Романыч рассказывает
Рассказы и эссе
Сергий Чернец
© Сергий Чернец, 2017
ISBN 978-5-4485-4218-3
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Естественность сверхъестественного
Часть 1
Рассказ.
Ученым удалось объяснить многие «чудеса», но всё же некоторые загадки еще ждут своего исследования. Эти тайны пытается изучить наука – парапсихология. Термином «парапсихология» обозначается не только область исследований, но и сами формы чувствительности человека, и способы воздействия его на предметы и явления.
Есть «психокинез – способность передвигать предметы в пространстве, менять химсостав веществ, воздействовать на электрическую активность предметов растений и так далее.
Есть «левитация» – преодоление земной гравитации, подъем человеческого тела в воздух без применения механизмов.
Есть также проявление формы чувствительности человека – «телепатия», или передача мыслей на расстоянии. С ней мы, по мнению парапсихологов, сталкиваемся каждый день. Каждому случалось внезапно вспомнить о знакомом, «только подумал», который почти сразу оказывался «легок на помине». Телепатическая связь, проявляющаяся в способности «читать» мысли друг друга, часто возникает между близкими людьми.
Многое из того что считается паранормальными явлениями совмещает в себе колдовство. С древнего средневековья, когда в немилость пришли ведьмы и за магию свою их сжигали на площадях. Считается что колдовство и гадание – «наука» женская.
И всегда колдовство, ведьмачество связано было с силами недобрыми.
– Вот, недавно, перед пасхою в пятницу, Ефрем Жлоб помер, слышал? – спросил Александра Романыча знакомый пастух.
– Нет, я и не очень знал его, так – имя знакомо и дом его в стороне от всех известен.
– А ты знал, что «поганый» был старик, не к ночи будь помянут. – Продолжил рассказывать Лексеич, как звали на деревне пастуха, который пас овец и коз местных жителей, гоняя их по увалам сопочкам, заходя в лесок у речки на отдых.
Вокурат, от реки возвращался и Романыч. Он выходил на рыбалку рано поутру, а к обеду уже возвращался домой. Идти от реки до деревни было далековато, с километра четыре, пять. И наудачу встретив пастуха присевшего в стороне от пасущегося небольшого гурта овец было кстати передохнуть.
Пастух рад был угоститься сигаретой «фильтровой», сам он курил без фильтра маленькую «Приму». И рассказывать Лексеич любил, вообще поговорить, пообщаться с прохожим ему тоже было лестно. Так как кроме овец мало с кем ему удавалось общаться за весь день.
– Вся округа его, Жлобу, знает, кузнеца старого Степана дядя. Гадал он, да колдовством занимался, как еще к нему ходили бабы наши? – удивленно вскинул и встряхнул головой Лексеич. – Я так понимаю: ежели мужик, всё больше молчит, старушечьими делами занимается да норовит в одиночку жить, – то тут хорошего мало. А Ефрем, бывало, с молоду все молчуном ходил, да на всех косо глядел, всё словно дулся и пыжился, то ли злой на всех был? Тогда мы в колхозе работали. Все молодые в клуб ходили, или на свадьбах и пили и плясали, а Жлобу Ефрема никто никогда там не видал. Он всё больше один в сторонке сидел, да с бабками-старухами шептался, с такими же знахарками.
Бывало что придут к нему в гости пастухи, как ко всем в дома ходили по деревне раньше, угощаться, – так у него травы насушенные, да мать старая особые чаи подавала с трав разных, говаривали. А то на рыбалке заметили, – поймал он щуку большую при людях, а она – го-го-го! Захохотала громко.
– Ну, это бывает, – возразил Романыч, – Не всё то правда, что выдумывает люд наш на байки гораздый. Нелюдим, вот и истории сочиняет про него народ, может быть. А вообще, ты знаешь, что и религия и колдовство – «одного поля ягоды».
Вот я тебе историю расскажу Библейскую, сам ты знаешь, что я не особенно верующий, хотя крещен и в Церкви бываю иногда. И бабка моя меня учила молитвам с детства. Но вот я прочитал много книжек, и некоторые выводы сделал, – заявил Романыч собеседнику.
– А. вот расскажи-ка, мил человек. Ты, знаю, человек ученый, никак в городах пожил и в институтах учился… – приготовился слушать Романыча пастух Лексеич.
Но в это время овца отбилась от идущего ровно гурта и ушла в сторону поля пустого, под паром стоящего. В прошлый год там люцерну сажали, а нынче и не пахано оно было. Пришлось встать и побежать за ней, чтобы вернуть в общую маленькую отару. Встал и Романыч, и переместился, вслед за Лексеичем, поближе подойдя к пасущимся овцам. Через некоторое время они снова уселись на траву, и снова Лексеич попросил сигарету. И он же начал рассказывать, будто вспомнив про что-то.
