Омар Хайям
© ООО «Издательство АСТ», 2015
Омар Хайям
Хайям (Гиясаддин Абу-ль-Фатх ибн Ибрахим Омар Нишапурский) – персидский поэт-философ, имеющий много поклонников в Европе и Америке, где существуют даже общества его имени.
По-видимому, он был сын нишапурского ткача и продавца палаток и родился около четверти XI века, если не позже. Обстоятельства его молодости и воспитания неизвестны. Общепринят рассказ о том, как около 1034 года Хайям был школьным товарищем будущего сельджукского визиря Низам Аль-Мулька и будущего основателя секты ассасинов Хасана Саббаха, как они поклялись друг другу в дружбе и как Низам Аль-Мульк, достигнув визирства у Мелик-шаха, оказал обоим товарищам протекцию. Таким образом объясняется получение Хайямом должности астронома султанской обсерватории в Мерве.
Старейшая биография Хайяма свидетельствует только, что Хайям в философских науках был равен Ибн-Сине (Авиценне), которого он читал даже перед смертью и «греческую науку» которого преподавал другим; он был прекрасным математиком-алгебраистом и астрономом, хорошо знал историю, филологию и мусульманское законоведение; его обществом дорожил султан Мелик-шах; у него просил научных объяснений знаменитый философ-скептик, прозванный «доказательство ислама», шейх Газзалий. Учеников Хайяма неприятно поражали только его резкость и желчность.
Свои философско-поэтические идеи Хайям облекал в форму рубайат (четверостиший), которая введена была в персидскую литературу незадолго до Хайяма и которой пользовался также Ибн-Сина. По содержанию рубайат Хайяма оказываются прямым продолжением рубайат Ибн-Сины, но по форме – несравненно выше: они отличаются выразительной сжатостью и художественностью, глубоким элегическим чувством, иногда метким, насмешливым остроумием. Так как во многих новейших списках попадаются рубайат, не имеющиеся в других списках, то общая совокупность их доходит до тысячи двухсот; наиболее общепринятых – около пятисот; в старейшем бодлеянском списке 1461 года их четыреста пять, но, как показано профессором Жуковским, даже в этом списке есть по меньшей мере одиннадцать рубайат, принадлежащих не Хайяму. Интерполяции объясняются тем, что диван Хайяма, преследуемый мусульманским духовенством, мог переписываться только тайно, и открытая критика текста была невозможна.
В тех рубайат, подлинность которых менее сомнительна, Хайям является глубоким мудрецом элегического настроения. Он мучится вопросами бытия; с печалью указывает, что мы, быть может, попираем ногами не землю, а истлевший мозг мудрого и гордого человека или щеку красавицы; грустно констатирует, что и рождение, и смерть каждого человека совершенно не нужны, и что над Вселенной тяготеет тупой рок; в своей горечи иногда задает укоризненные вопросы самому Богу и обвиняет Его в мировом неустройстве. То разрешение задач жизни, которое предлагает ислам, кажется Хайяму полным противоречий, а мусульманские представления о загробной жизни с Мухаммедовым раем и адом – смешными; мусульманское духовенство с его узким догматизмом и жадностью возбуждает в Хайяме желчную злобу и отвращение. Его не удовлетворяет ни одна из позитивных религий, которые в его глазах все не выше и не ниже ислама. Исход для себя Хайям, судя по иным рубайат, видит в суфийском мистицизме, причем, однако, те суфии, которые проявляют ханжество и лицемерие, ему столь же противны, как и обыкновенное исламское духовенство. Хайям проповедует уничтожение эгоизма, нравственную чистоту, тихую созерцательную жизнь пантеиста, теплую любовь ко всеобъемлющему Богу, понятому не в догматическом смысле, а в стремлении к царству вечного, светлого и прекрасного.
В полном соответствии с этими рубайат Хайяма находится биографическое сообщение, по которому Хайям почти с последним вздохом закрыл философскую книгу «Исцеление» Ибн-Сины на отделе «О едином и многом» и, произнесши молитвенную благодарность Богу за то, что Его познал, скончался.
Многие рубайат, указывая на бесцельность мира, необязательность коранских предписаний и нелогичность мусульманского рая и ада, предлагают, наоборот, исход гедонический; советуют отдаться без стеснения вину, любви и беззаботному пользованию жизнью и воспевают красоту весенней, пробуждающейся природы, которая манит к наслаждению. Рубайат этого разряда пользуются особенной любовью большинства читателей, как азиатских, так и европейских, и считаются у них за наиболее характерные для Хайяма. Кое-кто с большой натяжкой хочет их истолковать мистически.
