«Ну, вот теперь жена мешать пришла», — злится Тюменев.
Его терпение лопается. Он хочет крикнуть, чтобы его оставили в покое. Но вдруг вместо этого кричит:
— Архимед! Архимед!.. — так неожиданно громко, что Елена Гавриловна роняет термос, который со звоном катится по каменному полу. И в тот же самый момент слышится неистовый крик Архимеда:
— Нашел! Нашел!
Александр Турцев показался в дверях лаборатории с мокрым негативом в руках, Тюменев сорвался с кресла и, едва не сбив с ног Аркусова, бросился к племяннику, и оба вместе — Турцев и Тюменев — еще раз крикнули:
— Нашел!
— Нашел!
Аркусов повернул выключатель, ярко осветил обсерваторию. Тюменев выхватил из рук Архимеда снимок, посмотрел на свет.
— Вот здесь, видите? — указал ногтем Архимед.
— Ну да, ну да! — радостно воскликнул Тюменев, возвращая негатив. — Вот именно! Ты на пластинке, а я раньше тебя прямо на небе…
— Простите, дядюшка, я раньше…
Но Тюменев не слыхал возражения Архимеда, с юношеской живостью бегал по обсерватории, потирал руки и восклицал:
— Отлично. Великолепно. Елена нашлась. Вернулась, хоть и с опозданием. Интересно будет узнать, где она пропадала.
Но радость его была преждевременна.
3. СТРАННАЯ НАХОДКА
— Опять он поет. Архимед!
— Да-а?
— Поди сюда.
Тюменев откинулся на спинку кресла в ожидании племянника.
Шаги Архимеда гулко отдавались в обсерватории.
— К вашим услугам, дядюшка. Дя-дюш-ка! Иван Иванович!
— Ах, прости, дорогой мой. Задумался и не слыхал, как ты подошел. Закончил вычисления?
— Да.
— И выводы? — спросил Тюменев.
Архимед развел руками:
— Комета Елена движется гораздо быстрее, чем двигалась в прошлое свое появление.
— Да, все это очень странно, — сказал Тюменев. — Яркость Елены увеличивается с невероятной быстротой, и, значит, она движется со скоростью, которая противоречит всему, что нам известно в этой области. Загадочен и тот факт, что до сих пор мы не могли обнаружить ни малейшего признака хвоста, хотя он уже должен быть виден. Я начинаю думать… Спектральный анализ покажет, имеем ли мы дело с Еленой или же с каким-то другим небесным телом.
— Но мы обнаружили ее…
— В том месте, где ожидалось появление Елены? Это могло быть простой случайностью. А вот и Аркусов. Идите сюда скорее. Что показал спектральный анализ?
— Я еще никогда не видал такого сложного спектра — нечто изумительное, — ответил Аркусов.
— Но ведь спектр Елены не отличался сложностью. Углеводород, окись угле…
— Этот спектр совершенно непохож на спектр кометы Елены! — перебил Аркусов.
— Вот видишь, — обратился Тюменев к Архимеду. — Моя догадка оправдывается, и мне остается утешаться только тем, что, потеряв Елену, я открыл новую звезду.
— Простите, дядюшка, я открыл ее раньше вас, — возразил Архимед.
— О чем спорить? Назовите ее звездой Абастумани, и кончено, — предложил Аркусов.
Тюменев улыбнулся:
— Так мы и сделаем. А пока продолжайте наблюдать звезду.
Прошло еще некоторое время, и звезда преподнесла новую неожиданность: свет ее стал менее ярким, словно она отправилась в обратный путь, — удаляясь от Земли. Ее голубой с зеленоватым оттенком цвет начал меняться на красный. В небе есть молодые звезды — красные гиганты и звезды-старцы — красные карлики. Но ведь открытая звезда имела голубой цвет. Не могла она с такой фантастической скоростью и удаляться от Земли, чтобы ее цвет от голубого перешел к красному.
Не доверяя Аркусову, Тюменев сам занялся спектральным анализом звезды и без труда нашел, что темные фраунгоферовы линии ее спектра были двойные. Разгадка найдена: звезда была двойная. Два солнца вращались вокруг центра тяжести системы: одно голубое, другое красное. В момент появления двойная звезда была обращена к Земле своим голубым солнцем, а затем красное солнце начало покрывать собою голубое.
Дальнейшие исследования показали, что звезда продолжает лететь к нашей солнечной системе с небывалой в летописях астрономии скоростью.
Теперь звезда Абастумани была видна в телескоп уже настолько отчетливо, что ее могли заметить и другие астрономы. Тюменев решил, что настало время оповестить мир о новой звезде. Он составил и сам отправил телеграммы в редакции газет, в университеты, обсерватории.
Так был взволнован мир вестью о приближении к Земле необычайного небесного гостя.
4. РАЗГОВОР НА ВЕРАНДЕ
Елена Гавриловна радовалась тому, что история с потерянной Еленой окончилась удачно. Хотя Иван Иванович по-прежнему проводил в обсерватории ночи напролет, он посвежел, стал хорошо спать и есть.
Однако это продолжалось недолго.
Заботливая Елена Гавриловна начала замечать, что Иван Иванович снова становится рассеянным и задумчивым и забывает даже о любимой клубнике со сливками.
— У нас в небе совершаются большие события, — начал он, глядя сощуренными глазами на заходящее солнце. — Мы усиленно изучаем звезду. Я наблюдаю ее в телескоп, Аркусов фотографирует, Архимед вычисляет без конца. Мы опередили иностранных астрономов: нам о звезде известно то, чего еще никто в мире не знает.
— Что же вы узнали?
— Открытая нами звезда напоминает двойную звезду Мицар. Представь себе, на небе не одно, а два солнца, причем большее солнце имеет одну планету, а меньшее две, и одна из них в свою очередь имеет спутников — две луны.
— Из-за этого еще не стоит расстраиваться. Не всем же планетам иметь по две луны…
— Мы много узнали о звезде, — продолжал Тюменев, не слушая жены, — и все же она представляет собою загадку. Она движется с совершенно необычайной, немыслимой, небывалой скоростью. Архимед еще не закончил своих вычислений, но нам уже теперь очевидно, что двойная звезда пройдет очень близко от нашей солнечной системы.
— Не думаешь ли ты, что звезда может столкнуться с нашей Землей?
— Столкнуться? Нет. Но, проходя довольно близко, она, вероятно, причинит нам довольно много беспокойств. Вызовет приливные явления.
— Это опасно?
Тюменев пожал плечами:
— Все будет зависеть от того, на каком именно расстоянии пройдет от Земли звезда Абастумани.
Солнце спустилось за гору. Ивану Ивановичу пора было идти уже в обсерваторию, а он все еще сидел на веранде и глядел на потухавшие краски заката. И когда они погасли совершенно, он снова начал говорить, тихо и взволнованно:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});