Посмотрите, как они идут. Зелёная Пруденция с грустным и добрым лицом, в траурном платье. Она не смеётся уже десять лет, с тех пор, как умер её муж, укушенный болотной змеёй. И Озма — расцветающая черноокая красавица, очень высокая для Волшебной страны, потому что родилась за её пределами. Волосы у Озмы, может быть, не совсем чёрные, а только тёмные, но из-за жёлтых лент в косах кажутся чёрными как смоль. На девочке платье жёлтое, как у всех в этой части Волшебной страны — срок траура давно прошёл, но не для Пруденции… Озме она сказала когда-то: «У тебя вся жизнь впереди, тебе ни к чему нарушать обычаи. Ты ещё полюбишь. Тебе он отец, а для меня — единственная любовь в жизни». Они тогда чуть не поссорились, но Пруденция настояла на своём…
Вьётся, вьётся дорога под ногами путешественниц, светит вечно жаркое солнце Волшебной страны. А впереди ждёт Пруденцию и Озму первое приключение.
Что я нашла!
Стемнело. Озма и Пруденция вышли довольно рано утром, поэтому неудивительно, что они очень устали и начали подумывать о ночлеге. К счастью, им повезло. У подножия одной из Кругосветных гор они увидели небольшой домик с огородом.
— Может, нас пустят сюда? — спросила Озма и постучалась.
Дверь открылась, и на пороге показалась совсем юная женщина с ребёнком на руках. Она была замечательно хороша собой, и Пруденции показалось, что её приёмная дочь и эта незнакомка принадлежат к одному народу.
— Здравствуйте, — сказала Озма, — вы не могли бы дать нам приют на ночь? Мы идём в Изумрудный город и очень устали.
— С удовольствием, — ответила хозяйка. — Заходите. Ужинать будете?
— Будем, но не беспокойтесь, вас не обездолим, — вступила в разговор Пруденция. — У нас свои продукты.
Они вошли в дом.
— Урфин! — обратилась хозяйка к мужчине, стоявшему у окна. — Сегодня мы с тобой спим на сеновале, потому что у нас просят ночлега.
— Нет, мы сами будем спать на сеновале, — живо возразила Озма, — и притом с большим удовольствием. Здравствуйте, — она сделала реверанс хозяину. — Вы тот самый Урфин Джюс?.. — тут она осеклась, поняв, что сказала лишнее.
— Да, я тот самый Урфин Джюс, который наделал в жизни таких страшных ошибок и не устаёт радоваться, что встал на верный путь. Приветствую вас в моём доме и имею честь представить вам мою жену Джуну.
— Очень приятно, — снова сделала реверанс Озма и назвала себя и Пруденцию.
Все сели ужинать, а потом Джуна уложила ребёнка спать. И они четверо долго ещё не могли наговориться, сидя в уютной комнатке, стены которой были украшены цветами, луком со стрелами и одной-единственной фотографией. С неё улыбалась симпатичная негритянка, державшая на руках малышку цвета кофе с молоком.
— Крёстная нашего Искандера, — сказала про женщину Джуна.
Под фотографией, на белом поле, была надпись: «Мир вашему дому от тех, кто прорвался! От дочки Урфины и мамы Мгваны!»
* * *Утром, выйдя с сеновала, Озма пошла между грядками знаменитого урфинского огорода к бочке с водой — и вдруг вскрикнула. Её царапнуло по ноге какое-то колючее растение. Оно напоминало «золотые шары» без цветов, только было гораздо ниже.
— Что случилось? — спросил хозяин дома, выглядывая в окно.
— Да чепуха, у вас тут сорняки колючие!
— Ну-ка, кто посмел вырасти? Вчера ведь только пололи!.. Что? — ахнул Урфин, увидев злоумышленную траву. — И в третий раз возвращается ветер на круги своя…
— Что-что? — не поняла Озма.
Урфин вышел из дома и встал рядом с ней:
— Это то самое растение, из которого я когда-то сделал живительный порошок и оживил деревянных солдат! Его надо немедленно сжечь, пока никто не догадался о его силе и не повторил моих ошибок.
— Извините, но вы, по-моему, неправы, — возразила Озма. — С помощью этого порошка можно массу добра сделать!
— А вот это мне и в голову никогда не приходило! Ваша идея, ваша находка — за это я высушу растения на солнце и отдам порошок вам. Зла в вас нет, это я вижу, и, может быть, он в самом деле когда-нибудь вас выручит. Но — никому его не показывайте!
Деревянная лошадь
Второй день путешествия выдался ещё жарче, чем первый. Озма и Пруденция шли еле-еле, поминутно пили воду и, как только увидели в тени поваленное дерево, тут же расположились на нём отдохнуть.
Придя немного в себя, Озма воскликнула:
— Слушай, а откуда у бревна голова? Так, а за спинами-то нашими у него ноги! Знаешь, мама, на чём мы сидим? На лошади!