Современные комментаторы объясняют взаимное противоречие между рубайат Хайяма тем предположением, что в них отражаются разные фазы духовного развития автора: эпикурейские рубайат могут относиться к раннему, молодому периоду жизни Хайяма. Иного мнения держится профессор Жуковский, находя, что так называемый диван Хайяма полон интерполяций из других авторов и что в восьмидесяти двух интерполированных рубайат сорок три процента отведено мрачному пессимизму, а тридцать три процента – вину, любви и наслаждениям.
Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона
Перевод Константина Бальмонта
* * * * *Поток времен свиреп, везде угроза,Я уязвлен и жду все новых ран.В саду существ я сжавшаяся роза,Облито сердце кровью, как тюльпан.
* * * * *Если в лучах ты надежды – сердце ищи себе, сердце,Если ты в обществе друга – сердцем гляди в его сердце.Храм и бесчисленность храмов меньше, чем малое сердце,Брось же свою ты Каабу, сердцем ищи себе сердце.
* * * * *Когда я чару взял рукой и выпил светлого вина,Когда за чарою другой вновь чара выпита до дна,Огонь горит в моей груди, и как в лучах светла волна,Я вижу тысячи волшебств, мне вся вселенная видна.
* * * * *Этот ценный рубин – из особого здесь рудника,Этот жемчуг единственный светит особой печатью.И загадка любви непонятной полна благодатью,И она для разгадки особого ждет языка.
Перевод Ивана Тхоржевского
Ты обойден наградой? Позабудь.Дни вереницей мчатся? Позабудь.Небрежен ветер: в вечной книге жизниМог и не той страницей шевельнуть…
* * * * *Не станет нас. А миру – хоть бы что!Исчезнет след. А миру – хоть бы что!Нас не было, а он сиял и будет!Исчезнем мы… А миру – хоть бы что!
* * * * *Ночь. Брызги звезд. И все они летят,Как лепестки сиянья, в темный сад.Но сад мой пуст! А брызги золотыеОчнулись в кубке… Сладостно кипят.
* * * * *Что там, за ветхой занавеской тьмы?В гаданиях запутались умы.Когда же с треском рухнет занавеска,Увидим все, как ошибались мы.
* * * * *Весна. Желанья блещут новизной.Сквозит аллея нежной белизной.Цветут деревья – чудо Моисея…И сладко дышит Иисус весной.
* * * * *Мир я сравнил бы с шахматной доской:То день, то ночь… А пешки? – мы с тобой.Подвигают, притиснут – и побили.И в темный ящик сунут на покой.
* * * * *Мир с пегой клячей можно бы сравнить,А этот всадник, – кем он может быть?«Ни в день, ни в ночь, – он ни во что не верит!»– А где же силы он берет, чтоб жить?
* * * * *Без хмеля и улыбок – что за жизнь?Без сладких звуков флейты – что за жизнь?Все, что на солнце видишь, – стоит мало.Но на пиру в огнях светла и жизнь!
* * * * *Пей! И в огонь весенней кутерьмыБросай дырявый, темный плащ зимы.Недлинен путь земной. А время – птица.У птицы – крылья… Ты у края тьмы.
* * * * *Умчалась юность – беглая весна —К подземным царствам в ореоле сна,Как чудо-птица, с ласковым коварством,Вилась, сияла здесь – и не видна…
* * * * *Мечтанья прах! Им места в мире нет.А если б даже сбылся юный бред?Что, если б выпал снег в пустыне знойной?Час или два лучей – и снега нет!
* * * * *«Мир громоздит такие горы зол!Их вечный гнет над сердцем так тяжел!»Но если б ты разрыл их! Сколько чудных,Сияющих алмазов ты б нашел!
* * * * *Проходит жизнь – летучий караван.Привал недолог… Полон ли стакан?Красавица, ко мне! Опустит пологНад сонным счастьем дремлющий туман.
* * * * *В одном соблазне юном – чувствуй все!В одном напеве струнном – слушай все!Не уходи в темнеющие дали:Живи в короткой яркой полосе.
* * * * *Добро и зло враждуют: мир в огне.А что же небо? Небо – в стороне.Проклятия и яростные гимныНе долетают к синей вышине.
* * * * *Кто в чаше жизни капелькой блеснет, —Ты или я? Блеснет и пропадет…А виночерпий жизни – миллионыЛучистых брызг и пролил и прольет…
* * * * *Там, в голубом небесном фонаре,Пылает солнце: золото в костре!А здесь, внизу – на серой занавескеПроходят тени в призрачной игре.
* * * * *На блестку дней, зажатую в руке,Не купишь тайны где-то вдалеке.А тут – и ложь на волосок от правды.И жизнь твоя – сама на волоске.
