Я прикрыл глаза, и передо мной поплыли жуткие картины. Напрасно я сравнивал силы Земли с экипажем разведывательного транспорта. Нет, нужно было подойти с другого конца. На одной чаше Земля, на другой – тысячи планет, заселенных голодными, послушными и готовыми на все человечками. Вот правильная расстановка сил. Вот настоящая угроза.
– Подожди, Беня, я тебе еще главный сюрприз не открыл.
– Ну-ну, давай.
– Я познакомился с командиром нашей экспедиции...
– О-о, поздравляю. Поручкался, надеюсь?
– Да нет, боюсь, он меня даже не разглядел.
– Какая досада.
– Посмейся, посмейся... Сейчас увидишь его – просто животик надорвешь. Он уже на площадке, где будет временный лагерь. Поехали.
Наш вездеход начал взбираться по склону. Я обернулся и увидел наш транспорт – островок света, стиснутый ночным мраком. Проворно бегали трудолюбивые погрузчики, росла гора оборудования, запечатанного в контейнеры. Интересно, сколько тысяч засушенных бойцов мы привезли?
– Может, нам просто сбежать отсюда? – тоскливо проговорил я.
– Успеем, Беня.
Мы выехали на ровную площадку, ее заливал свет прожекторов, установленных на треногах. С одной стороны поднималась почти вертикальная каменная стена, с другой – расступались пологие склоны, чуть прикрытые кустарником.
– Вот он, – сказал Щербатин. – Гляди, Беня, и наслаждайся.
Я ничего не видел, свет бил мне в глаза. Удалось разглядеть только силуэт человека с гордой командирской осанкой, который стоял в окружении нескольких подчиненных и размахивал руками, раздавая приказы. Неожиданно он повернулся и зашагал в нашу сторону.
– Ну, чего уставились?! – рявкнул он. – Дорога готова?
Голос показался знакомым, но командирские нотки сбивали с толку. Я немного переместился в сторону, чтобы прожектор не слепил мне глаза. И наконец увидел его лицо. Я чуть не сел на месте.
– Нуй... – невольно выдохнул я.
– Не Нуй, а господин форс-мастер Нуй-Гот. – Он пригляделся к нам. – Вы братья, что ли?
– Сестры, – негромко ухмыльнулся Щербатин.
Нуй продолжал нас разглядывать, и мне на мгновение стало страшно, что он узнает меня, невзирая на мой новый облик.
– Постойте-постойте, а вы случаем не ивенки?
Мы ничего не успели ответить, потому что у Нуя заработала рация:
– Земля, я Воздух, когда можем взлетать?
– Подождите, мы еще не начали вывозить груз, – заговорил Нуй, позабыв на минуту о нас. – Задраивайте люки, я сообщу, как только мы отведем технику.
– Ускорьте работы, у нас мало времени...
Мы со Щербатиным переглянулись. Оба мы думали об одном и том же. Щербатин тихонько кивнул мне, и я ответил тем же.
Нуй спрятал рацию и перевел взгляд на нас. Он, кажется, забыл, о чем с нами разговаривал. Я смотрел на него с интересом и удивлением, как на редкий музейный экспонат.
Это был не тот Нуй, которого я помнил. Ничего не осталось от трогательной улыбки, мечтательных, чуть печальных глаз, по-детски тонких и нежных черт лица. Это был уже не грустный лягушонок, а скорее злая жаба.
– Мы должны показать вам нечто очень важное, – выдавил я.
– Необычайно важное, господин форс-мастер, – подтвердил Щербатин, придав лицу выражение крайней озабоченности.
– В чем дело? – удивился Нуй.
– Вон за тем камнем кое-что лежит. – Я кивнул на плоскую двухметровую глыбу, вставшую торчком. До нее не доставали лучи осветителей.
– Мы сами не трогали, решили вас дождаться, – подобострастно добавил Щербатин.
– Что там такое? – Нуй был так удивлен, что первым пошел к камню, на ходу доставая фонарик. Я снова переглянулся со Щербатиным.
Камень отрезал нас от посторонних взглядов.
– Ну? – Форс-мастер забегал взглядом по сторонам. – Где?
В ту же секунду Щербатин зажал голову Нуя в сгибе руки, а я выхватил из ранца форс-мастера его плазмовое ружье. Нуй начал вертеться, как уж, и выдавливать какие-то звуки, но против хватки матерого ивенка был бессилен.
– Вы... вы ивенки... – с трудом прохрипел он.
Я взял его за подбородок и повернул голову так, чтобы смотреть ему прямо в глаза.
– Мое имя... – медленно и раздельно начал говорить я.
– Нет! – крикнул вдруг Щербатин. – Молчи. Ни слова! – И, хорошенько встряхнув Нуя, зашипел ему в ухо: – Да, мы ивенки. Нас тьма, мы везде. Мы настигаем своих врагов и караем их. Каждый, кто осквернил нашу землю, будет казнен. Ты первый, за тобой последуют тысячи. Мы поднялись из болот в небеса и не вернемся до тех пор, пока не умрет последний враг!
