Не зная, принять ли эти слова за комплимент, Шурик промолчал.
– А теперь сказать правду? Никакого у меня к тебе нет дела. Просто у меня было такое настроение, и я решила тебе позвонить. И я рада, что позвонила.
Судя по всему, Шурик не был особенно рад этому. Но, стараясь быть вежливым и крепким парнем, он сказал:
– Что же, может, пойдем тогда потанцуем?
– Пойдем, – сразу согласилась Настя, но тут же спохватилась:
– Хотя я не одета…
Шурик взглянул на ее туфли, пожал плечами.
– А то пошли к нам! – нашла выход Настя. – Правда, что нам ходить по улице, мерзнуть, а? И все равно я долго не могу, у меня мама больна. А так – посидели бы, я чай поставлю, мама у меня тихая, она не будет нам мешать.
Настя поняла, что ее предложение не слишком обрадовало Шурика, она оставила свой легкомысленный тон и попросила его жалобно, горячо:
– А то хочешь, зайдем к тебе за книжками, возьмем, и ты будешь у нас заниматься, у нас тихо. Ты на меня не злись, что я в таких туфлях, у меня есть на высоких каблуках, просто я не захотела…
Вот этого ей говорить не надо было. Шурика обижали любые, даже самые отдаленные намеки на его рост.
– А что это ты вдруг ко мне обратилась? Если ты со мной даже туфли на высоких каблуках не можешь использовать!
– Не обижайся, Шурик, я ничего плохого не думала, честное слово! Хочешь – посидим у нас полчаса, и ты пойдешь. И я тебя провожу…
Шурик остановился и высвободил руку.
– B кино ты не хочешь, на танцы не хочешь, гулять по улице ты тоже не хочешь, тогда спрашивается – зачем ты вытащила меня из дому? У меня есть свои дела, я занимался. Для того чтобы сидеть возле твоей больной матери? Зачем я нужен твоей больной маме? А вот ты, вместо того чтобы звонить кому попало по телефону, лучше бы действительно с ней посидела. А в другой раз имей в виду: какой я ни есть, но если понадобится, то я уж и сам кого-нибудь найду, с кем мне провести время…
Наверно, он сильно обиделся, потому что не простился с Настей и, быстро переваливаясь, пошел назад.
Настя махнула ему вслед кулаком и побежала краем мостовой в другую сторону.
Она влетела по лестнице и позвонила в дверь. Ей открыла девушка в пальто.
Это была Валя. Она сразу напоминала о том, что не так давно кончилось лето. У нее еще не сошел загар, и в лице не исчезло летнее, готовое к знакомствам легкомыслие.
– А я к тебе, – растерялась Настя. – А ты куда?
Валя отчего-то смутилась.
– Понимаешь, какая история. Тут прорезались двое мальчиков, я хотела с тобой договориться, а тебя как раз не было, я взяла и договорилась с Людкой, так что теперь нас четверо, прямо не знаю…
Настя не обиделась на это. Кто виноват в том, что она не производила впечатления на мальчишек? Она и сама не стала бы портить компанию подруге.
– А что оправдываешься? – засмеялась она. – Ты же знаешь, что я не любительница таких компаний. Хотя… Знаешь что? Давай я тоже пойду. У мальчишек всегда есть товарищи, пускай приведут кого-нибудь третьего.
– Третьего?.. – Валя мельком оглядела ее и неуверенно сказала: – А что, это идея. Пошли, – решила она.
Люда и два молодых человека стояли на углу.
Люда была почти так же хороша, как Валя. И молодые люди на редкость симпатичны.
Едва к ним подошла Валя, как они покатились от смеха. И она занемогла от смеха, еще не разобравшись толком, в чем дело. Только Настя здесь была немного некстати. Среди них заметней, что она некрасива, несвободна, невесела. Хотя она и старается, смеется.
– Познакомьтесь, это Настя, – сказала Валя. – Мальчики, а ну-ка полистайте свои телефоны, нам нужен еще один.
Поставленная задача привела их в замешательство. Но надо, так надо: они стали совещаться.
– Коле позвоним? – спросил один, взглянув на Настю.
– Ну его к шуту, он не пойдет.
– А кто же тогда? Серега?
– Серега сейчас не может…
Это звучало загадочно и, очевидно, означало, что у Сереги есть девушка.
– Ну давай решать, быстро.
– Не знаю. Виктор?
– Ты что!..
Тут Валя разозлилась:
– Решайте этот вопрос как-нибудь между собой.
Молодые люди продолжали совещание, несколько уединясь.
Настя жалела уже, что поставила всех в трудное положение. Молодые люди никак не могли найти, кого бы ей принести в жертву, а девушки были вынуждены ждать, стоя на ветру.
– Валька! Что я делаю, всех морочу, а сама забыла, что я сегодня не могу! – сказала она.
– Брось трепаться. Мальчики!