* * * * *Хоть превзойдешь наставников умом,Останешься блаженным простаком.Наш ум, как воду, льют во все кувшины.Его, как дым, гоняют ветерком.
* * * * *Бог создал звезды, голубую даль,Но превзошел себя, создав печаль!Растопчет смерть волос пушистый бархат,Набьет землею рот… И ей не жаль.
* * * * *В венце из звезд велик Творец Земли!Не истощить, не перечесть вдалиЛучистых тайн – за пазухой у НебаИ темных сил – в карманах у Земли!
* * * * *Мгновеньями Он виден, чаще скрыт.За нашей жизнью пристально следит.Бог нашей драмой коротает вечность!Сам сочиняет, ставит и глядит.
* * * * *Хотя стройнее тополя мой стан,Хотя и щеки – огненный тюльпан,Но для чего художник своенравныйВвел тень мою в свой пестрый балаган?
* * * * *Один припев у мудрости моей:«Жизнь коротка, – так дай же волю ей!Умно бывает подстригать деревья,Но обкорнать себя – куда глупей!»
* * * * *Дар своевольно отнятый – к чему?Мелькнувший призрак радости – к чему?Потухший блеск и самый пышный кубок,Расколотый и брошенный – к чему?
* * * * *Подвижники изнемогли от дум.А тайны те же сушат мудрый ум.Нам, неучам, сок винограда свежий,А им, великим, – высохший изюм!
* * * * *Живи, безумец!.. Трать, пока богат!Ведь ты же сам – не драгоценный клад.И не мечтай – не сговорятся ворыТебя из гроба вытащить назад!
* * * * *Что мне блаженства райские – потом?Прошу сейчас наличными, вином…В кредит – не верю! И на что мне слава:Под самым ухом – барабанный гром?!
* * * * *Вино не только друг. Вино – мудрец:С ним разнотолкам, ересям – конец!Вино – алхимик: превращает разомВ пыль золотую жизненный свинец.
* * * * *Как перед светлым, царственным вождем,Как перед алым, огненным мечом —Теней и страхов черная зараза —Орда врагов, бежит перед вином!
* * * * *Вина! – Другого я и не прошу.Любви! – Другого я и не прошу.«А небеса дадут тебе прощенье?»Не предлагают, – я и не прошу.
* * * * *Над розой – дымка, вьющаяся ткань,Бежавшей ночи трепетная дань…Над розой щек – кольцо волос душистых…Но взор блеснул. На губках солнце… Встань!
* * * * *Вплетен мой пыл вот в эти завитки.Вот эти губы – розы лепестки.В вине – румянец щек. А эти серьги —Уколы совести моей: они легки…
* * * * *Ты опьянел – и радуйся, Хайям!Ты победил – и радуйся, Хайям!Придет ничто – прикончит эти бредни.Еще ты жив – и радуйся, Хайям.
* * * * *В словах Корана многое умно,Но учит той же мудрости вино.На каждом кубке – жизненная пропись:«Прильни устами – и увидишь дно!»
* * * * *Я у вина – что ива у ручья:Поит мой корень пенная струя.Так Бог судил! О чем-нибудь Он думал?И брось я пить, – Его подвел бы я!
* * * * *Взгляни и слушай… Роза, ветерок,Гимн соловья, на облачко намек…Пей! Все исчезло: роза, трель и тучка,Развеял все неслышный ветерок.
* * * * *Ты видел землю… Что – земля? Ничто!Наука – слов пустое решето.Семь климатов перемени – все то же:Итог неутоленных дум – ничто!
* * * * *Блеск диадемы, шелковый тюрбан,Я все отдам, – и власть твою, султан,Отдам святошу с четками в придачуЗа звуки флейты и… еще стакан!
* * * * *В учености – ни смысла, ни границ.Откроет больше тайны взмах ресниц.Пей! Книга жизни кончится печально.Укрась вином мелькание страниц!
* * * * *Все царство мира – за стакан вина!Всю мудрость книг – за остроту вина!Все почести – за блеск и бархат винный!Всю музыку – за бульканье вина!
* * * * *Прах мудрецов – уныл, мой юный друг.Развеяна их жизнь, мой юный друг.«Но нам звучат их гордые уроки!»А это ветер слов, мой юный друг.
* * * * *Все ароматы жадно я вдыхал,Пил все лучи, а женщин всех желал.Что жизнь? – Ручей земной блеснул на солнцеИ где-то в черной трещине пропал.
