Да Лекок: я имею в виду, как девушка
Полина перестала улыбаться. Она написала: «Понимаешь, трудно судить по интернету, без личного контакта…». Стёрла. Снова начала набирать: «Как ты сказала про гусиную печень…». Стёрла. «А я тебе?)))», — на этом моменте глаз её непроизвольно дёрнулся. Стёрла. Одно слово как будто само выпрыгнуло на экран из-под её пальцев:
Polina: Да.
«Чёрт,» — прокляла она скопом все на свете вирусы, розовых гиппопотамов и летающих аллигаторов в пурпурную крапинку.
Да Лекок: в чём ты сейчас? — отозвались вскоре.
Polina: Трусики и майка… Жарко — было действительно знойно, но вовсе не из-за температуры в комнате.
Да Лекок: мм… могу сказать природе спасибо. весьма соблазнительный наряд…
Polina: За погоду?.. Или за меня?) — «Что за чушь я мелю?» Несмотря на поставленный смайл, она не думала улыбаться. Её лицо замерло в мучительном ожидании.
Да Лекок: за тебя… подходя сзади, шепчу тебе на ушко…
Да Лекок: слегка покусываю мочку… ты ощущаешь волны моего дыхания…
«Она меня хочет», — резко и экстатически убедилась Полина. «Или просто виртуальщик», — вонзился холодный клинок разума под рёбра. Когда-то давно, в эпоху массовых чатов, ей попадались такие охотники. Она бежала от них, как от чумы. Никогда не понимала химерического словесного секса (это вообще сексом можно считать?). «Лучше не надо)», — написала Полина, но пальцы застыли над решающей клавишей. Тем временем, строчки ложились одна за другой:
Да Лекок: рука опустилась на колено, скольжу ею по твоему бедру с внутренней стороны…
Да Лекок: ты чувствуешь тепло моих пальцев…
Да Лекок: они идут всё выше
Да Лекок: осторожно подталкиваю ногу чуть раздвинуться…
Да Лекок: рука возле твоих трусиков
Да Лекок: отстраняю ткань…
Да Лекок: подушечки пальцев коснулись тебя… там, где второе сердце…, но пока только на поверхности…
Полина не знала правил, но подозревала, что вступление довольно стандартно. А в крови, между тем, непрошенно и туго тяжелело желание, нарастая пульсацией. Её вряд ли вдохновил бы сам текст, но весьма будоражила мысль, что он исходит от Даши… «Что же ты со мной делаешь…» — кромешно подумала Полина, не узнавая себя и теряя чувство реальности.
…
Да Лекок: ты молчишь?
Polina: Я не знаю, что писать
Да Лекок: мне прекратить?
Polina: Нет, продолжи
Да Лекок: пиши что-нибудь в ответ, чтобы я понимала, что не вещаю в пустоту
Ввязка начинала канифолить мозг. Её левая рука рассеянно легла на грудь, и она мягко поглаживала по ней.
Polina: ты меня заводишь…
Polina: я ласкаю себе грудь… правда. в реале… — она отмела все протесты разума и быстро отправила.
«В натуре и по чесноку», — улыбнулась Даша в своей комнате через полгорода.
Да Лекок: сожми её
Полина исполнила и выгнулась от неожиданных пронзительных ощущений, словно это действительно была дашина рука, а не её собственная. Она закусила губу, понимая, что это слишком приятно, чтобы останавливаться.
Polina: я хочу, чтобы ты коснулась… не только на поверхности…
Да Лекок: сначала я хочу почувствовать, насколько там тепло и ждёт меня…
Polina: да, ждёт — коротко подтвердила Полина.
«Тьфу ты», — обескуражилась Даша. Но первые заслоны были сломлены, и тело взнывало жаждой свершений.
Да Лекок: расскажи
Polina: что льну к твоим пальцам?.. — её рука сама по себе спустилась от груди вниз.
Polina: что просачиваюсь на них?.. — её ладошка ощутила горячий жидкий ток. Она ругнулась, потому что увлажнилась явно свыше нормы, и больше, чем предполагалось. Полина приняла правила и пообещалась не производить лишних движений, пока о них не напишет Даша.
Да Лекок: мм, детка… — дыхание сжалось в груди.
