Melanie Harlow - Yanked. Страница 23

Но у меня было белье для первой брачной ночи, я хотела поспорить, но когда его рот оказался у моей груди, и его пальцы скользнули между моих ног, я перестала думать о том, что хотела надеть и думала только о том, что хотела снять — например, все, что было надето на Лукасе.

— Видишь? — прошептал Лукас, легко скользнув в меня, сначала одним пальцем, а затем двумя. — Ты тоже не хочешь ждать. — Его язык кружил вокруг одного твердого, розового соска, прежде чем он взял его в свой рот и всосал.

Я застонала, изогнув спину и запустив пальцы в его волосы.

— Нет, я не хочу ждать. Я просто хочу... ох! — я ахнула, когда он укусил меня, но застонала в удовольствии, когда он провел по укусу своим теплым, влажным языком. — Я просто хотела, подарить тебе кое-что красивое, на что ты мог бы смотреть.

Он поднял голову.

— Нет ничего красивее, чем то, что сейчас напротив меня. Только ты, твоя кожа, твое тело. Каждый сантиметр тебя. — Он провел дорожку из поцелуев по моему животу и раздвинул мои бедра, заставляя мои внутренности дрожать. — Позволь мне попробовать тебя.

— Да. — Прошептала я, когда его язык коснулся моего лона. — Да, — я прошептала, когда он кружил по моему клитору, вызывая восхитительные ощущения. — Да, — я прошептала, когда он слегка щелкнул по нему языком, прежде чем всосал его в свой рот. — О боже, так хорошо. — Я держала свои руки в его волосах, удерживая его рот там, где я хотела; моя потребность увеличивалась с каждой прошедшей секундой. — Я люблю твой рот на мне, — сказала я, глядя на его кудрявые волосы между моих ног. — Я люблю, когда ты трахаешь меня своим языком. — Он застонал, толкнувшись бедрами в кровать.

— Лукас, я хочу тебя внутри. Сейчас. — Я сжала его волосы в своих руках и потянула его вверх. Я была на грани оргазма, но хотела подождать его.

Мои пальцы возились с пуговицами на его рубашке, и наконец расстегнули ее. Я потянула за нее, и он переместил свой вес на колени, чтобы сдернуть рубашку и бросить ее на пол. Его брюки и нижнее белье последовали за ней, и мгновение спустя его тело накрыло мое, и он скользнул в меня.

Когда я посмотрела на него, мое сердце забилось быстрее, я подумала о том, как мне повезло, что этот великолепный мужчина дал мне сегодня брачные клятвы. Да, свадьба была всем, о чем я мечтала, и все прошло идеально, но если я забуду вкус шампанского или звуки гитары или запах воздуха, мне будет все равно. Потому что у меня есть это, на всю жизнь. Чувство того, как я открылась ему, чувство наполненности им. Когда он двигался надо мной, его бедра вбивались в меня медленно, но глубоко, и я обернула ноги вокруг него и убрала его волосы с лица.

— Я люблю сегодняшний день. Но я хотела сбежать, ты знаешь. Все что я когда-либо хотела — прямо здесь.

— Я знаю. Но сегодняшний день сделал тебя счастливой. А видеть тебя счастливой — значит для меня все.

Я улыбнулась.

— Я полагаю, что у тебя сейчас есть все, потому что в данный момент я безумно счастлива.

— Так и есть, — прошептал он, раскачиваясь во мне в более ускоренном темпе. — Я у меня есть все — даже жена.

— О боже... я люблю... быть твоей женой. — Мои руки двинулись к его бокам, и я притянула его крепче к своему телу, приподнимая свои бедра, чтобы принять его глубже, почувствовать давление и сокращения там, где я нуждалась в этом. — Я люблю все... особенно... это. Особенно...

— Мой член? — Лукас закончил за меня, трахая меня жестче и быстрее.

Я исступленно рассмеялась — на шутку, на то, как он читал мои мысли, и как он заставлял меня еще сильнее влюбиться в него, хоть это и казалось невозможным.

И затем слова были потеряны, когда наши тела заговорили на своем языке, вздохами, ахами и бессвязными криками удовольствия, когда подводили друг руга к грани восторга, а затем за ее пределы.

Во Франции оргазм называли «la petite mort», что буквально можно было перевести как «маленькая смерть». Когда Лукас рассказал мне это, я оспорила это, наоборот, я никогда не чувствовала себя более живой, чем когда получала оргазм с ним.

— Не то чтобы это что-то убивает, — объяснил он. — Это больше как... как что-то от тебя. Какой-то элемент жизненной силы или энергии, и вот почему после приходит такое истощение.

Я определенно могла понять это.

Но этой ночью, нашей брачной ночью — ночью множества маленьких смертей, позвольте мне признаться — я начала понимать эту фразу на другом уровне. У меня и до этого были тысячи блаженных оргазмов с Лукасом, но почему-то теперь, когда мы были охотно и навсегда связаны друг с другом, это ощущалось по-другому. Каким-то образом, я дала более глубокую оценку обмену близостью — мы отдавали друг другу что-то большее, чем просто удовольствие, что-то даже большее, чем любовь. То, что глубже, чем на плоти и костях, глубже разума и сердца. Кусочек души?

Возможно.

Я не знала, верила ли в родственные души, судьбу или в человека, который предназначен тебе каким-то космическим или волшебным образом. Но когда я думала, что где-то внутри моей души есть кусочек Лукаса, и я держу его там, я была полностью умиротворена — для меня это был рай.

Так, если я должна умереть, чтобы получить это, то сделаю это охотно. Тщательно. И надеюсь, часто.

Эти французы действительно знают свое дело.

Заметки

[

←1

]

профессиональный бейсбольный клуб, выступающий в Главной лиге бейсбола.

[

←2

]

Ревущие двадцатые — эпоха 1920-х годов в Северной Америке, Лондоне, Берлине и Париже. Название характеризует динамичность искусства, а также культурной и социальной жизни этого периода. Радикально меняются моды и стиль одежды, наступает расцвет джаза и ар-деко, радиовещание становится повсеместным, кинематограф обретает звук и из редкого развлечения превращается в массовый вид досуга и отдельный вид искусства.

[

←3

]

знаменитая американская фотомодель, снимавшаяся в 1950—1957 годах в таких стилях, как эротика, фетиш и pin-up.