* * * * *Для раненой любви вина готовь!Мускатного и алого, как кровь.Залей пожар, бессонный, затаенный,И в струнный шелк запутай душу вновь…
* * * * *В том не любовь, кто буйством не томим.В том хворостинок отсырелых дым.Любовь – костер, пылающий, бессонный…Влюбленный ранен. Он – неисцелим!
* * * * *До щек ее добраться – нежных роз?Сначала в сердце тысячи заноз!Так гребень в зубья мелкие изрежут,Чтоб слаще плавал в роскоши волос!
* * * * *Не дрогнут ветки… Ночь… Я одинок…Во тьме роняет роза лепесток.Так – ты ушла! И горьких опьяненийЛетучий бред развеян и далек.
* * * * *Пока хоть искры ветер не унес, —Воспламеняй ее весельем лоз!Пока хоть тень осталась прежней силы, —Распутывай узлы душистых кос!
* * * * *Ты – воин с сетью: уловляй сердца!Кувшин вина – и в тень у деревца.Ручей поет: «Умрешь и станешь глиной.Дан ненадолго лунный блеск лица».
* * * * *«Не пей, Хайям!» Ну как им объяснить,Что в темноте я не согласен жить!А блеск вина и взор лукавый милой —Вот два блестящих повода, чтоб пить!
* * * * *Мне говорят: «Хайям, не пей вина!»А как же быть? Лишь пьяному слышнаРечь гиацинта нежная тюльпану,Которой мне не говорит она!
* * * * *Развеселись!.. В плен не поймать ручья?Зато ласкает беглая струя!Нет в женщинах и в жизни постоянства?Зато бывает очередь твоя!
* * * * *Любовь вначале – ласкова всегда.В воспоминаньях – ласкова всегда.А любишь – боль! И с жадностью друг другаТерзаем мы и мучаем – всегда.
* * * * *Шиповник алый нежен? Ты – нежней.Китайский идол пышен? Ты – пышней.Слаб шахматный король пред королевой?Но я, глупец, перед тобой слабей!
* * * * *Любви несем мы жизнь – последний дар!Над сердцем близко занесен удар.Но и за миг до гибели – дай губы,О, сладостная чаша нежных чар!
* * * * *Наш мир – аллея молодая роз,Хор соловьев и болтовня стрекоз.А осенью? Безмолвие и звезды,И мрак твоих распущенных волос…
* * * * *«Стихий – четыре. Чувств как будто пять,И сто загадок». Стоит ли считать?Сыграй на лютне, – говор лютни сладок:В нем ветер жизни – мастер опьянять…
* * * * *В небесном кубке – хмель воздушных роз.Разбей стекло тщеславно-мелких грез!К чему тревоги, почести, мечтанья?Звон тихий струн… и нежный шелк волос…
* * * * *Не ты один несчастлив. Не гневиУпорством Неба. Силы обновиНа молодой груди, упруго нежной…Найдешь восторг. И не ищи любви.
* * * * *Я снова молод. Алое вино,Дай радости душе! А заодноДай горечи и терпкой, и душистой…Жизнь – горькое и пьяное вино!
* * * * *Сегодня оргия, – с моей женой,Бесплодной дочкой мудрости пустой,Я развожусь! Друзья, и я в восторге,И я женюсь на дочке лоз простой…
* * * * *Не видели Венера и ЛунаЗемного блеска сладостней вина.Продать вино?! Хоть золото и веско,Ошибка бедных продавцов ясна.
* * * * *Рубин огромный солнца засиялВ моем вине: заря! Возьми сандал:Один кусок – певучей лютней сделай,Другой – зажги, чтоб мир благоухал.
* * * * *Сковал нам руки темный обруч дней —Дней без вина, без помыслов о ней…Скупое время и за них взимаетВсю цену полных, настоящих дней!
* * * * *На тайну жизни – где б хотя намек?В ночных скитаньях – где хоть огонек?Под колесом, в неугасимой пыткеСгорают души. Где же хоть дымок?
* * * * *Как мир хорош, как свеж огонь денниц!И нет Творца, пред кем упасть бы ниц…Но розы льнут, восторгом манят губы…Не трогай лютни: будем слушать птиц.
* * * * *Пируй! Опять настроишься на лад.Что забегать вперед или назад!На празднике свободы тесен разум:Он – наш тюремный будничный халат.
* * * * *Пустое счастье – выскочка, не друг!Вот с молодым вином – я старый друг!Люблю погладить благородный кубок:В нем кровь кипит. В нем чувствуется друг.
* * * * *Жил пьяница. Вина кувшинов семьВ него влезало. Так казалось всем.И сам он был – пустой кувшин из глины…На днях разбился… Вдребезги! Совсем!
* * * * *Дни – волны рек в минутном серебре,Пески пустыни в тающей игре.Живи сегодня. А вчера и завтраНе так нужны в земном календаре.
