– Эй, мужик, – поманил его президент Чьянгугу. – Come on. Теперь твоя очередь отчет держать. Ты-то что за птица, мать твою?
– Это всем известно. Я министр внутренних дел Вучаба!
– Ух ты! Что, и правда министр? Настоящий?
Вучаба смерил Ирвина высокомерным взглядом.
– В отличие от тебя, самозванец.
– А вот это ты не подумав ляпнул, чувачок, – поскучнел Ирвин. – Премьер-министр, скажи-ка, в твоем штате имеется некто Вучаба?
– Отродясь не было никакого Вучабы, – пожал плечами Вадим. – Что за дурацкое имя? Вспоминаю, правда, донесения от секретного агента Ихуси. Дескать, существует во дворце некий пособник Черного Шамана. Особые приметы... – Косинцев окинул начавшего сереть негра изучающим взглядом. – Высокий рост, наглая манера держаться... Склонность к светлой спортивной обуви в сочетании с классическими костюмами. Неужели это он?
– Похож, – вынес убийственный вердикт президент.
Вучаба зашатался и хлопнулся в обморок. Зейла тут же пнула расслабленное тело в бок. Три раза.
– Капитан Перье! – позвал Вадим. – Пригласите людей, пусть вынесут мусор.
– Куда прикажете?
– В квартал тувлюхов, пожалуй. Да не забудьте там объявить, что именно он сочинял самые омерзительные анекдоты про этот достойный народ. Заодно удалите из зала посторонних. Пресс-конференцию президент проведет после обеда.
– А на обед будет хухум-ржа? – встревожено спросил Потрясающий Пальмы.
Ирвин поманил его пальцем и успокоил вполголоса:
– Само собой. Для таких почетных людей даже хухум не жалко. Скажи, чтобы вашу делегацию проводили в питомник. Выберите сами змей, которых хотите. А приготовит пусть твоя жена. Лучше ее никто не справится. Только учтите, хухум-ржу будете кушать не при всех. Зачем оскорблять религиозные чувства киафу?
– Ладно! – Мвере-Бижи гордо подмигнул дочери, затем крикнул что-то губернаторам трех восточных провинций Дагона на языке таха.
Старцы с возгласами небывалого счастья бросились вон.
* * *– Ну что, рядовой Хэмпстед... Побаловался, подурил аборигенам головы, пора и в часть возвращаться, – сказал полковник Велтенбранд. – Цирк окончен. Впрочем, недельку можете пока отдохнуть, отоспаться в местных апартаментах, а потом тихо-мирно передавай власть... Например этому, как его...
– Трясущему Пальмы, – подхватил Петунин. – Да, Косинцев, тебя это тоже касается. Объявим благодарность за выполнение задания, присвоим звание старшего сержанта. Отпуск на Землю получишь! Премию в размере половины месячного оклада. Красота! Эх, мне бы на твое место...
– Милый, что говорят эти белые обезьяны? – недоуменно нахмурилась Лубилаш.
– А Наср их знает! – пожал плечами президент. – Мы, коренные новолиберийцы, никогда толком не понимали их речь. Чертов земной акцент! Может, премьер-министр разбирает это кряканье? Господин Косинцев, о чем толкуют эти пожилые парни в погонах? Если просятся в мою доблестную гвардию, то зря. Чересчур стары.
– Кажется, они нас с кем-то перепутали, господин президент. Вас называют солдатом, а меня сержантом! Никакой почтительности.
– А может, они гребаные, мать их, расисты? Думают, каждый чернокожий чувак только о том и мечтает, чтобы служить в их гребаных KFOR... «Есть, сэр!», «Слушаюсь, сэр!», «Разрешите вылизать ваши ботинки, сэр!». Переведи, что если они прямо сейчас не засунут языки друг другу в... Кхе-кхе... Короче, если хотят, чтоб их гребаные миротворческие силы остались в Дагоне, пусть сидят тихо. А то я в две минуты издам Указ о разрыве всяких сношений с Землей. Крепкий мир установился, так что ястребам из KFOR тут больше нечего делать.
– Передам, господин президент. – Вадим кивнул и повернулся к полковникам. – Уяснили ситуацию, господа? Если нет, повторю: диверсионная группа в составе четырех воинов ООН геройски погибла при выполнении приказа командования... Нам очень жаль. В общем, выбор несложен. Либо вы нас официально признаете и начинаете сотрудничать. Либо вещмешок – вокзал – орбита – межпланетный скандал. Итак?..
Военачальники переглянулись. Шеи и лица у обоих были красны от прилившей крови.
– Ну, Вадим... – неодобрительно покачал головой Петунин.
– Shit! – процедил Велтенбранд.
– Это значит?..
– Ваша взяла! Господа президент и премьер-министр.
– О, вот эти слова я понял! – воскликнул Ирвин. – Ведь могут говорить внятно, когда захотят!
– А сейчас разрешите откланяться, господа, – холодным как вакуум голосом сказал Велтенбранд. – Леди! – Он щелкнул каблуками и развернулся.
– Желаю здравствовать! – мрачно сказал Петунин по-русски. – Орлы, бляха-муха... Посмотрю я, как вы тут управитесь, солдатики. Ох, посмотрю...
Выходя из зала, он не сдержался. Повернулся и погрозил Вадиму кулаком, но физиономия у него при этом лучилась от восхищения.
* * *Зейла, Лубилаш, Ирвин и Вадим, дружно держась за руки, взошли на балкон и окинули радостными взорами Малелу.
Столица Дагона лежала перед новым президентом и его близкими. В разных ее концах благоухали сады и цветники, тут и там вонзались в небо легкие силуэты прекрасных строений, похожие на воплощенную в мраморе и стекле мечту. Румяное утреннее солнце словно волшебный проектор озаряло хрустальные воды Касуку, которые несли в океан игрушечные кораблики, лепестки роз и бойких серебряных мальков форели.
С первыми лучами поднялись в воздух ласточки и жаворонки, выхватывая на лету редких москитов и многочисленных мотыльков, распевая звонкие трели. Радужные колибри пили нектар из цветочных венчиков. Изящные кошки, мурлыча, потягивались на крышах домов. На широких проспектах столицы в обнимку гуляли счастливые влюбленные, которым не хватило для выражения нежных, светлых чувств короткой теплой ночи.
Бодрящие звуки музыки, «выстрелы» шампанского, колокольчики детских голосов, смех матерей и голоса мудрых стариков создавали непередаваемый звуковой фон этому царству согласия таха и киафу, в самом центре которого возвышался скромный, но прекрасный дворец гаранта законности Ирвина Чьянгугу, гуманиста и либерала.
Зейла повела перед собою рукой и проговорила восторженно:
– Вот она, земля таха...
– Вот она, земля киафу!.. – в унисон воскликнул Ирвин.
– Нет, таха!
– А я говорю, еще и киафу!
Похоже, в руководстве страны зрел серьезный внутриполитический скандал.