Роберт Силверберг
Вертикальный мир
Счастливый день в 2381 году
Вот один из счастливых дней в 2381 году. Утреннее солнце восходит уже настолько, что касается своими лучами самых верхних этажей гонады 116. Скоро наружный фасад засверкает, как гладь моря на исходе дня. Фотоны раннего рассвета активизируют механизм в окнах Чарльза Мэттерна, и они становятся прозрачными.
Мэттерн потягивается. «Господи, благослови», — говорит он про себя. Его жена тоже потягивается. Четверо их детей, бодрствующих уже больше часа, вскакивают и, танцуя вокруг спальной платформы, поют:
«Благослови Бог, благослови Бог, Благослови нас всех, Благослови папу, Благослови маму, Благослови тебя и меня, Благослови каждого, большого и малого, И дай нам плодородные дни».
Потом все они подбегают к спальной платформе. Мэттерн встает и целует детей по очереди. Индре — восемь лет, Шандору — семь, Марксу — пять и Клео — три. Глубоко в душе Чарльз Мэттерн таит стыд за то, что у него такая маленькая семья; разве можно искренне сказать о человеке, у которого всего четверо детей, что он почитает жизнь? Но лоно Принсипессы уже не заплодоносит. В свои 27 лет она уже совершенно бесплодна — так говорят врачи. Мэттерн всерьез подумывает о второй жене: он скучает по плачу младенца. Должен же человек исполнять свою обязанность по отношению к Богу.
— Папа, Сигмунд еще тут. Он пришел ночью к маме, — пальцем показывает дитя.
Мэттерн смотрит туда. На спальной платформе, по другую сторону от Принсипессы, ближе к педали пневмонасоса, лежит, свернувшись клубочком, четырнадцатилетний Сигмунд Клавер, пришедший в жилище Мэттерна сразу после полуночи, пользуясь своим правом блуда. Сигмунд любит зрелых женщин. Сейчас он храпит — потрудился на славу. Мэттерн толкает его в бок:
— Проснись, Сигмунд! Уже утро!
Юноша открывает глаза, улыбается Мэттерну, садится и тянется за своей набедренной повязкой. Сигмунд довольно красив, живет на 757-м этаже, имеет уже одного ребенка и ждет второго.
— Прошу прощенья, — говорит Сигмунд, — я заспался. — Принсипесса вымотала меня, как всегда. Это настоящая дикарка!
— Она в самом деле очень страстная, — признает Мэттерн. Говорят, что жена Сигмунда тоже очень страстная. Мэттерн намеревается испробовать ее, когда она станет чуть постарше. Может быть, будущей весной…
Сигмунд идет в ультразвуковой душ, а Принсипесса встает с постели, нажимает на педаль и платформа молниеносно свертывается. Принсипесса начинает программировать завтрак. Индра включает экран. Стена вспыхивает светом и красками.
— Добрый день, — доносится с экрана. — Температура воздуха снаружи 28°С, если это кого интересует. Сегодняшняя численность населения гонады составляет 881115 человек. Со вчерашнего дня прибыло 102, а с начала года — 14187 человек. Благослови нас Бог, но темп прироста заметно упал. В гонаду 117 со вчерашнего дня прибыли 131 человек, в том числе четверня Хули Якобинской. Ей 17 лет, и перед этим она уже родила семерых детей. Вот это настоящая служанка божья! Сейчас 6 часов 20 минут. Ровно через 40 минут гонаду удостоит своим посещением Никанор Гортман, социопрограммист из Хэлла, которого легко будет распознать по одежде в пурпурных и ультрафиолетовых тонах. Доктор Гортман будет гостем Чарльза Мэттерна с 799-го этажа. Отнесемся же к гостю с таким же благословением, с каким относимся друг к другу. Благослови Бог Никанора Гортмана! А сейчас послушайте новости с нижних этажей гонады 116.
— Вы слышали, дети? — говорит Принсипесса. — У нас будет гость, и ввиду этого нам следует быть достойными божьего благословения. Идите кушать.
Чарльз Мэттерн очищается, одевается и завтракает, после чего отправляется на посадочную площадку над тысячным этажом, чтобы встретить Никанора Гортмана. Поднимаясь лифтом, Мэттерн минует этажи, на которых живут его братья и сестры со своими семьями, — три брата и три сестры. Четверо из них младше его, а двое — старше. Один из братьев, Джефри, умер молодым и при неприятных обстоятельствах, Мэттерн редко вспоминает о Джефри.
Наконец лифт въезжает на самый верх здания. Гортман навещал тропические районы, а теперь намерен посетить типовую городскую гонаду в умеренном поясе. Это большая честь для Мэттерна, что его выбрали официальным хозяином гонады. Мэттерн выходит на посадочную площадку на крыше гонады 116, силовое поле защищает его от ураганных ветров, хлещущих высокую башню. Он глядит влево и видит еще погруженный в темноту западный фасад гонады 115. По правую сторону сверкают восточные окна гонады 117. «Благослови Бог Хулю Якобинскую и ее одиннадцать детей», — мысленно шепчет Мэттерн. До самого горизонта протянулся ряд последующих гонад, башен трехкилометровой высоты из супернапряженного бетона, но выглядящих отсюда легкими и воздушными. Их вид всегда трогает его до слез. «Благослови Бог, — думает он, — благослови Бог, благослови Бог».
Слышится веселый шум двигателей. Садится торпедоптер. Из него высаживается высокий плечистый мужчина, одетый в одежды, переливающиеся всеми цветами радуги. Это, верно, и есть социопрограммист из Хэлла.
— Никанор Гортман? — спрашивает Мэттерн.
— Благослови вас Господь! Чарльз Мэттерн?
— Благослови вас Бог, это я. Идемте.
Хэлл является одним из одиннадцати городов Венеры, которую человек приспособил к своим нуждам. Гортман еще ни разу не бывал на Земле. Говорит медленно, флегматично, монотонно. Мэттерну это напомнило способ разговора жителей гонады 84, которую он когда-то посетил. Он читал статьи Гортмана. Добротная работа, превосходная аргументация.
Особенно люблю «Динамику охотничьей этики», — говорит Мэттерн, когда они идут к лифту. — Замечательно. Настоящая сенсация.
— Вы в самом деле так полагаете? — спрашивает приятно удивленный Гортман.
— Конечно. Я стараюсь читать максимум венерианских статей. Так занимательно чуждо читать об охоте на диких зверей.
— На Земле нет диких зверей?
— Благослови нас Бог, нет, — отвечает Мэттерн. — Мы не можем себе позволить. Но я безумно люблю читать о вашем образе жизни, так сильно отличающемся от нашего.
— Это что-то вроде психологического бегства?
Мэттерн смотрит на него с удивлением.
— Не понимаю, о чем вы говорите.
— Когда вы читаете об этом, ваша жизнь на Земле кажется вам более сносной, — пояснил гость.
— О нет! Жизнь на Земле вполне сносная, поверьте мне. Я читаю это только для развлечения. А также для достижения необходимого паралакса для моих собственных трудов, — говорит Мэттерн. Они как раз достигли 799-го этажа. — Сначала я покажу вам мое жилище.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});