До последнего мига я сомневался, что это Нуй. Я подсознательно боялся, что мы ошиблись. Но страх, вспыхнувший в глазах этого человека, развеял все сомнения. Это был Нуй.
– Не промажешь? – спросил Щербатин.
– Ни в коем случае!
Щербатин оттолкнул Нуя на камень, я в тот же миг вскинул ружье.
– Отправляйся на Обонаху! – Сверкнула бледно-оранжевая молния, и голова форс-мастера мгновенно превратилась в дымящийся шар. Он не успел даже вскрикнуть.
Сразу навалилась слабость, я опустил оружие. Захотелось присесть.
– Ну вот, – вздохнул я, – выбор сделан. Теперь, Щербатин, драпаем отсюда со всех ног, пока нас...
– Тихо! – Он предостерегающе поднял руку.
В кармане у мертвеца вновь заговорила рация.
– Земля, я Воздух. Определите время для взлета...
Щербатин осторожно вытащил рацию, нерешительно поднес к губам, снова опустил.
– Сегодня великий день, – сказал он. – Сегодня я совершу свой последний грех...
– Земля, я Воздух, не слышу вас...
– Щербатин, что ты такое говоришь?
– Молчи, Беня, ты тут ни при чем. Это мой путь.
– Ты свихнулся! Ты все равно их не остановишь.
– Не остановлю, но сделаю все, что могу. Молчи, Беня, не мешай сосредоточиться.
– Земля, я Воздух...
– Щербатин, они все равно снова прилетят! Ты ничего не сделаешь один. Давай просто уйдем, слышишь?
– Когда еще они прилетят? На наш век хватит пожить, Беня. Все, тишина. Будем считать, экспедиция не удалась.
– Земля...
Он поднес рацию к губам и спокойно ответил:
– Да, я Земля. Можете взлетать.
– Мы можем запускать двигатели? – уточнил пилот.
– Запускайте, мы отвели людей.
– Начинаем обратный отсчет...
Щербатин бросил рацию и тщательно отряхнул ладони.
– К машине!
Я сел за управление, поскольку Щербатин не мог вести – у него все ходило ходуном. Мы тихо съехали с площадки и покатили по пологому склону, аккуратно объезжая кусты. Кажется, никто не обратил на нас внимания.
Минут через пять мы услышали, как взревели двигатели. Местность озарилась бело-желтым светом, от которого бросились в стороны стремительные тени. Нам не дано было увидеть, как ревущие огненные струи ударили в землю и в одно мгновение испепелили две сотни цивилизаторов и целую гору военной техники. А также неизвестно сколько тысяч солдат, законсервированных в «сушилках».
Почти сразу взорвались боеприпасы и энергетические блоки в контейнерах. Взлетающий транспорт лишился равновесия и рухнул. Лопнули топливные баки, огненный вихрь взмыл на сотню метров. Несколько горящих обломков упали неподалеку от нас.
Ехать по гористой местности было непросто, но вездеход хорошо справлялся с дорогой на спусках и подъемах, с ходу брал небольшие расщелины и переползал через груды камней.
Потом дорога стала ровной. Мы катились по каменистому плато, впереди мерцали какие-то огни, они двигались, исчезали, вновь появлялись.
Неожиданно я увидел мост, дорогу. Светало, вокруг не было ни души. Я вырулил на середину и погнал на предельной скорости. Наверно, не стоило так рисковать – глаза слипались от усталости, руки просили отдыха.
В какой-то момент я вдруг увидел под колесами серебристую полосу, и меня прошиб холодный пот. Серебряная линия для восемнадцатого холо! Но это была всего лишь дорожная разметка, и я мог двигаться по ней сколько угодно.
И еще что-то изменилось вокруг. Кажется, я просто распробовал наконец вкус воздуха.
Эпилог
Июнь 2204 года, Восточный Казахстан, Региональная база адаптации внесоциальных общественных элементов.
Тишина. Жалюзи шинкуют утренний свет из окна, в воздухе вспыхивают редкие пылинки. В комнате только стол и два стула – все, что нужно для разговора.
– Я не теряю надежды понять, что вы собой представляете. – Голос вежливый, но твердый. Совсем молодая девушка, она хочет казаться взрослей и солидней, поэтому разговаривает строго. – Вы и дальше намерены скрывать свое прошлое?
– Я ничего не скрываю. Вы уже знаете не меньше, чем я сам.
– Да, казалось бы... Вам задавали вопросы даже под гипнозом. Что это за странные фантазии о космических перелетах? Аппаратура показывает, что вы не врете – стало быть, сами верите этому?
– Верю, потому что это вовсе не фантазии.
– Не надо строить из себя сумасшедшего. Вас исследовали психиатры, и вы признаны здоровым.
– Спасибо, я так и думал.
– Как вам удалось дожить до зрелого возраста, не оставив ни единого следа в мире? Ваша дактилокарта не зарегистрирована ни в одной информационной системе. Вы никогда не проходили генотипоскопию. То же самое касается и вашего якобы имени. Кстати, что за странное имя – Беня?