* * * * *Как жутко звездной ночью! Сам не свой,Дрожишь, затерян в бездне мировой,А звезды в буйном головокруженьиНесутся мимо, в вечность, по кривой…
* * * * *Осенний дождь посеял капли в сад.Взошли цветы. Пестреют и горят.Но в чашу лилий брызни алым хмелем —Как синий дым магнолий аромат…
* * * * *Я стар. Любовь моя к тебе – дурман.С утра вином из фиников я пьян.Где роза дней? Ощипана жестоко,Унижен я любовью, жизнью пьян!
* * * * *Что жизнь? Базар… Там друга не ищи.Что жизнь? Ушиб… Лекарства не ищи.Сам не меняйся. Людям улыбайся.Но у людей улыбок – не ищи.
* * * * *Из горлышка кувшина на столеЛьет кровь вина. И все в ее тепле:Правдивость, ласка, преданная дружбаЕдинственная дружба на земле!
* * * * *Друзей поменьше! Сам день ото дняТуши пустые искорки огня.А руку жмешь, – всегда подумай молча:«Ох, замахнутся ею на меня!..»
* * * * *В честь солнца – кубок, алый наш тюльпан!В честь алых губ – и он любовью пьян!Пируй, веселый! Жизнь – кулак тяжелый:Всех опрокинет замертво в туман.
Смеялась роза: «Милый ветерокСорвал мой шелк, раскрыл мой кошелек,И всю казну тычинок золотую,Смотрите, – вольно кинул на песок».
* * * * *Завел я грядку мудрости в саду.Ее лелеял, поливал – и жду…Подходит жатва, а из грядки голос:«Дождем пришла и ветерком уйду».
* * * * *Я спрашиваю: «Чем я обладал?Что впереди?.. Метался, бушевал…»А станешь прахом, и промолвят люди:«Пожар короткий где-то отпылал».
* * * * *Как надрывался на заре петух!Он видел ясно: звезд огонь потух.И ночь, как жизнь твоя, прошла напрасно.А ты проспал. И знать не знаешь – глух.
* * * * *Сказала рыба: «Скоро ль поплывем?В арыке жутко – тесный водоем».«Вот как зажарят нас, – сказала утка, —Так все равно: хоть море будь кругом!»
* * * * *Из края в край мы к смерти держим путь.Из края смерти нам не повернуть.Смотри же: в здешнем караван-сараеСвоей любви случайно не забудь!
* * * * *Где вы, друзья? Где вольный ваш припев?Еще вчера, за столик наш присев,Беспечные, вы бражничали с нами…И прилегли, от жизни охмелев!
* * * * *Я побывал на самом дне глубин.Взлетал к Сатурну. Нет таких кручин,Таких сетей, чтоб я не мог распутать…Есть! Темный узел смерти. Он один!
* * * * *Предстанет смерть и скосит наявуБезмолвных дней увядшую траву…Кувшин из праха моего слепите:Я освежусь вином – и оживу.
* * * * *Сосуд из глины влагой разволнуй:Услышишь лепет губ, не только струй,Чей это прах? Целую край – и вздрогнул:Почудилось – мне отдан поцелуй.
* * * * *Нет гончара. Один я в мастерской.Две тысячи кувшинов предо мной,И шепчутся: «Предстанем незнакомцуНа мир толпой разряженной людской».
* * * * *Кем эта ваза нежная была?Вздыхателем! Печальна и светла.А ручки вазы? Гибкою рукою:Она, как прежде, шею обвила.
* * * * *Что алый мак? Кровь брызнула струейИз ран султана, взятого землей.А в гиацинте – из земли пробилсяИ вновь завился локон молодой.
* * * * *Над зеркалом ручья дрожит цветок;В нем женский прах: знакомый стебелек.Не мни тюльпанов зелени прибрежной:И в них – румянец нежный и упрек…
* * * * *Сияли зори людям – и до нас!Текли дугою звезды – и до нас!В комочке праха сером, под ногоюТы раздавил сиявший юный глаз.
* * * * *Светает. Гаснут поздние огни.Зажглись надежды. Так всегда, все дни!А свечереет – вновь зажгутся свечи.И гаснут в сердце поздние огни.
* * * * *Вовлечь бы в тайный заговор любовь!Обнять весь мир, поднять к тебе любовь,Чтоб с высоты упавший мир разбился,Чтоб из обломков лучшим встал он вновь!
* * * * *Бог – в жилах дней. Вся жизнь – Его игра.Из ртути Он – живого серебра.Блеснет луной, засеребрится рыбкой…Он – гибкий весь, и смерть – Его игра.