– Спаси Господи! Шел я раз бережком по осени. Гроза тогда собиралась, и ветер был, как в бурю-ураган. Поспешаю я что есть мочи в деревню по низам, овец гоню. А по верху, по увалу, промеж кустов – белый бык будто идет. Я и думаю: чей это бык? Отродясь у нас таких не было. Идет он, хвостом машет и му-у-у! Только чуть у самой деревни подниматься стал на дорогу, глядь, – а это из-за кустов выходит Ефрем Жлоб. Свят, свят, свят! Сотворил я крестное знамение, а он глядит на меня и что-то бормочет, мне за ветром гудящим не слыхать. Выгнал я стадо свое на дорогу и до его дома, до края деревни пошли мы рядом, а я боюсь и слово сказать. А тут и молния сверкнула, и темнота рассеялась на секунду, – увидел я его лицо будто бычачье наполовину с большим носом. Из крайних домов уже народ ждал свою скотину и скотина заходить стала во дворы, – мне гонять надо дальше, а я и не успел увидеть куда Ефрем Жлоба пропал, будто и не было его. – В чувствах, привставая, рассказал свой случай Лексеич.
– Да ты погоди, может то и была твоя галлюцинация! Вот послушай историю правдивую, в Писании написанную, в Библии, – сказал Романыч, махнув рукой, и начал свой рассказ.
Библейский рассказ
«И сказал Бог Моисею из среды куста горящего огнем, но не сгорающего. И сказал ему: Я Бог отца твоего, Бог Авраама, Исаака и Иакова», – так написано в Писании.
Речь идет о последнем Патриархе иудейском, – об Иакове.
Еще до рождения его было пророчество матери его Ревеке. Она долго не могла иметь детей, и думали уже, что «она неплодна». Но – «молился Исаак Господу о жене своей (о Ревеке); и Господь услышал его, и зачала Ревека, жена его» И далее, как написано: «Сыновья в утробе её стали биться, и она сказала: если так будет, то для чего мне это? И пошла она вопросить Господа!
А ты думаешь в те времена не было колдунов, гадателей и шаманов? Они были с самых первобытных времен. Назывались они у разных народов по-разному, у евреев, иудеев, – были Пророки. К ним ходили спрашивать-узнавать, что же Господь скажет в том или другом случае: если заболеет человек и лежит в горячке без сознания, спрашивали – выживет ли он, и готовить ли погребение? А вот и Ревека пошла спросить: «Господь сказал ей: два племени во чреве твоем, и два различных народа произойдет из утробы твоей; один народ сделается сильнее другого, и больший будет служить меньшему», – так написано, о том, что ответил Ревеке Господь.
«А затем настало время родить ей: и вот, близнецы в утробе её, – интересно повествует Писание, – Первый вышел красный, как кожа, косматый; и нарекли имя ему Исав. Потом вышел брат его, держась рукою своею за пяту Исава; и наречено ему имя Иаков».
И росли они, два сына, по-разному. Исав стал волосатый почти весь, и грудь и спина, и ходил на охоту, «стал искусным в звероловстве, человеком полей», – как написано.
А Иаков был человеком кротким, жил в шатрах и готовил пищу, помогал по хозяйству, печи топить и прочее.
Отец же их, Исаак, полюбил больше старшего сына охотника, потому что нравилось ему кушать мясо дичи, которую он приносил. А мать более любила младшего Иакова, помощника своего.
Так вот, когда отец стал старый, он ослеп и только на ощупь отличал старшего сына от младшего, так как была грудь и спина старшего вся покрыта густыми волосами. И случилось отцу перед смертью позвать сыновей, чтобы передать «завещание первородства», тогда бумаг на наследство не писали, и нотариуса не было, а благословение говорил отец устно при свидетелях. Исав-охотник в тот день пришел с большой охоты, уставший и голодный, а Иаков сварил красную похлебку из чечевицы.
И тут произошел главный обман. Охотник попросил брата «повара» дать ему «эту красную еду», как и написано в писании, он видимо даже не имел представления о чечевице, а так и сказал: «дай мне поесть, красно, красного этого».
И Иаков предложил: продай мне теперь же первородство свое». Ну, охотник-Исав согласился, потому что хотел есть. После этого и прозвище ему дали: Едом. Потом и племя его, народ его назывался Едомяне.
Иаков же с матерью договорились, и мать дала ему шерстяную накидку на голое тело из шерсти овцы, – так он вошел к отцу своему и просил сразу дать ему завещание быть наследником всего. Отец слепой потрогал рукой и нащупал шерсть, он думал, что наследство дает любимому сыну-охотнику, и дал торжественную клятву при свидетелях: «будешь ты наследником всего моего племени и всего моего богатства», – или как-то так может чуть другими словами.