ГОРДОН МАКГИЛ
Последняя схватка
Армагеддон 2000
АЙРА ЛЕВИН
Ребенок Розмари
ГОРДОН МАКГИЛ
Последняя скватка
Книга третья из серии "Знамение"
г
ПРЕДИСЛОВИЕ
Астроном не отличался религиозностью В свой телескоп он рассматривал именно небо, а не небеса Когда астроном был еще юношей, он, разумеется, верил в того же Бога, что и его родители. Цо превратившись во взрослого мужчину, он оставил все эти детские забавы По мнению Джона Фавелла, все тайны Вселенной имели прямое отношение к чудесам математики и физики
Зрелище, представшее перед ним благодаря двухсотдюймовому телескопу Фернбанковской обсерватории в Сассексе, было достаточно захватывающим и без всякого Высшего Существа, которое бы только осложнило Дело
В этот раз облачный покров был минимальный, поэтому Джон быстро справился с еженощной подготовительной рутиной. И сейчас он погрузился, наконец, в созерцание небесного свода Параллельно Джон проводил фотографическое сканирование, раз за разом пополняя свой каталог новыми группами данных и постепенно составляя космический атлас
Джон потягивал кофе, исподволь наблюдая, все ли идет как надо. Обсерватория, почти все пространство которой занимал телескоп, безмолвствовала. Подле Джона сидел техник, его руки лежали на контрольном пульте. Ожидая распоряжений, он оглянулся на Фавелла подобно псу, выпрашивающемуся на прогулку
Фавелл склонился над столом и прищурился, уставившись на монитор.
— Так куда мы сегодня отправляемся? — пробормотал он.
— В Кассиопею, сэр, — подсказал техник
На какую-то- долю секунды сознание астронома затуманилось, чТо-то мелькнуло в памяти — что-то, чему Джон ну никак не мог найти объяснения — и тут же исчезло. Фавелл устроился возле телескопа.
— Кассиопея, — повторил ан, — подъем справа. Один час, шестнадцать минут, двенадцать секунд. Подберите угол на двадцать два градуса в соотношении восемь к четырем.
Фавелл удовлетворенно хмыкнул, когда телескоп выбрал нужный небесный участок. Он повторил команду — как делал это каждый раз все последние пять лет, сканируя фотообъективом небо и производя свои записи. Наконец, Фавелл увидел то, что ему было нужно.
— Держите. О’кей, снимок получился классный.
Джон оторвался от своего стола, пересек зал и остановился, ожидая, когда снимок необходимого ему небесного участка выскользнет из бокового отверстия телескопа. Джон осторожно поднял диапозитив, затем перенес его на освещенный стенд и, разгладив на стекле, внимательно вгляделся в снимок.
Он сощурил глаза и фыркнул.
— Странно, — резюмировал он. Единственный звук, почти шепот, но и его было достаточно, чтобы техник всем корпусом резко повернулся на своем месте и вопросительно уставился на Фавелла.
— Мы ведь делали подобный снимок на днях, так?
Техник кивнул:
— В понедельник, сэр.
Он достал картотеку со слайдами, выбрал нужный и протянул его Фавеллу. Тот положил второй диапозитив рядом с первым и растерянно заморгал.
— Произошло какое-то движение, — промолвил Фавелл чужим голосом, — три солнца.
Теперь, в свою очередь, нахмурился помощник.
Щеки Фавелла порозовели от возбуждения, он взглянул на техника.
— Найдите все снимки этой части звездного неба в хронологической перспективе. И сразу же возвращайтесь.
Некоторое время астроном следил за тем, как его помощник торопливо роется в картотеке, затем снова подошел к телескопу, посмотрел на звезды и поджал губы. «Физика с математикой — вот, пожалуй, единственная определенность», — подумал он. Это настолько очевидно, и тем не менее каждый раз на очередном банкете или приеме обязательно находился какой-нибудь придурок, который непременно задавал ему вопросы обо всех этих идиотских штуках — о НЛО или о маленьких зеленых человечках. Невежественных людей всегда волнует таинственность и разного рода чепуха, и ему иногда с трудом удавалось скрыть то презрение, что он испытывал к этому сорту людей.
Помощник дернул его за рукав и протянул целую стопку прозрачных слайдов. Фавелл, внимательно просмотрев их, повернулся к молодому человеку.
— Что скажете? — обратился он к технику.
— Скажу, что все это больше напоминает какой-то сон, — как бы извиняясь, промямлил его помощник, пожимая плечами.
— Именно так.
Фавелл жестом указал на монитор:
— Каково ускорение?
Молодой человек снял показания приборов.
— Пара тысяч парсеков, как минимум. Черт возьми, похоже, мы становимся свидетелями еще одного грандиозного взрыва.
Фавелл раздраженно покачал головой:
— Это не столкновение, они просто выстраиваются в одну линию. — В нем уже пробудилось любопытство, и Фавелл в нетерпении барабанил пальцами. — Суньте все это в компьютер. Посмотрим, можно ли получить приблизительный график сближения.
Помощник щелкнул на мониторе нужным тумблером, и оба ученых стали пристально вглядываться в экран, наблюдая за проекцией полета трех звезд. Взгляд мужчин то и дело перескакивал со сближающихся точек на цифровые показатели в углу экрана.
Глядя на мельтешащие цифры, Фавелл наконец вспомнил то, что несколько минут назад промелькнуло в его сознании.
Кассиопея. Именно ее упоминал священник: три года тому назад на международной конференции в Ницце. Итальянский священник в сутане явился на эту встречу незваным гостем и призвал всех делегатов внимательно следить, не возникнут ли в созвездии Кассиопеи три звездь^ которые будут стремительно сходиться. Он умолял участников конференции постоянно наблюдать за небом, и как только они заметят что-то подобное, тут же сообщить об этом ему.
Теперь Фавелл ясно припомнил все детали: священник находился в неимоверном возбуждении, но вместе с тем держался с таким потрясающим достоинством, что никому из участников конференции и в голову не пришло насмехаться над его искренней верой. Правда, когда тот покинул зал, они позволили себе слегка почесать языки.
— Сэр, — помощник показывал на экран.
Точки сблизились, часто запульсировали и испустили множество светящихся колец. Числовой датчик замер, и цифры четко отпечатались на экране монитора.
002.26.00.24.03.82.
Время и дата.
Голос священника прозвучал в мозгу Фавелла. Те безумные слова о рождении нового Мессии, втором пришествии Христа.
24.03.82.
Это была дата рождения.
Джон Фавелл инстинктивно перекрестился.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Глава первая
Уже пару часов вгрызался массивный бур в толщу земли на глубине десяти футов под улицами Чикаго Каждые шесть минут туннель удлинялся на один метр. Влажная земля, пройдя через бурильную установку, выбрасывалась позади нее на ленту конвейера.
Тщедушный человечек с трудом удерживал рукоятку бурильной установки, он молча наблюдал за струей земли, бьющей на конвейер и время от времени окатывал из шланга вращающийся бур Воздух в