо. Кое-что я увидел. И это, в совокупности со всеми событиями, наконец привело в порядок мои мысли. Теперь мне точно известно, что я расскажу И ванне о загадочном проекте, который пришел в негодность.
Шкатулка основательно примяла траву своими острыми гранями. Я осторожно поддел шпагой крышку, не решаясь касаться рукой, по это привело лишь к тому, что шкатулка начала распадаться, о чем предупреждали гости. Мне показалось, шкатулка слеплена из снега, который тает и отваливается кусками. Она вместе с кристаллом разваливалась, превращаясь в бесформенную массу. Части шкатулки, размазываясь вдоль земли, таяли, даже не расплываясь в лужицы. Увы. вещи гостей, да и сами гости, пожалуй, действительно могли быть на Земле лишь ограниченное время.
Когда шкатулка исчезла, я подождал еше немного, сам не зная чего, и послушал звуки спокойной городской ночи: неторопливый шелест листвы, далекое шуршание автомобильных колес по асфальту и приглушенный гул двигателей. Тусклые звезды и круглая луна подернулись черными облаками. Стало совсем темно, и если бы не «Серебряная роза», я бы почти ничего не видел. Дальше ждать точно нечего. Я положил сияющий цветок в саквояж и направился к Иванне.
ГЛАВА 25
Мы возвращались в убежище в задумчивости. Каждый думал о своем. Я - о том, кто такой хозяин и чего он хочет; Иванна - наверное, о дороге и о чем-то еще, недостижимом; наш пленник, извлеченный из багажника, - о собственной жизни и перспективах на будущее.
Мелькали желтые фары встречных машин. Заморосил дождь, включились дворники. Девушка смотрела на нас с лекарем в зеркало заднего вида. Я решил прервать молчание и выполнить то, что обе иди].
- Теперь уже могу рассказать о проекте. - Я говорил тихо, но уверен, что Иванна не пропустила ни словечка. - Если вы, конечно, хотите послушать,
- Конечно, Глеб. Говорите. - Девушка попыталась произнести это бесстрастно, но у нее плохо вышло. Было видно, что тема беспокоит ее,
Я же решил пойти ва-банк. Сколько, в конце концов, можно изображать из себя вежливого и воспитанного джентльмена? Неизвестно, что ожидает нас впереди, а в своем напарнике я должен быть уверен.
- Но с одним условием. Если вы потом расскажете, как вышло, что вы предали своего работодателя.
Глаза Иванны сузились, я это хорошо видел о зеркале. О, ей вовсе нe хотелось говорить о том. почему она предала жандармерию Лима и стала служить губернатору. Я не стал ничего добавлять, просто молчал, ожидая ответ.
- Хорошо, Глеб, - после длительного молчания с трудом вымолвила Иванна. - Я расскажу вам. Наедине.
Лекарь с тревогой прислушивался к разговору. Он пытался понять, какие тайны будут открыты в его присутствии. Вдруг часть этих тайм окажется несовместимой с жизнью? Тогда он не хочет ничего знать! Но, к сожалению, его никто не спрашивал.
- Вы верите, что в будущем технический прогресс достигнет такого уровня, что люди окажутся способными на очень и очень многое? - неожиданно поинтересовался я.
- Конечно. - Иванна едва заметно тряхнула черными волосами, не отрывая взгляда от идущих впереди авто. - Не просто верю, а не сомневаюсь в этом.
- А верите, что люди будущего смогут воскрешать умерших или, точнее, создавать копии уже давным-давно мертвых? - снова спросил я.
Девушка уставилась на меня в зеркало и смотрела так долго, что я начал беспокоиться насчет дороги, на которой в последние минуты появилось много машин.
- Не знаю, - наконец ответила она. - Может быть, и смогут. Но зачем им это надо? Мертвецы и есть мертвецы, К чему их тревожить? Кому они нужны?
- Вероятно, кому-то и не нужны, но другим уж точно нужны, - усмехнулся я. - Я ведь не зря рассказывал вам о приятеле-фанатике, который ненавидит властей предержащих и считает, что им удастся уйти от ответа за свои преступления, ибо они неподсудны. Сколько таких фанатиков живет сейчас и сколько будет жить в будущем? Не думаете же вы, что люди будущего изменятся в лучшую сторону? Что они утратят ненависть, встанут на путь всепрощения и христианской морали? Нет, они не слишком-то изменятся, несмотря на технический прогресс. Да и христианской морали к тому времени может уже не быть, если люди окончательно разуверятся в аде и жизни после смерти. Вот ведь какая штука получится: могущественные фанатики, которые ничего и никому не собираются прощать, вдруг начнут считать, что ада нет! Ну не забавно ли?
- Вы намекаете, что… - Голос Иванны звучал глухо.
- Да. Намекаю. - Мой рукав, пропитанный кровью, стал жестким и твердым, он мне сильно мешал, - Люди будущего - интересные персонажи. Они могущественны, словно боги, но, как обезьяны, раздираемы эмоциями. Примерно как современный человек, только гораздо могущественнее. Хотя я даже в чем-то их понимаю, этих людей будущего. Бывает, читаешь о каком-то особо мерзком деятеле прошлого и негодуешь: как же так, такой подлец и кровопийца, а спокойно умер в теплой постельке! Но мое негодование пусто и бессмысленно, потому что я ничего не могу с этим поделать. Алюди в будущем смогут. О, я уверен, что смогут! Вопрос лишь в том, захотят ли. Думаю, не все, но некоторые захотят. Еще как захотят.
Лекарь вжался в спинку сиденья, боясь даже пошевелиться. Мне показалось, он тоже догадался, о чем идет речь.
- Вы только представьте, И ванна, - продолжал я, пользуясь потрясенным молчанием девушки. - Вы живете в будущем, у вас есть сила и власть, есть все, что угодно, кроме душевного покоя. Вы познали тайны Вселенной, выяснили, что ни ада, ни рая нет, что человек умирает окончательно и бесповоротно, его мозг, похороненный в землю, гниет там и больше не создает никаких картинок и не рождает звуков. Вы умерли, а значит, вас нет. если, конечно, Специально не позаботиться о том, чтобы вы все-таки были. О, я уверен, что в будущем люди сумеют не умирать. Вот только что делать с теми, кто уже давным-давно покойник? Оставить их как есть? Разрешить мертвецам быть мер твыми? На это не все пойдут. Поверьте, не все.