Anima mate - родственные души.
Весна 1995
Стены Хогвартса — живые.
Ей всегда так казалось. Даже сейчас, когда для всех учеников пробил комендантский час, Гермиона уверена, что её осуждают эти камни, которые ровной кладкой обосновались здесь много веков назад. Их не обманешь. У них есть уши. Они видели всё. Они знают всё. Даже то, что прилежная ученица решила принять приглашение друзей и посетить вечеринку, наплевав на правила.
«Вечеринка перед последним заданием кубка огня?»
— Ну и чушь! — вырвалось обрывисто. На одном дыхании. Устремилось прямо в эти чёртовы стены. Пусть они знают, что она против.
Тогда почему идёт? Мерлин…
Быть может, из-за того, что Гарри и Рон наконец помирились. Или из-за того, что она больше не чувствует никакой вины перед Виктором, с которым они остались в дружеских отношениях. Или из-за того, что ей наконец хотелось повеселиться со всеми, влиться в эту волну радости перед летними каникулами…
Но и сомнений столько же. Если застукают? Если сюда явятся профессора и директор?
Чёрт, это было сложно для неё, все эти противоречия. Она варилась в этом и не могла прийти к единому решению уравнения в своей голове.
На восьмом этаже было тихо. Она поглядела по сторонам, нервно подумав, что вот сейчас выйдет из-за угла Филч и прервёт её сомнения, отведёт к Макгонагалл, и Гермионе не придётся пересекать эту стену. Но в коридоре было всё так же тихо…
Она трижды прошлась мимо молчаливо осуждающих её стен и заметила, как появилась огромная резная дверь, а за ней уже слышалась приглушённая музыка.
«Я просто хочу убедиться, что Гарри и Рон не натворят глупостей… Лишь это!»
Как только она переступила порог, в голову полетели розовые искры. От испуга Грейнджер прикрыла лицо руками. Но после того, как сбоку послышался до боли узнаваемый смех, она впечатала локоть прямо в рёбра Фреда.
— Я чуть с ума не сошла! — выкрикнула она, пытаясь перекричать музыку.
Здесь не меньше тридцати человек со всех факультетов и школ, в основном старшекурсники. Многие собрались маленькими компаниями и о чём-то беседовали. Царило веселье и пахло тыквенным соком.
Всё ради чемпионов.
— Джордж проиграл мне пять галлеонов! — Уизли взял её под руку и повёл в сторону. — Он уверял, что ты не придёшь. Но я знал, что ты не оставишь нашего брата без присмотра…
— Фред! — улыбка предательски выползла наружу. Эти два негодяя видели её насквозь.
Они шли к столику, где по бокам, на круглых диванах, сидели, казалось, все её знакомые, включая чемпионов кубка огня. Рон нервно притоптывал ногой и не сводил глаз с Крама, явно пытаясь придумать, как можно завязать разговор. Странный, а ведь недавно называл его врагом.
— Джинни? — прошептала Грейнджер, садясь рядом с девушкой, которая разговаривала с Делакур.
Француженке с первого дня удалось расположить к себе практически всех в школе. Она была добра, приветлива, а её акцент придавал ей ещё больше шарма. Гермиона испытывала колкую ревность каждый раз, когда Рон открывал рот при виде Флер, особенно после её поцелуя на озере. Но она отлично это скрывала.
Свою симпатию к другу она признала ещё год назад, но так и не решалась раскрыть себя. Гарри знал об этом и верно хранил её секрет. Лишь Уизли оставался слепцом…
— Bonjour, Гермиона, — Делакур привстала с места и поцеловала её в обе щеки. — Ты будешь участвовать?
Грейнджер нахмурилась и посмотрела по сторонам, не поняв её вопроса. Неужели что-то связанное с заданием кубка огня?
— О чём ты? Я только что пришла и…
— О древней магии, — воодушевлённо перебила Джинни. — Флер рассказала, что во Франции очень часто пользуются этим заклинанием. Ради шутки, конечно же, — последние слова она произнесла тише, быстро взглянув на Поттера, словно оправдываясь.
— Я всё ещё ничего не понимаю, — ответила она и ещё больше задумалась над словами «древняя магия» и «заклинание». И пришла к выводу, что ей это не нравилось.
