Собрание сочинений
Том первый. Рассказы и повести
Сергий Чернец
© Сергий Чернец, 2016
ISBN 978-5-4483-2534-2
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Вступление
Одно художественное произведение нравится лишь при первом просмотре, другое же – нравиться будет и при десятом.
Писатель, по сути, ведет беседу с читателями. Слово же выпущенное уже не возвращается. И слово же является сильнейшим оружием, при помощи которого можно и «убить», подавить человека, но можно и поселить надежду, возродить к жизни, придав человеку огромный энтузиазм.
Поэтому так важно писателю владеть искусством беседы, ибо в беседе сказывается личность: или глубокая одухотворенная или мелкая приземленная. Ни одно занятие человеческое не требует большего благоразумия, хотя в жизни нет ничего обычней, – все всегда беседуют между собой. Но люди знают, что тут, в беседе, можно и все потерять, и все выиграть.
Чтобы письмо написать – надобно размышление, а письмо это та же беседа. Насколько же больше требуется размышления для беседы обычной. Писатели в этом случае в огромном выигрыше, и вместе с тем, при огромной ответственности перед читателями.
Люди опытные в обычных беседах по языку узнают пульс духа человеческого. Недаром мудрец сказал: «Говори, если хочешь, чтобы я тебя узнал». За пять минут разговора можно составить представление о человеке, о его возможностях и склонностях.
Иные полагают высшим искусством беседы полную безыскусственность, – чтобы беседа была, как привычная повседневная одежда, нестеснительна. Но это годится лишь между близкими друзьями, которые знают все недомолвки, краткие фразы, раскрытие которых, расшифровка, известна определенному кругу людей. А беседа с человеком, почитаемым, должна быть содержательной и являть не только содержание описательное, но и содержание души и порывов души автора повествующего о событиях. Потому писательское искусство беседы – дело рассудка, которое оживляется чувством.
Современные власти и пышность материальных благ, лишают людей всякого этикета и превращают их в потребителей, в машины должные исполнять функции «жизни». Обязанность ответственная накладывается, таким образом, на все искусство и на литературу – снова сделать из «функционирующей машины» живого человека, способного чувствовать, переживать и радоваться.
Одного вдохновения для писателя явно бывает недостаточно. Поэтическое произведение должно говорить о чувствах и слово должно являться помощником голоса чувств. Для этого нужен просвещенный разум писателю, чтобы облагородить нравственные чувства, очистить их от пошлого и наносного, голова должна воспитывать сердце. Потому что чувства, не знающие меры, уйдут в неразумности во зло, если не будут удержаны разумом.
Человеку, вскормленному законами, дается представление о темной стороне общества. Когда постоянно говорят о нарушениях закона, создается негативное видение жизни. Тогда и нужна – поэзия, живопись, литература, чтобы сгладить грустное впечатление и ознакомить человека со светлой стороной жизни, с красотой ее!
Воистину счастлив тот писатель, кто твердым и смелым словом, забывая всякие ранги и саны, возвещает закоснелому миру тирании человека – святые простые истины красоты и величия мира!
Истинные писатели и поэты берутся не откуда же нибудь из-за моря, но происходят из своего народа. Это как огни среди ночи, передовые вестники глубины народных сил. Ибо не в одних словах литература и поэзия: она разлита везде, она вокруг нас. Взгляните на эти деревья в лесах, на это небо с причудливыми облаками – отовсюду веет красотой и жизнью, а где красота и жизнь – там и поэзия.
Задача искусства не в том, чтобы просто копировать природу, но чтобы ее выражать. Нам, людям, должно схватывать разумность, смысл, облик вещей и существ мира. Идеальная красота и самая восхитительная наружность ничего не будут стоить, если ими никто не будет восхищаться. В этом и цель искусства дать понятия о том, чем бы стоило восхищаться, а что надо бы осудить.
Жизнь – это чередование всяких комбинаций. Их нужно изучать, следить за ними, чтобы показать затем в произведении в выгодном положении – вот такова работа писателя. И часто в прозе он остается на твердой земле, а в поэзии должен подниматься на неизмеримые высоты.
Писатель будет существовать только тогда, когда тверды его убеждения. Улучшать нравы своего времени – вот цель, к которой должен стремиться каждый писатель, если он не хочет быть только «увеселителем публики», как клоун. И тут главным достоинством писателя является знание того, о чем писать не нужно. Писатель должен делать только одно: честно наблюдать правду жизни и талантливо изображать ее; все прочее – бесполезные потуги ханжей пытающихся облагородить зло.
