Эрих быстро вернулся к своим, прижав Клео и обняв сильно волнующуюся Маню.
- Что тут гадать, - вздыхая, шептал старый Томучи, что-то кому-то объясняя. - И так ясно, что армия их нескоро к нам подойдет - не так-то просто через гоминоидов перейти, как бы быстро те не разбегались. Так что остается только поединок магов. И это может начаться в любую минуту.
Старик, наверное, был единственным, кто не замер при появлении чужаков.
Открылась дверца. Мужчины степенно вышли, подошли к телу своего соплеменника.
Народ притих, затаив дыхание. На поляне стало слышно жужжание мух, облепивших мертвого нибелунга.
Маги с обеих сторон принялись о чем-то тихо переговариваться. Жители деревни с тревогой следили за их бесстрастными лицами, пытаясь прочесть, что же их ожидает в совсем ближайшем будущем.
Несколько раз маги-мужчины смотрели в сторону Эриха, но каждый раз отрицательно качали головами. И на душе у Эриха становилось все тревожней и тревожней. Одной его смерти им явно было недостаточно.
* * *Прошла всего минута переговоров и вдруг все маги исчезли - и свои и чужие.
- Всем в Гнилой овраг! - хрипло прокаркал Томучи, мгновенно изменившись в лице. - В сторону от линии огня! - добавил он, ковыляя к тропинке.
И встревоженные люди, волнуясь, хлынули за ним.
Эрих, с дочкой на руках, бросился за всеми, мельком взглянув на жену - рядом ли она, не отстает?
И тут Маня вдруг стала вырываться из рук, сползая вниз по телу отца.
- Маня, куда?! - закричал Эрих, резко замедляясь и придерживая ребенка, чтобы тот не упал на землю.
- Лаису забыли! - крикнула Маня и попыталась побежать обратно на поляну за своей куклой Ларисой.
Эрих остолбенел, крепко держа ее за руку.
- Маня, потом! - крикнул он. - Сейчас надо бежать! Война!
Маня расплакалась.
- Лаису хочу! - рыдала она, всячески извиваясь и не давая взять себя на руки.
И Эрих ее отшлепал. Молча. Несколько раз. А потом поднял ошеломленного ребенка и побежал дальше.
Клео, бросив все сумки, молча последовала за своим мужем.
Они были последними - никого впереди видно уже не было. Один только старый Томучи сидел на пеньке и явно никуда не торопился. Да и куда ему с хромой ногой.
Эрих замялся, притормозил.
- Давай, старик, помогу, - сказал он, передавая дочку жене. Подхватил старика.
- Я сам! - обиделся тот, наливаясь кровью. - Да я в таких сражениях был, когда твой отец еще слюни пускал!
- Хорошо, хорошо, - пробормотал Эрих, крепко держа сопротивляющегося старика. - Ты только не дергайся, а то я не успею и все мои погибнут.
Жена с дочкой на руках бежала рядом, борясь с желанием и дочку спасти, но и не решаясь оставить мужа в опасности.
* * *Вдруг земля загудела. Маня еще сильнее прижалась к маме.
- Что это? - спросила малышка, глядя куда-то за ее спину. - Ничего стьяшного? - уточнила она.
- Да, ничего страшного, - задыхаясь от бега, выдавила из себя Клео, пытаясь успокоить ребенка.
Обернулась, стараясь понять, что это за опасность. Но так ничего и не увидела.
- Бежим дальше! - поторопил ее Эрих. - Не останавливайся!
Между тем гул все нарастал и нарастал. Земля задрожала под ногами.
И Эрих не выдержал, притормозил, разворачиваясь со своей нелегкой ношей. Тем более что ему требовалась передышка.
Там, на горизонте, за Рыжими холмами, стремительно росла гора. Это маги-нибелунги собирали со всей прилегающей округи камни и обломки скал, чтобы потом оттуда сверху начать бомбардировку хорошо видимой скалы неархов. Падет она - падут и маги неархов, а значит, падет и все племя, которое просто раздавят камнями, превратив цветущую деревню в безжизненную каменную равнину.
Эрих посмотрел на вершину Белой скалы. Маленькие хрупкие фигурки в белых одеждах неподвижно стояли на самом краю. Камни у неархов были заготовлены заранее, но не в таком ужасающем количестве.
- Брось, Эрих, - вдруг тихим и совершенно спокойным голосом произнес Томучи. - Беги. Иначе не успеешь. Пожалей своих.
- Не каркай, старик, - только и смог выдохнуть Эрих, снова перейдя на бег и догоняя остановившихся, перепуганных увиденным, Клео и Маню.
До Гнилого оврага, бежать было еще далеко. А до деревни, спрятанной за мощной скалой, было еще дальше.
Они не пробежали и ста метров, как стало темно - выросшая гора нибелунгов закрыла собой солнце.