* * * * *Прощалась капля с морем – вся в слезах!Смеялось вольно море – все в лучах!«Взлетай на небо, упадай на землю, —Конец один: опять – в моих волнах».
* * * * *Сомненье, вера, пыл живых страстейИгра воздушных мыльных пузырей:Тот радугой блеснул, а этот – серый…И разлетятся все! Вот жизнь людей.
* * * * *Один – бегущим доверяет дням,Другой – туманным завтрашним мечтам,А муэдзин вещает с башни мрака:«Глупцы! Не здесь награда, и не там!»
* * * * *Вообрази себя столпом наук,Старайся вбить, чтоб зацепиться, крюкВ провалы двух пучин – вчера и завтра.А лучше – пей! Не трать пустых потуг.
* * * * *Влек и меня ученых ореол.Я смолоду их слушал, споры вел,Сидел у них… Но той же самой дверьюЯ выходил, которой и вошел.
* * * * *Как будто был к дверям подобран ключ.Как будто был в тумане яркий луч.Про «я» и «ты» звучало откровенье…Мгновенье – мрак! И в бездну канул ключ!
* * * * *Как! Золотом заслуг платить за сор —За эту жизнь? Навязан договор,Должник обманут, слаб… А в суд потянутБез разговоров. Ловкий кредитор!
* * * * *Чужой стряпни вдыхать всемирный чад?!Класть на прорехи жизни сто заплат?!Платить убытки по счетам Вселенной?!– Нет! Я не так усерден и богат!
* * * * *Во-первых, жизнь мне дали, не спросясь.Потом – невязка в чувствах началась.Теперь же гонят вон… Уйду! Согласен!Но замысел неясен: где же связь?
* * * * *Ловушки, ямы на моем пути.Их Бог расставил. И велел идти.И все предвидел. И меня оставил.И судит! Тот, кто не хотел спасти!
* * * * *Наполнив жизнь соблазном ярких дней,Наполнив душу пламенем страстей,Бог отреченья требует: вот чаша —Она полна: нагни – и не пролей!
* * * * *Ты наше сердце в грязный ком вложил.Ты в рай змею коварную впустил,И человеку – Ты же обвинитель?Скорей проси, чтоб он Тебя простил!
* * * * *Ты налетел, Господь, как ураган:Мне в рот горсть пыли бросил, мой стаканПеревернул и хмель бесценный пролил…Да кто из нас двоих сегодня пьян?
* * * * *Я суеверно идолов любил.Но лгут они. Ничьих не хватит сил…Я продал имя доброе за песню,И в мелкой кружке славу утопил.
* * * * *Казнись и душу вечности готовь,Давай зароки, отвергай любовь.А там весна! Придет и вынет розы.И покаянья плащ разорван вновь!
* * * * *Все радости желанные срывай!Пошире кубок счастью подставляй!Твоих лишений небо не оценит.Так лейтесь, вина, песни, через край!
* * * * *Будь вольнодумцем! Помни наш зарок:«Святоша – узок, лицемер – жесток».Звучит упрямо проповедь Хайяма:«Разбойничай, но сердцем будь широк!»
* * * * *Льнет к сонной розе ветер, шепчет ей:«В огне фиалки, встань, затми скорей!»Кто в этот час мудрец? Кто пьет у милойЗвенящий кубок! «Залпом, – и разбей!»
* * * * *На небе новый месяц: Рамазан!Никто не любит, и никто не пьян.Забытые, в подвалах дремлют вина,В тени садов подросткам отдых дан.
* * * * *«Тут Рамазан, а ты наелся днем».Невольный грех: – Так сумрачно постом,И на душе так беспросветно хмуро —Я думал – ночь. И сел за ужин днем.
* * * * *Окончен пост. Веселье, хохот, крик!Там – с новой песней сказочник-старик,А тут – вразнос вином торгуют, счастьем…Купите хмеля! Золотите миг!
* * * * *Душа вином легка! Неси ей дань:Кувшин округло-звонкий. И чеканьС любовью кубок: чтобы в нем сиялаИ отражалась золотая грань.
* * * * *В вине я вижу алый дух огняИ блеск иголок. Чаша для меняХрустальная – живой осколок неба.«А что же ночь? А ночь – ресницы дня…»
* * * * *Умей всегда быть в духе, больше пей,Не верь убогой мудрости людей.И говори: «Жизнь – бедная невеста!Приданое – в веселости моей».
* * * * *Да, виноградная лоза к пятамМоим пристала, на смех дервишам.Но из души моей, как из металла,Куется ключ, быть может, – к небесам.
