Приключение Почтаря.
Как говорят учебники истории – в 2115 году случился великий взрыв, уничтоживший половину всего живого планеты и изменив очертания материков. Он повлек за собой необратимую волну мутаций и привел к появлению новых видов, многие ученые до сих пор пытаются выяснить причину взрыва, но какая теперь, в общем-то, разница. Эта была самая великая трагедия, когда-либо переживаемая человечеством, с тех пор прошло более пятьсот лет, но многие районы и даже материки до сих остаются под запретом “Великого совета правителей”, именно он определяет весь ход нашей жизни. Когда жизнь стала стабильнее, на собрании великого “Совета” было принято решение оставшуюся пригодную для жизни землю поделить на тринадцать больших округов, в внутри каждого округа тринадцать районов.
“Великий день уничтожения. Это была великая трагедия, и нет ничего страшнее ее”, – подумала я, – именно так любят повторять наши старейшины. Но это утро для меня было намного страшнее любого “Дня уничтожения”, сегодня мой день рождения. Моё пятнадцатилетие, как это ужасно. Я сидела на кровати, уткнувшись носиком в колени, и с едва скрываемый ужасом ждала рассвета. По влажным щекам текли одиночные крупные слезы. Этим утром у меня была обычная полугодовая проверка, но я уже заранее знала результат, и это знание убивало меня. Комиссия вынесет жесткий вердикт – “МНЕ БОЛЬШЕ НЕ БЫТЬ ЛЕТУНОМ”. За последнее время я набрала несколько лишних килограмм и поэтому не один птицезавр меня больше не поднимет, мои десять лет служения почтарем подойдут к концу. Мне больше не быть летуном, я не могу быть плавуном, по очень простой причине я не умею плавать, точнее как я двигаюсь в воде, вряд ли можно назвать плаваньем, а это самое главное, мне не быть и ползуном, я терпеть не могу скоростных ящериц и пересилить себя не в силах, даже ради любимой профессии. С первыми лучами солнца моя жизнь в роли почтаря и главы скоростных летунов закончится.
Солнце медленно выползло из верхушек сосен и заглянуло мне в окно, с тяжелым стоном я поднялась и стала одеваться. Съев приготовленный мамой завтрак, я крепилась, стараясь делать вид, что ничего не происходит, привычно подразнила младшую сестренку Лиссу, накинув на плечи плащ с эмблемой, помахав им на прощание, выскользнула из комнаты, на свежий воздух, подставив горящее лицо северному ветру. В большом сарае меня уже ждал птицезавр Ветерок, погладив его клюв, я улыбнулась, но, не выдержав, разрыдалась в его покрытую темно синими перьями шею, проревевшись, вывела его и уверенным движением руки приказала взлететь и держать курс на штаб.
- Прости друг, но с сегодняшнего дня у тебя будет новый напарник, – тихо сказала я вслед улетающему птицезавру.
Я была уверенна, что он это знает и ему все равно. Птицезавры не имеют привязанности. Они легко служат тебе и также легко тебя предают, в их головах мозгов не больше чем у обычной домашней курицы, но они одни из немногих, которые могут поднять на спине груз до пятидесяти килограмм, это вес пилота вместе с грузом. По закону, принятому больше ста лет назад и остававшимся неизменным все эти годы вес пилота не должен превышать тридцати-сорока килограмм вместе с одеждой и плюс десять на письма. Вот поэтому летунами работают дети максимум до десяти-четырнадцати лет, я же продержалась до пятнадцати, можно сказать, что это рекорд, при моем-то росте в метр шестьдесят, да не зря меня за глаза называют “сушеной воблой”. Я шла по дороге, над которой обычно проносилась и с удивлением отмечала, что этот мир пешеходов не такой уж и страшный и если хорошо поразмыслить я даже смогу к нему привыкнуть и быть такой как все. Боже, как я этого не хочу. Ведь кроме жизни почтаря я больше ничего не знаю и не умею.
Остановившись перед огромными воротами города, я три раза ударила в гонг, в мою сторону тут же были направлены несколько стрел.
- Назови себя, – послышалось из-за ворот.
- Лисшу, я одна из почтарей.
- Знак покажи. – Потребовал тот же голос.
- Абер прекрати, это же летун.
- Если летун, то почему по земле? – не унимался Амбер.
Я слушала перебранку стражников, низко повесив голову, да какой я теперь летун скорее ходун. Ворота заскрипели и меня впустили внутрь Серого города.
- Лисшу, ты не обижайся он новенький, они только вчера прибыли.
- Я и не обижаюсь, Тарн и знаешь, как это не прискорбно признавать, а он ведь прав.
- Не переживай я уверен что у тебя скоро все наладиться, поверь мне я старый человек и мои предсказания всегда сбываются.
- Спасибо я поспешу, у меня в все-таки экзамен, – я привычно растянула губы в улыбке.
В большом по современным меркам двухэтажном здании располагался главпочтамт нашего десятого округа, и я в нем работала. Поднявшись на второй этаж, я направилась в кабинет медосмотра, привычно раздевшись за ширмой, полностью обнаженная встала на весы. Насколько цифр тут же выскочили на мониторе – это был приговор, время взяло свое, сорок два прочитала я. Медсестра со слезами на глазах записала это число в мою карточку. Теперь я просто отправилась на ковер к начальству, остальное уже не имело значения.
- Я уже все знаю, – произнес Валентин, как не странно Валентин это его фамилия, указывая рукой на маленький диванчик, – мне действительно очень жаль ты одна из лучших почтарей, с которыми мне когда-либо приходилось работать, я знаю твое отношение к ползунам и плавунам, поэтому и предлагать не буду.
Я грустно улыбнулась и протянула ему потертую общую тетрадь в кожаном переплете с вензелем почтарей на обложке. Проглядев заполненные страницы, он протянул руку к сейфу, украдкой наблюдая, как я снимаю брошку со знаком нашего отделения.
- Что ты знаешь о волкозаврах? – вдруг выпалил Валентин, резко обернувшись.
- О каких именно, диких или домашних? – вздрогнув, отрешенно поинтересовалась я.
- А разве есть разница?
- Огромная. Волкозавры были приручены совсем недавно сейчас на службе военных только третье поколение, они очень сильно отошли от своих предков изменили не только цвет, но и поведение. Цвет диких волкозавров меняется с возрастом маленькие они черные, а чем становятся старше светлеют и в старости могут быть совершенно белоснежные, одомашненные же на всегда остаются черными. Дикие волкозавры ненавидят домашних, считают, их предателями и при случае стараются убить, домашние же в свою очередь не чтят кодекс чести волкозавров, они просто его не помнят. Некто не знает точно, сколько живут дикие и как, самый длительный срок, который проживают домашние – пять – шесть лет. Дикие волкозавры если не присматриваться больше напоминают огромных волков, домашние же дворняжек с обвисшими ушами. Дикие волкозавры всегда бегут на выпущенных когтях домашние же их убирают в подушечки и еще куча всего. Продолжать?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});