Джордж Гордон Байрон
Вальс
ПоэмаО муза ног проворных, Терпсихора!Ты приберешь к рукам и руки скоро.О дева! (Нынче девы не в чести.)Ты, что из непорочных девятиСчиталась наименее невинною,Сияешь снова славою старинною;Тебя бранили все, кому не лень,Но вот настал твоей победы день.Твой меч и щит — порхающие ножки(Лишь юбочку приподними немножко),И, если грудь достаточно нага,Ты ею sаns armour[3] сразишь врага;Пред штурмом устоишь почти всегда тыИ узаконишь Вальс, в грехе зачатый.
Виват, о нимфа! Кирасир младойУсач, живущий вальсом и войной,Все вечера готов самозабвенноОтдать тебе — столь трогательной сценыС тех пор не наблюдалось, как ОрфейМузыкой услаждал своих зверей.Вальс! Ты — штандарт, под коим гренадерыВступают в бой за модные манеры,И в Хаунсло[4] Уэлсли посрамлен:Товьсь — целься — пли! Враг жив, но побежден.Привет, о муза! Нынче все красавицыНе нам, а лишь тебе желают нравиться.Что умный Басби или храбрый Фиц[5]Пред грацией прелестных танцовщиц?Столь возбуждающую цель преследуя,Поздравим Вальс и Дьявола с победою!
Имперский Вальс! Тебя прислал нам Рейн,Где льется кровь студентов[6] и рейнвейн.Пусть импорт твой, по правилам таможен,Нескоро будет пошлиной обложен!Рейнвейн обогащает наш подвал,Но ты нам радость жизни даровал.Рейнвейн порой нам в голову бросается,Тобой же наша кровь разгорячается:Ты сладким ядом гонишь прочь усталость,Нас подбивая на срамную шалость.
О немцы! Сколь обязаны мы вам,Как несравненный Питт[7] признался сам,Когда еще вы не поддались Франции,Оставив нам задолженности, танцы иГанноверов, внушающих восторг,Таких, как славный Третий наш Георг,Которым, для всеобщего комфорта,Зачат был будущий Георг Четвертый.[8]Германия мильоны нам должнаНо королеву нам дала она.Германия! Ты с самого началаНам Брауншвейгов и невест вручала;[9]За их вульгарность кто нам заплатил?Кто герцогов нам прорву подарил,Трех королей, а также королевуИ искрометный Вальс — для разогрева?
Мир ей — ее монархам и диетам(Хоть Бонапарт их обуздал декретом)![10]Вернемся к теме: муза, разъясни,Как Вальс в наш край пробрался в эти дни.Рожденный на ветрах гиперборейских,Из Гамбурга и из портов ганзейскихОн в снежный Гётеборг попал и в немЗаснул. Но, встав от сна, проник потомОн в Гельголанд — знать, тоже царство сонное.Когда Москва, пока что не сожженная,Могла депеши в Лондон посылать,Вальс появился в ней в миру опятьИ, возбужденный славой Австерлица(С ней славе «Морнинг-Поста»[11] не сравниться),Влез к нам и закрепил свою судьбу,Затмив собою пьесы Коцебу,[12]Мелодии десятка композиторов,И вклады вюртембергских инвеститоров,И Мейнера четырехтомный трудО женщинах, и весом в добрый пудТом Бранка, книги Христиана Гейне:Так Вальс укоренился чародейно.
И с этим грузом Вальс очаровательныйНа цыпочках, походкой зажигательнойРадушных наших берегов достигИ нашим девам полюбился вмиг.Ни сдержанный Давид,[13] что танцем сольнымДал повод восклицаниям довольным,Ни дон Кихот, танцующий болероПо мненью Санчо, резвое не в меру,Ни Саломея, что в беспутстве балаЧужую голову оттанцевала,Ни Клеопатра, женщина веселая,Что на галере тенцевала голая,С тобою не сравнятся, Вальс лихой,Под молодой британскою луной.
О вы, мужья, с десяток лет женатые,Чье так морщинисто чело помятое;И вы, мужья, женатые лишь год,Чье гладкое чело пока несетРостки морщин, еще вам предстоящих,А грудь — созвездье орденов блестящих;И вы, мамаши, знающие, какБрак сына отравить, а дочки бракПовыгодней устроить; вы, о дети,За коих папы часто не в ответе;Холостяки, которые хотятЖитейских бурь иль ветреных услад,А коль влекомы к узам Гименея,С чужой невестой пляшут — иль своею,Всех вас чужак прелестный обаял,И нынче Вальс украсил каждый бал.
О милый Вальс! Склонились пред тобоюИ джига, и фанданго огневое,Шотландский рил, виргинская кадриль:[14]Где правит Вальс, их надо сдать в утиль.Лишь Вальсу руки надобны и ноги:Но коль для ног законы очень строги,То руки там лежат, где с древних летИх не было. Ой, уберите свет!Мне кажется, слепящие шандалыЧрезмерно освещают нашу залу.Сам Вальс шепнул: «Не нужно нам огней:Ведь эти па во тьме всего верней…»Но музыка внезапно прерывается,И Вальс подолом музы накрывается.
