молодой человек, с ненавистью глядя на обсуждаемый предмет одежды.
- Не обойдёмся. - Я была сурова, как сама судьба. - Во-первых, без него платье не
будет сидеть. А во-вторых, корсет поможет создать у вас видимость груди. А вот
этого не надо! - Тут я уже обратилась к Эмме, взявшей в руки тонкую рубашку без
рукавов, какие обычно надевали поверх корсета под закрытые платья. - Переходи
сразу к платью, а то они могут появиться в любую минуту.
Нижнюю юбку, платье и шёлковые чулки надели благополучно. С туфлями
оказались сложнее: ножка Мирейи, хоть и не была миниатюрной, стопе молодого
человека всё-таки уступала. Какое-то время мы пытались с пыхтением и стонами
запихнуть его лапищу в элегантную туфельку, будто мачеха Золушки, изо всех сил
старающаяся сосватать принцу свою родную дочь. Но эту затею быстро пришлось
оставить. В конечном итоге Эмма принесла откуда-то из недр гардероба туфли
значительно большего размера, оставшиеся от одной из фрейлин, и в них ногу
любовника удалось уместить.
Мужчина поднялся со стула - и застыл, широко расставив ноги и согнув их в
коленях.
- И что вы хотите сказать этой позой? - подозрительно осведомилась я, изо всех
сил стараясь не покатиться со смеху.
- Каблуки! - прошипел он.
- Да? Каблуки? - Я вопросительно смотрела на него, ожидая продолжения.
- Почему они такие высокие?
- Потому что так модно, - отозвалась я.
- Ладно, а неустойчивые-то такие почему? - не унимался любовник, не торопясь
распрямлять ноги.
- А это чтобы пробудить в мужчинах желание окружить нас опекой и подхватить,
если мы оступимся, - посвятила его в маленькую женскую тайну Мирейа.
Судя по кислому виду молодого человека, его идея быть подхваченным каким-
нибудь посторонним мужчиной не прельщала. Впрочем, меня теперь в первую
очередь интересовали его волосы. Которые никуда не годились.
- Эмма, принеси, пожалуйста, какой-нибудь старый парик, - попросила я. -
Надеюсь, несколько штук завалялись где-нибудь в сундуке.
- Парики уже давно не носят, - засомневалась Мирейа.
- Некоторые носят, - возразила я.
- Только старые кошёлки вроде баронессы Рего, - поморщилась девушка.
- Ну и ладно. Пускай его примут за старую кошёлку. Лишь бы выпустили отсюда.
Усадив мужчину перед собой на стул, я вооружилась кисточками и принялась
работать над его лицом. Он ответил на заботу чёрной неблагодарностью,
практически сразу же громко чихнув.
- Терпите, красота требует жертв! - оптимистично заявила я. - И скажите спасибо,
что отец нынешнего короля издал в своё время закон, запрещающий использование
белил. Многие дамы возненавидели его за это лютой ненавистью. Поговаривают
даже, что именно из-за этого указа его любовница покушалась на его жизнь.
- А почему он издал такой закон? - заинтересовался любовник.
- Потому что его придворный алхимик просветил его на предмет состава этих
самых белил, - блеснула знаниями я, быстро работая кисточками. - Выяснилось, что
белила содержат свинец, который, в свою очередь, пагубно сказывается на
здоровье. И за недолговечную красоту знатные дамы платили собственной жизнью.
За это время я успела худо-бедно наложить на лицо любовника Мирейи толстый
слой пудры, а затем румяна.
- Весьма поучительная история, - заметила Эмма, выходя из гардероба с париком
в руке.
Белые кудри выглядели совершенно неестественными, но в своё время они, как и
белила, отдавали дань ветреной и порой жестокой моде.
- Зато парики совершенно безопасны, - утешила молодого человека я. И, водрузив
на него парик, принялась рассматривать результат. - Пожалуй, чего-то ещё не
хватает, - пробормотала я вполголоса. - Может быть, серьги?
- Так у меня же уши не проколоты, - удивился парень.
- Ну и что? Можем прямо на месте проколоть, - не стала отчаиваться я.
Юноша шарахнулся от меня прочь, и Мирейа, испытывавшая к нему чувство
сострадания, внесла альтернативное предложение:
- Может быть, клипсы?
- А что такое клипсы? - подозрительно нахмурился любовник.
- Клипсы - это такие кандалы для ушей, - улыбаясь, сообщила я.
- Несси! - укоризненно воскликнула Мирейа.
- Но я же говорю чистую правду!
- Вообще-то в чём-то ты права, - поразмыслив, призналась она и виновато
взглянула на мужчину.
