— Прости командир!
Не могу поверить. Почему господь так не справедлив. Я поднял голову, взглянул сквозь слёзы на пятившегося переводчика. Гадёныш всё же решил отомстить. Семён спас мня, подставив грудь под удар предназначающийся мне. Я положил дрожащее тело друга на бетон, встал в полный рост. Я не могу улететь, не поставив точку в своей кровавой вендетте. Подлый убийца должен получить по заслугам, кровь за кровь.
Ствол пистолета медленно поплыл вверх, китаец у Хамера закрылся руками.
Пощади!
— Пощади? Я качнул головой, — ни в этот раз, паря!
Оружие трижды дрогнуло, запах пороха ударил в нос. Пули пригвоздили папенькиного сынка к машине, проделав три аккуратных отверстия на груди убийцы.
— Отправляйся следом за своим чутким папашей.
Тело переводчика несколько мгновений ещё пыталось устоять, медленно сползло на землю. Сквозь круглые стёкла очков, безумные глаза мертвеца смотрят на звёзды. Свет Луны отражается в линзах, словно смеётся над нами. Смерть ни чего не изменит, друзей не вернуть, а кровь врага слабое утешение.
Помоги!
Подоспевший пилот зажал рану Семёна, бросил нож на взлётную полосу. Бледное лицо удэгейца, искажённое болью, повернулось ко мне.
— Пустяки, командир, выживу.
Плача от радости, я схватил окровавленную ладонь друга. Проклятый переводчик угодил Сеньке в правое лёгкое, промахнувшись немного мимо сердца. Рана страшная, но шансы есть. Ещё несколько человек высыпали из Яка, легко подхватили раненого, понесли внутрь лайнера. Сеня выживет, парень крепкий, он прошёл через такое, что другим и не снилось. Мы ещё вернёмся, бросить Родину под пятой врага не наш выбор. Так было всегда, испокон веков, нас били, но мы вставали и шли к победе, не прогибались и сейчас не прогнёмся. Захватчики почувствуют на своей шкуре, что такое русский ответ, по-другому и быть не может, ведь духи наших предков смотрят на нас.