Вам, вояжёры, всякий край знаком,И о любом написан пухлый том.Скажите: разве поступь ригодона,Ромайка, или страстная чакона,Или каирский танец животаСравнятся с Вальсом? Он ли им чета?Его следов достойных отпечаткиВидны от мыса Горн аж до Камчатки,И каждый путешественник у насО Вальсе написал хотя б абзац.
О тени дев времен Георга Третьего,Что юного могли еще терпеть его,Воскресните, живите вновь сейчас,Пусть ваши внучки воплощают вас.Вернитесь призраками в наши залыИ будьте вновь живыми, как бывало;Не нужно вам ни пудры, ни румян,Чтоб, обморочив, нас ввести в обманИ вам придать (хотя бы для приличия)Игривость серн и женское обличие.Когда партнершу кавалер ласкает,Она, знать, и сама от страсти таетИ нюхательных спиртов и солей,Где правит Вальс, совсем не нужно ей.
О Вальс! Хотя в своем краю родномДля Вертера ты был почти СодомДля Вертера, влюбленного и страстного,Но нежного и дамам не опасного,Хотя Жанлис, с мадам де Сталь борясь,[15]Вальс танцевать навеки зареклась,Но мода свой закон везде диктует,И Вальс прелестный все подряд танцуютОт гордой королевы до пажа,Всем им тела и головы кружа.И даже хамоватый оборванецТанцует непроизносимый танец,И даже сам я славлю, всем под стать,Вальс, хоть его ни с чем не срифмовать.
В удачный миг Вальс начал свой дебют;И с новым танцем появилось тутВнезапно, как по щучьему велению,Всё новое, по нашему хотению:И новые монеты — вместо тех,Что потеряли ценность, как на грех;И свод законов новых, нынче модных,О том, чтоб вешать бедняков голодных;[16]И новое величие побед,Хотя от прежних был один лишь вредИ после них нам стало очень видно,Что тем, кто выжил, мертвые завидны;И новые любовницы у тех,Кто жаждет при дворе мирских утех:Всё ново, ново — кроме плутней старых,Творимых во дворцовых кулуарах,Но на виду всё — новое сполна:Мундиры, фраки, ленты, ордена;Ступают гордо новые героиИ парами танцуют — не толпою.
Что скажешь, Муза? Что это такое?Так новый Вальс, как царственный орел,К нам в царствованье новое пришел.И вместе с ним всё новое упрочено:Нет больше фижм, а юбки укорочены,Не нужно пудры — ей конец настал.Вперед, хозяйка! Начинаем бал:Уже как будто нервничают гости.Вот важный чин — граф Кент иль герцог ГлостерСвою выводит даму, и онаВся раскраснелась — или смущена.Рука партнера может очень лихоУкрадкой проскользнуть под вырез лифа,Иль беспрепятственно погладить талию,Иль… помолчим мы скромно… и так далее.А дама может ручкою своеюПартнеру сжать плечо и даже шею.О, как они изысканно скользятЛицом к лицу, встречая взглядом взгляд!Хоть ноги их порою отдыхают,Но рук от тел никто не отрывает.Танцует каждый, точно манекен:Барон Икс-Игрек и графиня N.Танцуют титулованные гости(Их имена смотрите в «Морнинг-Посте»Иль, чрез полгода, в записях дебатовКоллегии гражданских адвокатов),К себе друг друга ласково прижав:Таков уж, видно, бала вольный нрав.Глядишь, какой-то скромный турок спросит:«Что это прижиманье им приносит?»О честный мой мирза! Ты прав, ты прав:Да, кое-что приносит этот нрав;Грудь, что публично отдана партнеру,В уединенье может сдаться скоро.
О вы, что наших бабушек любили:Фицпатрик,[17] Шеридан достойный, илиМой суверен, которому отдамНа откуп весь пленительный Бедлам;[18]Ты, фея, посещавшая гостиную,Где Сатане сдалась за ночь единую,Скажите, вас в расцвете юных днейХоть раз не искушал ли Асмодей?Знать, он внушил вам новые идеи,Как повернуть пленительнее шею,Зажечь огонь в сияющих глазах,Румянец жаркий вызвать на щекахИ грудь свою наполнить вожделениемКто совладает с этим искушением?
О вы, что никогда не размышлялиО том, какой должна быть суть морали,Вы, что мечтаньям сладким не измените,Не дешево ли вы красавиц цените?Разгорячась под ласковой рукоюНа талии иль ниже (где — я скрою),Каким восторгом в деве разлитаНескромного пожатья теплота!В горенье страсти дева очень хочетПожать ту руку, что ее щекочет,Взглянуть в глаза, которые горятОтветом на ее горящий взгляд,Приблизить губы к тем губам, к которымОна уже давно тянулась взором.И коль ее ты любишь, будь смелейИ, как она к тебе, приникни к ней.Рассудок в ней угас, и угасаетВсё, что тебе отдаться ей мешает.
Прелестный Вальс! Тебе ль хулу терпеть?Ведь цель моих стихов — тебя воспеть.О Терпсихора! Ведь на каждом балеМоя жена танцует Вальс — а далеИ наши дочки будут танцевать.А сын мой (стоп! да что тут выяснять?Чай, наше древо генеалогическоеВ нем воспитает резвость байроническую)И пустит корни Вальс в семье моейИ средь потомков всех его друзей.
Примечания