— Oui, Джиневра права, — засмеялась Флер. — В нашей школе делают это для смеха. Мне показалось, что сегодняшний вечер идеальный для этого. Многие за.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})Гермиона наклонила голову в ожидании продолжения объяснения. И Флер, заметив это, резко вскочила на ноги и захлопала в ладоши, привлекая всеобщее внимание.
— Тише музыку, s’il vous plaît!
Только когда света в комнате прибавилось, Гермиона заметила его. Он стоял в углу вместе со своей свитой и что-то обсуждал с Блейзом. Клочья света от тусклого пламени свечи неравномерно выбеливали остроскошенные скулы Драко. Как обычно серьёзен. Как обычно надменен.
Он всегда чувствовал, когда на него смотрят, Грейнджер была в этом уверена. Иначе как он мог уловить на себе её взгляд и пренебрежительно скривить лицо, выплевывая одними лишь губами до хруста в позвонках знакомое слово.
Боже. Ей хотелось запустить в него по меньшей мере несколько петрификусов. Просто чтобы Малфой оказался предметом в этой комнате и не нагнетал обстановку своим ядом, который капал с его змеиных клыков.
Игнорировать. Просто игнорировать…
— Кто желает присоединиться к нам в игру, прошу встать в круг! — продолжила Делакур. — Игра очень простая. Мы будем искать свою любовь!
Близнецы присвистнули, падая рядом с Гарри на диван.
Гермиона уже хотела раскрыть рот, как на её руку легла рука Джинни и крепко сжала. Она посмотрела на подругу, которая, нахмурившись, приблизилась к ней и на ухо прошептала: «пожалуйста, я не хочу одна».
Француженка, жестикулируя, начала объяснять, что в этом нет ничего страшного, что всего через несколько лет на их руках появятся имена, или слова, или цветы, которые будут касаться их вторых половинок. Лишь маленькая подсказка, которая ни к чему не обязывала.
Гермиона, конечно, читала об этом, так в семнадцатом веке развлекалась молодёжь. Но главная причина этой забавы — тем самым можно было спастись от брака, который навязывали родители своим выбором. Как иммунитет. Как шанс выйти за того, кого действительно полюбишь. Но, дьявол. Это было сотни лет назад и теперь казалось бредом.
— Соулмейты… — закончила Флер.
Диван рядом с Гермионой прогнулся под тяжестью чьего-то тела.
— Седрик? — улыбнулась Грейнджер. — Неужели ты хочешь в этом участвовать?
С Диггори всегда легко найти общий язык. Он добр и интеллигентен. А ещё один из немногих, кто поддержал Гарри, когда кубок выбрал его.
— А ты нет? — он засмеялся, и девушка невольно засмотрелась на морщинки у уголков его глаз. — Это забавно. Тем более в будущем я хочу жениться раз и навсегда. Почему не воспользоваться подсказкой? Жить долго и счастливо…
«Долго и счастливо…»
Об этом мечтали разве что девушки, но, поглядев на Седрика, Грейнджер не удивилась. Он романтичен в душе и мягок. У него определённо будет долго и счастливо, несмотря ни на что.
Она скользнула взглядом в сторону Рона, который, казалось, покраснел и вжался в диван, наблюдая за всеми. Ей не нужен дар прорицания, как у профессора Трелони, чтобы определить его смущённость и неловкость. Парни в пятнадцать лет совершенно не умеют говорить напрямую… Наверное, как и она.
Не время и не место.
Крам вежливо отказался, как и его друзья из Дурмстранга, объяснив это тем, что им нельзя иметь татуировки и прочие знаки на теле по правилам школы. Ребята освободили места на диванах.
Ученики собрались в круг. Кто-то отсеялся, кто-то согласился, подхватив эту волну интриги и азарта. Теперь в круге сидело около пятнадцати человек включая Гермиону, которая для себя ещё ничего не решила.
Безвредная магия. Не более. Пара слов, и всё кончится. Быть может, сегодня день такой? Всему говорить «да» и видеть во всём хорошее? Львиная кровь кипела и требовала от неё храбрости. Разве можно бояться любви?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})— А что же наши слизеринцы, струсили? — хором спросили близнецы.
Чего никто не ожидал, так это того, что Паркинсон, обойдя стол и наступив при этом на ногу Рону, усядется рядом с Седриком, скрестив руки на груди.