* * *Что-то громыхнуло прямо над головой. Огромной обломок скалы, сбитый со своего маршрута, стремительно полетел наискосок к земле, легко ломая деревья.
Клео упала на колени, прикрывая дочку своим телом. Лицо ее было белым, как мел, а губы - синими.
- Не останавливайся! - закричал Эрих, притормозив. - Время теряешь!
Он остановился, неловко помогая жене подняться.
- Брось меня, идиот, - снова прохрипел старик. - Хватит дурить.
Но Эрих его не слушал.
Клео поднялась и они снова побежали. И Эрих тут же отстал, так как вес старика нарастал с каждым шагом. И сейчас был уже просто неподъемным. И Клео снова остановилась, обернувшись и поджидая мужа. И Маня, вцепившись в шею своей мамы, боялась потерять Эриха из виду, твердо зная, что пока папа рядом - все будет хорошо.
И в этот момент, позади них, визжащим градом просыпалась щебенка.
У них над головами шло самое настоящее сражение. И это сражение нарастало, так как камни все чаще и чаще сталкивались где-то в тех измерениях, в которых они перемещались силой магов. Большинство высвободившейся энергии оставалось там же, но и то, что проникало в их измерение, было ужасно.
Густая каменная крошка повисла в воздухе. Стало трудно дышать. Мир вокруг потемнел. От Белой скалы шел дым, многочисленные трещины покрыли ее, отваливались куски. Скала неумолимо крошилась.
Убегая от ливня щебенки, они устремились по траве в овражек, натолкнувшись на раздавленные тела, опознать которые было уже невозможно.
Каменный град прошелся по телам, разрывая плоть еще сильнее и забрызгивая беглецов кровью.
И Клео снова согнулась, стараясь укрыть дочку и от камней и от этих брызг.
* * *И тут же гранит величиной с дом рухнул где-то неподалеку и почва под ногами беглецов сильно подпрыгнула, сбросив их в овраг и разметав в разные стороны. Камень от удара треснул и кусок диаметром с двух взрослых людей, покатился вниз, в овражек, прямо на одинокого ребенка.
- Маня!!! - закричал Эрих, торопливо цепляясь за корни и ветки, чтобы подняться и броситься на помощь, и в душе с холодом понимая, что ни он, ни Клео уже не успевают.
- А-а-а-а-а!!! - в ужасе закричала Маня, протягивая в сторону камня свои пухленькие ручонки, словно пыталась остановить эту глыбу.
И камень вдруг замер, как вкопанный. А потом наклонился и покатился в другую сторону.
И тут же Клео подлетела к ребенку, схватила ее, и отбежала к краю оврага. В глазах у Мани застыли паника и смертельный ужас.
Подбежал и Эрих, видя как катящийся камень прошелся по старому Томучи, который не делал никаких попыток спастись и был спокоен.
Маня маленькими ручонками вцепилась в маму, трясясь и всхлипывая.
- Я-я-я--я, и-и-ис-исп… - изо всех сил старалась она что-то сказать.
- Испугалась? - сдерживая слезы, произнесла Клео, бестолково наглаживая ребенка.
Маня мотнула головкой, торопливо кивнув.
- Д-д-д-да… - снова начала она.
Говорить она не могла, только судорожно глотала воздух от страха, что навсегда могла остаться без родителей - именно так в ее голове ассоциировалось понятие "смерть".
* * *И вдруг все стихло. Резко. Только что стоял сплошной визг и грохот, и вдруг - нестерпимая тишина.
Небо прояснилось, тучи ушли, выглянуло солнце.
Тяжело дыша, Эрих и Клео, прижимая к себе дочку и боясь отпустить ее, смотрели на небо, ожидая очередной атаки.
Но все было тихо.
Запас камней у нибелунгов видимо подошел к концу.
Белая скала была изрядно потрепана, но все же стояла.
И, пока еще настороженно, то и дело оглядываясь, они потихоньку пошли в деревню.
Деревня была цела. Но… много погибло тех, кто стоял на злополучной поляне. И много погибло магов. Их изувеченные тела беспорядочно валялись у подножия скалы, залив свежую щебенку такой же свежей кровью, вытекшими мозгами и вывернутыми внутренностями. Эрих наступил на чей-то глаз и его затошнило.
У одного из тел в истерике билась Мира, тряся свою дочку за руку, словно будила ее. Глаза девушки-мага открылись. Она посмотрела на свою маму как-то по-детски, с болью и испугом.
- Мама… Мамочка… - только прошептала она и умерла.
* * *Войдя в свою хижину, Эрих первым делом тщательно запер дверь. Уставший от всех этих событий ребенок, закрыв глазки, сопел у него на плече. Впрочем, Маня во сне время от времени вздрагивала и пыталась что-то сказать, и Клео гладила ее по головке, успокаивая.