* * * * *От алых губ – тянись к иной любви,Христа, Венеру – всех на пир зови!Вином любви смягчай неправды жизни.И дни, как кисти ласковые, рви.
* * * * *Прекрасно – зерен набросать полям!Прекрасней – в душу солнце бросить нам!И подчинить добру людей свободныхПрекраснее, чем волю дать рабам.
* * * * *Будь мягче к людям! Хочешь быть мудрей?Не делай больно мудростью своей.С обидчицей-судьбой воюй, будь дерзок,Но сам клянись не обижать людей!
* * * * *Просило сердце: «Поучи хоть раз!»Я начал с азбуки: «Запомни – «аз».И слышу: «Хватит! Все в начальном слоге,А дальше – беглый, вечный пересказ».
* * * * *Ты плачешь? Полно. Кончится гроза.Блеснет алмазом каждая слеза.«Пусть ночь потушит мир и солнце мира!»Как?! Все тушить? И детские глаза?
* * * * *Закрой Коран. Свободно оглянись.И думай сам. Добром – всегда делись.Зла – никогда не помни. А чтоб сердцемВозвыситься – к упавшему нагнись.
* * * * *Подстреленная птица – грусть моя,Запряталась, глухую боль тая.Скорей вина! Певучих звуков флейты!Огней, цветов – шучу и весел я!
* * * * *Не изменить, что нам готовят дни!Не накликай тревоги, не темниЛазурных дней сияющий остаток.Твой краток миг! Блаженствуй и цени!
* * * * *Мяч брошенный не скажет: «нет» и «да!»Игрок метнул, – стремглав лети туда!И пас не спросят, в мир возьмут и бросят.Решает Небо – каждого куда.
* * * * *Рука упрямо чертит приговор.Начертан он? Конец! И с этих порНе сдвинут строчки и не смоют словаВсе наши слезы, мудрость и укор.
* * * * *Поймал, накрыл нас миской небосклон.Напуган мудрый. Счастлив, кто влюблен.Льнет к милой жизни! К ней прильнул устами:Кувшин над чашей – так над нею он!
* * * * *Кому легко? Неопытным сердцам.И на словах – глубоким мудрецам.А я глядел в глаза жестоким тайнамИ в тень ушел, завидуя слепцам.
* * * * *Храни, как тайну. Говори не всем:Был рай, был блеск, не тронутый ничем.А для Адама сразу неприятность:Вогнали в грусть и выгнали совсем!
* * * * *В полях – межа. Ручей. Весна кругом.И девушка идет ко мне с вином.Прекрасен миг! А стань о вечном думать —И кончено: поджал ты хвост щенком!
* * * * *Вселенная? – взор мимолетный мой!Озера слез? – все от нее одной!Что ад? – ожог моей душевной муки.И рай – лишь отблеск радости земной!
* * * * *Наполнить камешками океанХотят святоши. Безнадежный план!Пугают адом, соблазняют раем…А где гонцы из этих дальних стран?
* * * * *Не правда ль, странно? – сколько до сих порУшло людей в неведомый просторИ ни один оттуда не вернулся.Все б рассказал – и кончен был бы спор!
* * * * *«Вперед! Там солнца яркие снопы!»«А где дорога?» – слышно из толпы.«Нашел… найду…» – Но прозвучит тревогойПоследний крик: «Темно и ни тропы!»
* * * * *Ты нагрешил, запутался, Хайям?Не докучай слезами Небесам.Будь искренним! А смерти жди спокойно:Там – или бездна, или жалость к нам!
* * * * *О, если бы в пустыне просиялЖивой родник и влагой засверкал!Как смятая трава, приподнимаясь,Упавший путник ожил бы, привстал.
* * * * *Где цвет деревьев? Блеск весенних роз?Дней семицветный кубок кто унес?..Но у воды, в садах еще есть зелень…Прожгли рубины одеянья лоз.
* * * * *Каких я только губ не целовал!Каких я только радостей не знал!И все ушло… Какой-то сон бесплотныйВсе то, что я так жадно осязал!
* * * * *Кому он нужен, твой унылый вздох?Нельзя, чтоб пир растерянно заглох!Обещан рай тебе? Так здесь устройся,А то расчет на будущее плох!
* * * * *Вниманье, странник! Ненадежна даль.Из рук змеится огненная сталь.И сладостью обманно-горькой манитИз-за ограды ласковый миндаль.
* * * * *Среди лужайки – темь, как островок,Под деревцом. Он манит, недалек!..Стой, два шага туда с дороги пыльной!А если бездна ляжет поперек?
* * * * *Не евши яблок с дерева в раю,Слепой щенок забился в щель свою.А съевши видно: первый день твореньяЗавел в веках пустую толчею.