– В таких случаях надо заранее предупредить. Сразу так трудно.
– Нет, правда, ребята, ничего не нужно, я просто не могу. Я ухожу!
Валя сказала ей:
– Хочешь, я с тобой пойду?
– С ума сошла! До свидания, товарищи, счастливо повеселиться.
И оттого, что она таким образом сразу упростила положение, все стали прощаться с ней радостно и сердечно.
Настя быстро пошла прочь и, один только раз оглянувшись, увидела, как четверо, держась под руки, переходили дорогу и машины почтительно выстроились перед ними в ряд.
Настя посмотрела на светящиеся часы, было около девяти.
Люди уже никуда особенно не спешили. Они шли из кино или в гости.
Теперь, казалось, одна Настя торопилась. Она бежала краем мостовой, скорей, скорей. Ей нужно было найти человека, который бы помог ей. Не может быть, чтобы она не нашла. Но надо торопиться, уже поздно…
Она позвонила в дверь.
Ей открыла Катя. Это была самая близкая, самая верная подруга. Катя немного старше Насти. Она из тех женщин, которые способны только на сильные чувства. И лицо ее невольно выражало эти чувства независимо от обстановки. Она могла быть веселой в больнице, угрюмой в цирке.
– Что с тобой? – встревожилась Настя.
– Леша уезжает, – сказала Катя и, не оглядываясь, пошла назад в комнату.
Настя заторопилась за нею.
– Куда уезжает?
– В командировку, – на ходу ответила Катя. – Запускают его объект.
– Надолго?
– Как пойдет дело…
Леша собирал в папку свои деловые бумаги. Он был, напротив, очень оживлен. Видимо, он хотел поднять настроение своей жены, однако именно это больше всего ее беспокоило и вселяло неясные подозрения.
– Ах, Настасья, ах, Настасья, отворяй-ка ворота! – спел он, когда Настя вошла в комнату.
– Что ты развеселился? – спросила Катя, укладывая чемодан. – Ты вон опаздываешь, еще вещи не сложены.
– Спешащий человек без чувства юмора страшен, – возразил Леша.
– Посиди, Настя, сейчас я его отправлю, мы с тобой поговорим… Ну а что ты там будешь делать по вечерам? – озабоченно спросила Катя. – Тебе же будет скучно.
– Вечером я пойду в кино.
– С кем?
– Один.
– Один? – удивилась Катя, всем своим видом показывая, как нелепо идти в кино одному.
– А я пойду один, – твердо повторил Леша.
– А почему бы тебе не пригласить какую-нибудь девушку? Ты же знаешь, что я тебя не ревную. А если ты захочешь пойти в ресторан? Просто поужинать и выпить рюмочку. Ты должен обязательно кого-нибудь пригласить.
– А я пойду один, – не сдавался Леша.
– Почему бы тебе не пригласить вот эту, Веру Григорьевну, о которой ты говорил.
– Катя, она старая!
– Ну сколько ей?
– Семьдесят, восемьдесят, не знаю.
– Вот и врешь, она была бы уже на пенсии…
Леша сунул свою папку в чемодан, повернул к себе жену:
– Катенька, я уезжаю всего на неделю, ты должна здесь жить нормальной жизнью, ты советский человек, у тебя есть обязанности!
– Тебе уже пора… – Они обнялись.
– Иди, иди… Знаешь, Настя, я его никогда не провожаю, я не могу возвращаться с вокзала домой.
Леша попрощался с Настей, взял чемодан.
– Мы ничего не забыли? – волнуясь, спросила Катя. В прихожей они еще раз обнялись.
С площадки крикнула вниз, на лестницу:
– Как только ты меня вспомнишь, обещай, что ты сразу поешь!
Она вернулась в комнату, постояла, огляделась.
– Ну вот…
Она обернулась к Насте, спросила:
– Почему так приятно обожать одного человека? Вот Валентин, его товарищ, или Саша – они для меня не существуют, хотя на своем месте они, может быть, хороши. Как мне повезло, что я сразу поняла, что он – это он!.. Два человечка у меня есть, он и ты.
– И у меня два человечка, ты и мама… Мама болеет. Она хочет, чтобы я привела домой какого-нибудь ухажера, тогда она успокоится. Ты же знаешь, у меня тут ресурсы незначительные. Что делать? Дай мне твоего братишку, я его приведу, пускай посидит.
– Брось ты, он влюбился! Я его даже начала уважать. Сейчас это не так часто случается. Сейчас, если мужчина утруждает себя объяснениями в любви, ему надо ставить памятник… Что же с тобой делать, горе мое! Может, сходишь к Нине Сергеевне, у нее сегодня гости. Может, с кем-нибудь познакомишься? Только надо приодеться. Давай-ка…
Она стянула с Насти платье, достала свое.
– Господи, такую девочку не любить, вот охламоны! Теперь прическа. Надо что-то придумать, а то ты похожа на Коперника.
Занялись прической.