— Да, в самом деле, — отозвалась Пруденция. — Такая себе деревянная игрушка. Чего её выбросили?
— Не знаю… По-моему, это очень приличная лошадь.
Действительно, деревянное животное было хоть и угловатым, но сделано на совесть. Когда странницы поставили находку на ноги, она стояла твёрдо, не шатаясь.
— Да, лошадь неплохая, — грустно сказала Пруденция, — но что нам в ней проку? Будь она живая…
— Она будет живая! — с этими словами Озма вынула из кармана коробочку с волшебным порошком и начала посыпать лошадь. — Слава волшебному средству!
Создание неизвестного мастера вскоре взбрыкнуло, глянуло по сторонам и спросило:
— А я кто?
— Ты — деревянный конь, — ответила Озма.
— А-а… А как меня зовут?
— Славик, — сказала девочка после минутного раздумья.
— Здорово! А почему?
— Это сокращение длинной фразы: «Слава волшебному средству, которым я тебя оживила!»
— Ясно. А что я буду делать?
— Повезёшь нас с мамой в Изумрудный город. Хорошо?
— Хорошо. С удовольствием. Прошу садиться!
Озма и Пруденция с удобством устроились на длинной спине Славика и продолжали путь. Им неслыханно повезло, потому что их скакун никогда не уставал. Можно было даже простить ему, что он засыпает новых хозяек бесчисленными вопросами…
История Волшебной страны
До Изумрудного города странницы добрались гораздо быстрее, чем рассчитывали. К Трижды Премудрому Страшиле их сначала не хотели пускать. Но когда Страж Ворот Фарамант увидел деревянного Славика, то немедленно пропустил всех троих со словами:
— Это необычайное создание должно прийтись по нраву Правителю.
Действительно, Страшила, услышав о деревянной лошади, сразу захотел ознакомиться с ней и её хозяйками. Его поддержали все его друзья, которые у него в это время гостили. И Длиннобородый Солдат провёл Озму, Пруденцию и их скакуна в тронный зал.
Странницы и не надеялись увидеть сразу стольких правителей Волшебной страны и слегка смутились. Но Славик сразу же начал сыпать вопросами, и это сломало лёд. Разговор начался самый дружеский и непринуждённый. Страшила представлял своих друзей:
— Смелый Лев… Ворона Кагги-Карр… Железный Дровосек и Железная Пакука… Это экс-тра-ор-ди-нар-на-я девушка! Представляете, когда Дровосек стал железным, она пошла к Гингеме и заявила: «Сделай и меня такой же! Хочу делить его судьбу!»
— Ну, я сама расскажу, — вмешалась железная подруга Дровосека. — Я же пообещала ему с самого начала, что никогда его не брошу, что бы он там ни говорил и как бы там ни выделывалась моя тётка… А у Гингемы-то глаза разгорелись, такой шикарной пакости она ещё не делала! Мой сказал, что он теперь без сердца и не сможет меня любить, а я сказала, что я теперь тоже не лучше… Ну и стали мы вместе жить, вместе и заржавели, потом нас Элли спасла… Решили на пару сердца себе попросить, а я ещё красоту хотела… Хотя опять же мой сказал, что я и так лучше всех! Дал нам Гудвин по сердцу, а меня раскрасил красками. Вот и живём… Фу, трещотка железная, мы же наших самых маленьких не представили!
Пакука подставила свою изящно сделанную ладонь, и на неё взобрались две крошечные девочки. Одна скорее напоминала ёжика, вернее, всю её спину покрывал плащ из иголок. Вторая была типичной уроженкой Зелёной страны, только крошечной.
— Я Хондучиха, — сказала колючая, — мы, хондуки, живём в усыпляющих маках, только на нас в этом мире не действует их аромат. Наш народ в великой дружбе с мышиным королевством Рамины, мы помогали вывезти Льва… Я тогда была совсем крошечной и жила в траве, потому что не могла забраться ни на один цветок. Друзья взяли меня с собой, а Гудвин подарил мне железные когти. Я вернулась домой и с перепугу выиграла конкурс ловкости, когда Рамина решила сложить с себя полномочия правительницы хондуков…
— Сколько раз она нас выручала, такая маленькая и ловкая! — подхватила вторая девочка. — А я Жмика, живу фактически в пригороде, друзья нашли меня, когда уже почти оставили надежду встретить последнее из шести существ. Я тут одна ничем не правлю, и мечта у меня глупая была — прекрасный голос.
— Так до неё и очередь не дошла, когда Гудвин нас вызывал! — опять вмешался Страшила. — Она тут напевала просто так — и весь дворец заслушался! Когда у него была Хондучиха, он просил передать нашей последней маленькой подруге, что её желание уже исполнилось, как только она вступила в его владения, вот… Её пение облагораживает душу и подчас даже смягчает сердца врагов…