– Ясно, – бросила она – А здесь ты как оказался?
– В Женеве?
– Угу, – мыкнула Алиса в чашку.
– На самом деле я не хотел сюда ехать. Я чуть не сдал билет за день до полёта, – неожиданно честно признался я.
Сегодня просто день откровений.
– Что тебя остановило?
Я зажмурился, растянулся в улыбке и приоткрыл один глаз:
– Я узнал, что ты будешь здесь.
У Алисы вытянулось лицо:
– Откуда?
– ВКонтакте.
– Ты следишь за мной в интернете? – взвизгнула она.
– Не слежу, а просто наблюдаю, – я вздохнул,– Кстати, зря ты удалила свой блог в ЖЖ. Было приятно читать про Тео. И вообще, было приятно знать, что ты счастлива.
– Ты определённо псих, – проворчала Алиса, – Это же ненормально, ты понимаешь?
Я снова перевернулся на бок и приподнялся на локте.
– Считай, что я твой поклонник, – сказал я.
Алиса фыркнула и покачала головой, но всё–таки растянулась в улыбке.
– Ты обещал мне прогулку, – она нахмурилась и уставилась в окно.
– Я передумал, – я решил воспользоваться заминкой, и дёрнул её на себя.
– Ты что творишь, дикарь! – завопила Алиса, и я перекатил её на спину, а сам забрался сверху.
– Тише. А то всех перебудишь своими воплями. Когда вы улетаете?
Она замерла подо мной и огонь в её глазах моментально потух.
Придурок Дворцов, какой же ты придурок....
Я прижался к ней плотнее, и она немного оттаяла, произнося:
– Завтра вечером.
– Значит, у нас ещё есть время, – шепнул я, прижимаясь губами к её щеке.
– Ещё есть.
Жаль, что его так мало.
***
– Не надо, – сказал я, когда она приблизилась для поцелуя.
Прощального поцелуя.
Она посмотрела на меня, и выражение в её глазах сменилось. Как будто она отодвинула всё, что было, куда–то далеко. Я вспомнил, что так же она сделала, когда я вернулся в Таллинн и нашёл её в компании Никиты. Наверное, это её защитная реакция. Я не знаю.
Я понимаю, что я не знаю девушку, которая выходит из такси.
Она непривычно–плавным движением направилась к гостинице, и замерла на долю секунды у входа. Потом она скрылась в стеклянных дверях.
Я хотел бы догнать и остановить её. Моя рука даже потянулась к ручке двери, чтобы сделать это. Но затем, я подумал, что я не знаю, какие слова сказать ей, чтобы она всё–таки осталась. Я отвернулся от окна и велел таксисту возвращаться назад.
В особняке, я поднялся в библиотеку и открыл ноутбук.
НОВОЕ СООБЩЕНИЕ
Получатель: Алиса Бауэр
Отправитель: Александр Дворцов
Сообщение: Без темы
«Алиса, я не задумывался над тем, что наши отношения были для меня чем–то большим. Мне казалось, что всё это временно, что ты – просто развлечение, которое мне быстро наскучит. Я думал, что когда–нибудь ты уйдёшь, и меня это никак не коснётся. Я ошибался.
Видеть тебя и не иметь возможности прикоснуться. Знать, что ты счастлива с другим. Что ты засыпаешь с ним в одной постели; что по утрам на тебя смотрит другой мужчина; что ты живёшь своей жизнью, как ни в чём не бывало – это пытка для меня.
Поверь, дерьма в моей жизни было достаточно. Я не слишком хороший человек. Если быть откровенным, я плохой человек. И я всегда был таким. Я делал страшные вещи, но ещё хуже то, что я о них не жалею. Единственное, о чём я жалею, что я слишком быстро от тебя отказался год назад, посчитав, что ты такая же, как и все.
Прости мне эту ошибку.
Возвращайся.
Я не врал, когда говорил тебе это.
Je t’aime»
Алиса Бауэр была на сайте три часа назад.
ОТПРАВИТЬ.
ГЛАВА 22
Online.
Я уставился на монитор. Ответа нет.
Его нет, спустя пять минут.
Через полчаса тоже тишина.
Ответ, который я так жду, не приходит и через час. Вместо этого, Алиса изменила фотографию в профиле. С неё на меня смотрела она и её муж, Никита, широко улыбаясь. Снимок был сделан в Женеве, в Шильонском замке. Я моргнул и обновил страницу. Статус тоже изменился, на «Счастлива в браке».
Скинув ноутбук со стола, вместе с книгами, какими–то бумагами и подставкой для ручек, я вцепился в свои волосы. Потом я встал с кресла, и повернулся к окну. Прислонившись лбом к холодному стеклу, я закусил кулак и крепко зажмурился.
Меня трясло всем телом и какое–то новое, давно забытое мне чувство поднялось из груди к лицу. Это похоже на нестерпимый жар, глаза резко защипало, я зажмурился и затряс головой. Это похоже на тот день, когда я держал голову матери, пока она умирала у меня на руках. Это похоже на… Слёзы?
Дверь в библиотеку скрипнула. Я услышал тихие шаги за своей спиной, но не повернулся. Когда чья–то холодная ладонь легла мне на плечо, я вздрогнул.
– Саша? – спросила она.
Я обернулся. Посмотрев на длинные рыжие волосы, светло–серые глаза я опустил взгляд ниже. Она стояла передо мной в узких джинсах и свободном белом свитере. Я моргнул, не понимая, откуда у неё появилась эта одежда, и протянул к ней руку, положив её на изгиб шеи.
– Я могу тебе помочь, – сказала она с лёгкой улыбкой.
Я выдохнул и запустил руку в густые волосы. Откинув её голову назад, я наклонился. Она замерла, пульс на белой шее учащённо забился. Облизав губы, она хотела что–то сказать, но я положил указательный палец к её рту.
Как же они похожи. Только…
– Я хочу, чтобы ты подстриглась и перекрасилась, – спокойно сказал я, изучая глазами её лицо.
Она расплылась в улыбке и прошептала:
– Как скажешь.
Я закрыл глаза и наклонился к ней ближе. Приторный запах духов и клубничной жвачки обжёг мои ноздри, и я задержал дыхание. Потом я тихо попросил:
– Босс. Скажи это.
– Как скажешь, босс.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ…
ОТ АВТОРА
Многие говорили мне, чтобы я не делала вторую часть «Колибри» такой, какой вы её прочитали. Я не знаю, с чем это связано, но образ Саши, который я изложила на бумаге многим показался отвратительным, отрицательным и не все смогли его принять. Наверное, некоторые просто живут в розовых очках; а может, просто верят в принцев. Я не знаю.
Так или иначе, я иду на риск, осознавая его и принимая как данность. Но я не могу перекраивать своего героя; как и не могу писать «под заказ», создавая слащавые, штампованные образы.
Я пишу о жизни; я описываю то, что когда–то произошло со мной. Это не мемуары, но многое мне довелось прочувствовать на своей шкуре, и я не знаю – хорошо это или плохо. Это просто есть, было и будет.
Мне мало лет, но я прожила несколько жизней. Одни из них были полными страданий; другие – счастливыми и радостными; иные просто были. Так или иначе, но я знаю Алису, и я знаю Сашу. Они – мои в каждой строчке, в каждом слове и в каждой букве. Такие, какие есть – со своими ошибками и пороками. Но тем не менее, у них есть кое–что бесценное…
Любовь.