Впрочем, тратить время на поиски украшений я сочла нецелесообразным.
Несколько последних штрихов - и образ закончен.
- Ну, как? - Мой вопрос был обращён в основном к Мирейе.
- Отлично! - расплылась в улыбке она. - Никто ничего не заподозрит.
- Хотелось бы на это надеяться. - Я рассматривала плоды своих трудов более
критичным взглядом. - Что ж, лучше всё равно не успеем. Мы пойдём и
постараемся разминуться с герцогом, а вы избавьтесь от его одежды.
Эмма засуетилась, поднимая с пола брюки, сюртук и прочее, я же подтолкнула
любовника к двери.
- Главное, не споткнитесь, когда мы будем идти по первому коридору, - тихо
инструктировала я. - Старайтесь ни с кем не встречаться взглядом. Если нам
придётся разойтись, сверните направо и спуститесь по служебной лестнице на два
этажа. Вы знаете то место. Мы пришлём кого-нибудь, кто поможет вам дальше.
Наше внимание привлёк шум шагов, приближающийся с противоположного
конца коридора. С инструктажем я успела в самый последний момент. Ибо шансов
разминуться с направлявшейся к покоям Мирейи четвёркой у нас не было.
Двое из приближавшихся к нам людей были не более чем слугами,
исполнителями, и потому сами по себе они мало меня тревожили. Зато двое других
могли создать массу проблем, и я даже не знаю, которого из них следовало считать
более опасным.
Герцог Конрад Альмиконте, вдовец тридцати четырёх лет, имел властный и
довольно-таки мрачный вид. Обладая средним ростом и не слишком внушительной
комплекцией, он был весьма широк в плечах, что придавало его виду ощущение
некоторой дисгармонии. Его глаза были настолько тёмного оттенка, что казались
почти чёрными. Резкие черты лица, властная линия губ с уголками, чуть
изогнутыми книзу, квадратный подбородок. Волосы - не рыжие, как у Мирейи, а
тёмно-коричневые, - завиты в соответствии с нынешней модой.
Рядом с герцогом шагал лорд Кэмерон Эстли, унаследовавший титул графа от
отца и барона от дяди, человек, пользовавшийся во дворце огромным влиянием.
Правая рука Альмиконте, со всеми сопутствующими такому положению правами и
привилегиями. Он занимался самыми разными делами в интересах герцога, и
навряд ли я имела представление даже о трети тех сфер, на которые
распространялось его влияние. Впрочем, и в тех вопросах, которые имели
отношение к моим обязанностям, мне его вмешательства хватало с лихвой.
Лорд Эстли - тридцать два года, холостяк - был существенно выше герцога, хотя
не мог похвастаться той же шириной плеч. Чёрные волосы собраны в
прикрывающий шею хвост, тёмно-серые глаза смотрят пронзительно, будто их
обладатель всех и вся подозревает в том или ином преступлении и намеревается
раскрыть его при помощи взгляда. Худое лицо овальной формы, прямой нос,
высокие скулы. Умеет быть обаятельным и - что гораздо хуже - умеет пользоваться
этим обаянием в своих целях. Правда, со мной прибегнуть к этому средству
манипуляции не пытается, благо хорошо знает, что номер не пройдёт.
Едва они приблизились, я остановилась и склонилась в реверансе. К счастью,
любовник Мирейи не растерялся и тоже изобразил некое подобие реверанса.
Довольно неуклюжее, но в полутьме коридора сгодилось, тем более что герцог
быстро прошёл мимо нас, даже не считая нужным кивнуть головой в знак
приветствия. Его можно понять. Герцог часто бывает зол на сестру, но с ней его
связывают хоть какие-то родственные чувства. А вот для фрейлины Мирейи,
помогающей своей госпоже в делах, зачастую совершенно неугодных Конраду
Альмиконте, остаётся в лучшем случае холодная антипатия.
Слуги проследовали за герцогом в покои Мирейи, а вот лорд Эстли задержался.
Он, в отличие от своего господина, поприветствовал меня кивком, вполне
соответствующим нормам этикета. я бы, однако же, предпочла, чтобы он повёл себя
менее галантно. Поскольку чем дольше мы оставались в его обществе, тем выше
становился шанс, что он раскусит мою спутницу и определит, что в
действительности это не спутница, а спутник. В уме и наблюдательности Кэмерону
Эстли не откажешь, за что я порой была готова люто его возненавидеть.
Необходимо было брать ситуацию под контроль.
- Лорд Кэмерон! - Я изобразила на лице радостную улыбку. - Вы позволите
перекинуться с вами парой слов?
Я протянула ему руку и одновременно прощально наклонила голову, глядя на