Да Лекок: слегка надавливаю там…
Polina: даша, пожалуйста… там всё напряжено…
Спустя полчаса, откинувшись на спинку кресла, она дошла до кульминации, сладкой и оглушительной. Великая суть скрывалась за суахили и многоточиями, которые она выдавала на последней пятиминутке перед финишем.
Polina: Я всё…
Полина не знала, что ещё сказать. Реальность обрушивалась холодной глыбой, задавливая и уничтожая. Перед глазами застыло «Да Лекок». «Что я о ней знаю? Всего лишь фотографии. Не факт, что её. Может, там вообще мужик?!» — паранойя входила в раж.
Polina: Спасибо — сухо написала она.
Да Лекок: я могу тебе позвонить?.. никого не разбужу?)
Polina: Позвони. Не разбудишь, я живу одна.
У Даши был мистически волнующий голос, напомнивший о чудесах, колдовстве и сексу по телефону. «Господи, это всё моё!..» — восхищённо посягнула Полина.
***
По позвоночнику хлынули воспоминания, на гребне которых она пикировала вкусом затмения и распускалась ночной кувшинкой. Впрочем, сейчас Полина чувствовала себя свежо, уверенно и могуче, как возвращаются с отпуска моряки на корабль.
Она шагнула вперёд под прожигающим и негостеприимным взглядом Даши. На фуршете предполагалось есть стоя, держа хрупкую одноразовую тару на весу. Пришлось нести с собой, мысленно обругав организаторов канальями и пожелав попутного ветра в известном путешествии на три буквы.
— Привет, — поздоровалась она, стараясь как можно беспечнее улыбнуться.
— Привет, — ответила Даша.
— Какими судьбами? — между прочим, был даже не арбениновский день.
— Пойду пробегусь по остаткам, — тактично ретировался дашин кавалер, направляясь к столам.
— Если помнишь, я «системщик по вызову», — сказала Даша, когда тот удалился. — Одна из контор, которые я обслуживаю — небольшой телеканал. Вот друг оттуда, — она качнула головой на место, где рослый атлет минуту назад сунул в рот последнюю канапешку. — Он позвал.
— Накормить журналистов — важное дело во имя торжества пышнословия в прессе, — со знанием подноготной, вдохновительно обмолвила Полина, намекая на то, что можно бы улыбнуться.
— Он оператор, — зачем-то уточнила Даша, по-прежнему смурно взирая на неё. — И очень сомневаюсь, что его здесь насытят.
— Как ты? — из клатча, висевшего на её запястье, раздались первые аккорды романтичного рингтона. — Что нового?
— Всё супер, — лаконично отозвалась Даша, заглядываясь на трезвонящий стильный аксуссуар, на уровне бёдер Полины, в непосредственной близости от паховой области. — Не хочешь ответить?
Полина осмелилась думать, что собеседница успела по достоинству оценить, как она хороша в изысканной кофточке и элегантных брючках, с соблазнительной фигуркой и с безупречным каскадом длинных прямых волос, один к одному ниспадающих на плечи. У неё никогда не возникало поводов сомневаться в собственной привлекательности, хотя в свои двадцать девять она начала замечать в зеркале неприятные надвигающиеся изменения. Тем не менее, в укатной закадычной троице, — кстати, поголовно красоток, — Маришка и Анька не унимались эпитетами в поддержку её самолюбия. И слыла она среди них самой-самой, с единственным «изъяном» — бисексуальностью. Дабы не травмировать душевный уклад гетеро подруг и не создавать дополнительный диссонанс, Полина успешно притворялась, что ей также нравятся парни. Когда Даша написала в мобильном месенджере о шашлыках с намёком на приглашение, они как раз были в сборе. Полина не хотела упускать шанс увидеться вживую. Кроме того, черлидинг с обеих сторон показался даже удачным стечением обстоятельств. Во-первых, можно сразу не так нервничать. Во-вторых, если фотографии, вызывающие бурю эмоций, окажутся совсем не дашиными, или реальность разобьёт её мечты, — будет лёгкое отступление. «Если твою компанию не смутит блистательность моих подруг, можем заехать на полчасика)», — сообщила она. «Я не взяла с собой ковровую дорожку)» — написали ей. — «Если этот косяк не станет оскорблением чести, окажем радушный приём)». И следом: «Надеюсь, подруги не слишком голодны ;) мы не рассчитывали на большой приток)». «Не беспокойся — все на диете) А я, как знаешь, вегетарианка)»…