Голос совести и вера в будущее не позволяют подлинному писателю прожить на земле, как пустоцвет и не передать людям всего разнообразия своих мыслей и чувств.
2. Дело писателя в том и состоит, чтобы донести до читателя свои ассоциации и вызвать у него подобные чувства восприятия мира.
Чтобы писать настоящую прозу, надо обладать также поэтическим талантом. Поэзия всегда дает образное восприятие жизни. Яркие образы, поэтические образы всегда присутствуют в настоящей прозе.
Сергий чернецКалавай
К Чужим мемуарам
Часть 1 Воспоминания о детстве
Все свое детство я провел в деревне у бабушки с дедушкой. Отец мой военный и все куда-то ездил с одной части в другую, а за ним и мать. Меня привезли к бабушке в 4 года.
Раньше, до школы, когда дедушка живой был (он умер, когда я в школу пошел), – была у нас собака рыжая как лисица. Уши торчком и хвост колечком держала, – говорили потом, что породы лайки карело-финской, я так запомнил.
Звали собаку «Сам», кличку такую дед придумал. Ходил раньше дедушка с ней на охоту. И, рассказывала мне бабушка, что собака бежала за зайцем в лес надолго, сама его в лесу ловила и приносила к ногам дедушки. Вот, наверное, поэтому и прозвали лайку – «Сам».
И этот Сам всегда со мной ходил, куда бы я не направлялся, мы с ним дружили.
По краю нашей деревни протекала маленькая речка, а за деревней она впадала в большое круглое озеро, снова вытекая из него с другой стороны. Озеро окружал густой лес.
Когда-то давным-давно на том краю озера, где речка вытекала, тоже была деревня. Она сгорела дотла более 100 лет назад и теперь, издавна, на том месте большое поле занесенное песком от разлива реки каждой весной. От озера и вдоль по речке там росла черемуха.
А от нашей деревни до той черемухи было далековато, километров 5, наверное, но мы тогда ходили за черемухой со старшими ребятами, в то далекое поле. Со мной всегда ходил мой пес Сам.
Черемуха росла по берегу речки, в основном, но и по полю тоже стояли отдельные деревья, даже группами. А еще в поле были неглубокие ямы заполненные водой. Эти ямы, наверное, остатки от старинных домов, при разливе реки весной они затоплялись. И в эти маленькие озерца попадала рыба и оставалась там. Мы с деревенскими мальчишками брали с собой сетки (бредни) и ловили в озерах этих рыбу. Потом разводили костер на берегу речки, и варили уху….
Детство мое вспоминается радостное и прекрасное. Середина лета, нагретая солнцем в тех озерках, вода была теплая, как парное молоко и весело было нам плескаться, мутить воду, вылавливая в мутной воде всплывающую на поверхность рыбешку.
И в тот раз, помнится, мой пес Сам первым залаял и кинулся в траву одного из озерков, он что-то почуял в поросшем по берегу осокой и камышом озерце. Сам прыгал в воду и выскакивал обратно и лаял весело и задорно. Мы увидели в озере утку или вернее утенка. Он не улетал, но прятался в прибрежной траве и нырял под воду от берега к берегу. Всей толпой мы, ребятишки, ловили и поймали этого утенка. Когда он был у нас в руках, мы пожалели его перепуганного и выпустили в речку. Там он сразу же поплыл в сторону большого озера, быстро скрывшись за береговыми речными камышами. На озере было много утиных стай, как мы знали, – может там он найдет себе маму.
Школа у нас в деревне была за речкой. Там был и сельсовет и почта и медпункт. И я ходил с мальчишками через мост, который каждый год, весной, при разливе реки, затопляло.
Тогда у нас были длительные каникулы на все время половодья. А школа была начальная трехклассная. И было у нас три учительницы. Учительница по русскому и литературе была из нашей деревни, и ее сын пошел в школу вместе со мной. Почему-то он испугался кошки, однажды, и за это его прозвали в школе – «Кошкин». Еще с нашей деревни учился в первом классе Женька – печенька: любил он есть печенье, оно у него в сумке всегда с собой было, и сам он был круглый, похожий на печеньку. А я плохо выговаривал тогда букву «р» и когда сказал, что бабушка делает хлеб в печи – «калавай», то и меня так и назвали – «Калавай».