* * * * *На самый край засеянных полей!Туда, где в ветре тишина степей!Там, перед троном золотой пустыни,Рабам, султану – всем дышать вольней!
* * * * *Встань! Бросил камень в чашу тьмы Восток!В путь, караваны звезд! Мрак изнемог…И ловит башню гордую султанаОхотник-Солнце в огненный силок.
* * * * *Гончар лепил, а около стоялКувшин из глины: ручка и овал…И я узнал султана череп голый,И руку, руку нищего узнал!
* * * * *Не в золоте сокровище – в уме!Не бедный жалок в жизненной тюрьме!Взгляни: поникли головы фиалок,И грозы блекнут в пышной бахроме.
* * * * *Султан! При блеске звездного огняВ века седлали твоего коня.И там, где землю тронет он копытом,Пыль золотая выбьется звеня.
* * * * *«Немного хлеба, свежая водаИ тень…» Скажи, но для чего тогдаБлистательные, гордые султаны?Зачем рабы и нищие тогда?
* * * * *Вчера на кровлю шахского дворцаСел ворон. Череп шаха-гордецаДержал в когтях и спрашивал: «Где трубы?»Трубите шаху славу без конца!»
* * * * *Жил во дворцах великий царь Байрам.Там ящерицы. Лев ночует там.А где же царь? Ловец онагров дикихНавеки пойман – злейшею из ям.
* * * * *Нас вразумить? Да легче море сжечь!Везде, где счастье, – трещина и течь!Кувшин наполнен? Тронешь – и прольется.Бери пустой! Спокойнее беречь.
* * * * *Земная жизнь – на миг звенящий стон.Где прах героев? Ветром разметен,Клубится пылью розовой на солнце…Земная жизнь – в лучах плывущий сон.
* * * * *Расшил Хайям для мудрости шатер, —И брошен смертью в огненный костер.Шатер Хайяма ангелом порублен,На песни продан золотой узор.
* * * * *Огней не нужно, слуги! Сколько тел!Переплелись… А лица – точно мел.В неясной тьме… А там, где тьма навеки?Огней не нужно: праздник отшумел!
* * * * *Конь белый дня, конь ночи вороной,Летят сквозь мир в дворец мечты земной:Все грезили его недолгим блеском!И все очнулись перед нищей тьмой!
* * * * *Не смерть страшна. Страшна бывает жизнь,Случайная, навязанная жизнь…В потемках мне подсунули пустую.И без борьбы отдам я эту жизнь.
* * * * *Познай все тайны мудрости! – А там?..Устрой весь мир по-своему! – А там?..Живи беспечно до ста лет счастливцем…Протянешь чудом до двухсот!.. – А там?..
* * * * *Земля молчит. Пустынные моряВздыхают, дрожью алою горя,И круглое не отвечает небо,Все те же дни и звезды нам даря.
* * * * *О чем ты вспомнил? О делах веков?Истертый прах! Заглохший лепет слов!Поставь-ка чашу – и вдвоем напьемсяПод тишину забывчивых миров!
* * * * *Дождем весенним освежен тюльпан.А ты к вину протягивай стакан.Любуйся: в брызгах молодая зелень!Умрешь – и новый вырастет тюльпан!
* * * * *Жизнь отцветает, горестно легка…Осыплется от первого толчка…Пей! Хмурый плащ – Луной разорван в небе!Пей! После нас – Луне сиять века…
* * * * *Вино, как солнца яркая стрела:Пронзенная, зашевелится мгла,Обрушен горя снег обледенелый!И даль в обвалах огненно светла!
* * * * *Ночь на земле. Ковер земли и сон.Ночь под землей. Навес земли и сон.Мелькнули тени, где-то зароились —И скрылись вновь. Пустыня… тайна… сон.
* * * * *Жизнь расточай! За нею – полный мрак,Где ни вина, ни женщин, ни гуляк…Знай (но другим разбалтывать не стоит!) —Осыпался и кончен красный мак!
* * * * *Предстанет ангел там, где пел ручей,Безмолвный ангел с чашей. Будет в нейНапиток смерти темный. И приблизитЕе к губам. И ты без страха пей!
* * * * *Кто розу нежную любви привилК порезам сердца, – не напрасно жил!И тот, кто сердцем чутко слушал Бога,И тот, кто хмель земной услады пил!
* * * * *Дал Нишапур нам жизнь иль Вавилон,Льет кубок сладость или горек он? —По капле пей немую влагу жизни!И жизнь по капле высохнет, как сон.
* * * * *Как месяц, звезды радуя кругом,Гостей обходит кравчий за столом.Нет сре