— В которые не входит помощь тебе?
— Я не спрашивал, Лиана. У m’sieu и так достаточно проблем. — Он нахмурился, каждая черточка его лица заострилась для большего эффекта.
— Так почему ты вообще хочешь убить эту Эмили? — Лиана постучала погрызенным ногтем по стойке. В этом городе слишком холодно. Она сбежала на юг, как только закончила обучение в Академии, и никогда не оглядывалась.
«Точно. Никогда не оглядывалась. Вот почему я сейчас здесь».
Он поднял свои голубые-голубые глаза, и в них танцевали тени, которым она не могла дать названия.
— Она мой создатель. Она приезжает, чтобы подчинить меня – или доставить неприятности m’siu. В любом случае, с ней нужно покончить. И к кому мне еще обратиться, как не к тебе?
«Несправедливо. Так несправедливо».
Пальцы Лианы сжались, в горле поднимался комок.
— Она твой создатель, поэтому ты не можешь на нее напасть. Как, черт возьми, я могу…
— Я могу отвлечь ее, сопротивляясь приказам. Я стар, и тоже Мастер, petite. Я буду отвлекать ее, а ты отрубишь голову и освободишь меня. Правда, легко?
— Ничто никогда не бывает легко, — пробормотала Лиана.
«Я говорю, как Данте. Хотя, ничего удивительного, ведь она меня вырастила».
— Как, черт возьми, я могу убить нихтврена? Я смертная, Тиенс. О чем ты напомнил мне, прежде чем испариться.
— Просто отдели голову от тела. Это будет не так уж сложно. — Он затих, словно собирался сказать что-то еще.
Лиана вздохнула, откинула голову назад; ползущее по шее напряжение ослабевало.
— Ты хочешь, чтобы я рискнула своей шеей и обезглавила твоего Мастера. С чего бы мне это делать?
— Мне больше некому довериться. — Он не смотрел на нее широко открытыми глазами, влажными или невинными. Но то, как он опустил взгляд к своей кружке, было еще хуже. Лиана даже ожидала услышать всплеск. — Если бы ты могла, то вырвала мое сердце и стерла в порошок, и я тебя не виню. Как бы там ни было, предательство не в твоей природе.
«Я бы на твоем месте не была так уверена».
— Теперь можешь идти, Тиенс. Приходи завтра на закате, и я сообщу тебе о своем решении.
— Не сейчас?
— Однажды ты сказал мне подождать. Я возвращаю тебе эту любезность. — Она уставилась на свою солнечно-желтую кружку, стоящую на старой поцарапанной стойке. — Только один вопрос. Как ты нашел меня?
— Если мне придется ждать твоего ответа, думаю, тебе придется ждать моего. Так будет справедливо. — Тиенс спустился со стула и беззвучно встал на линолеум. Ее апартаменты походили на руины, от чего Лиане было ужасно стыдно. Но они были недорогими. Лиана думала, никто не узнает, что она вернулась домой, назад к истокам.
«Кажется, я ошиблась на этот счет, правда?»
— Отлично. Будешь выходить, не забудь закрыть дверь.
Она услышала, как он направился в коридор; и для ее удовольствия он сделал это преднамеренно громко. С закрытыми глазами она могла отчетливо видеть его ауру – восхитительно ароматное свечение ночного хищника. Они – машины, созданные для соблазна и могущества, для убийства. Мгновенно возникший рев в ушах был инстинктивным ответом ее тела на что-то враждебное.
Как дрожь у овцы, почуявшей волка.
Открылась и закрылась входная дверь. Окружающая дом защита – тщательно наложенная, но не достаточно сильная, чтобы кричать, подобно неоновой вывеске «я здесь, заходите в гости!» – задрожала, когда его аура рассекла ее одним нежным ударом. А потом он исчез, растворился под покровом ночи, покрывающим Сент-Сити. Возможно, в воздухе осталось слабое мерцание, после применения трюка «отвод глаз», которым так знамениты нихтврены.
Лиана открыла глаза и посмотрела вниз. Ее левая рука держала покоящуюся в ножнах катану. Правая же рука сжалась в кулак, покусанные ногти впивались в ладонь. Кольцо – три плетеные петли из серебристого металла, украшенные мертвенно-темным драгоценным камнем – вспыхнуло в свете люстры. Единственный зеленоватый лучик мерцал в глубине камня. Она сделала медленный вдох, затем выдох, избавляясь от напряжения так, как учила ее Дэнни.
— Вот здесь, это твой самый лучший друг, — говорила ее приемная мать своим мелодичным и хрипловатым голосом. — Используй свое дыхание, оно полностью тебе подчинено. В отличие от других вещей.
В отличие от сердца, снов, особых вспышек в ауре, которые делают из тебя маги, а не некроманта, или даже шамана. В отличие от случайного генетического сбоя, превращающего тебя в объект постоянных проверок Инспекции Гегемонии, или в ненавистника нормалов.
Она потянулась и правой рукой взяла почти обжигающую голубую кружку. Поднесла к губам и на мгновение задержалась там, где он мог бы касаться ее своими губами, если бы соизволил сделать хоть один глоток.
«Я могу разбить ее об пол. Могу выкинуть в окно… но потом придется заняться уборкой».
Она соскользнула со стула, подошла к раковине и выплеснула в нее чай. Чайный пакетик выпал со шлепком, как кровавый сгусток. Она поставила кружку, тут же пожелав ее разбить.
Лиана сняла трубку старомодного видео-телефона, висящего на стене. Набрала номер, горящий в ее памяти, надеясь, что онответит.
Послышались два гудка, щелчок и тишина. Либо это он молча слушал ее, либо включился автоответчик.
— Это я, — проговорила она в трубку, при этом смотря на видео экран, горящий на панели. — Я дома. Ты мне очень нужен.
И прежде чем он смог ответить – если он ее слушал – она отключилась.
Небоскреб в деловой части города, на Седьмой, имел такую мощную защиту, что она была почти видимой. Щит лениво кружился, черное алмазное пламя демонической магии резонировало с потоком окружающей энергии. Так же имелись кодовая клавиатура, слот для кредитной карты и сканер. Но не успела она коснуться клавиатуры, как щит изменился, натянулся от внимания, и расширился на несколько шагов, звеня на плечах и в волосах. Дверь скользнула в сторону, еще до того как она закончила набирать свой персональный код.
Лиана прошла в нее и вошла в лифт; от клаустрофобии сдавило горло. Она подавила ее. Скальп зудел.
«Будь я проклята, если приоденусь для нашей встречи».
Она не переодевалась с тех пор, как приехала на товарном поезде – что было два дня назад.
«Мешковина и пепел, кому-то не нравится?»
Лифт был скоростной и герметизированный, но, не смотря на это, во время подъема у нее несколько раз закладывало уши. Снаружи здание выглядит таким тонким и изящным, что легко забыть насколько это внушительная постройка на самом деле. Сэйнт-Сити один из немногих городов, которых не коснулась первая Десятина, когда открылась Пасть Ада, и безумие вырвалось на свободу. Двадцатая часть населения Гегемонии умерла в туже ночь, или в течение последующей недели: создания ада охотились в свое удовольствие, буквально доводили нормалов до самоубийства или умопомешательства. Большинство маги погибли, пытаясь отогнать их назад, другие же псионы – пытаясь защитить войско Гегемонии; или просто оказались не в том месте и не в то время. С Альянсом Пучкина дела обстояли еще хуже – хаос достигал мировых масштабов, пока внезапно не затих. На целых семь лет наступил мир… а потом Адова Пасть открылась снова.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});