— Вопрос, конечно, интересный, — ответил я. — Только гляди не упади! Это мистер Льюс Бергер, пусть весь этот камуфляж, включая пучок белобрысых волос — кстати, это парик, — не сбивает вас с панталыку. Берите его и оформляйте по обвинению в убийстве первой степени. Я буду в офисе позже, — я взглянул на наручные часы, — много позже! Тогда все и объясню.
— Вы все испортили, лейтенант! — Длинные ресницы с укором и, по‑видимому, в последний раз вскинулись на меня. — Мы бы так развлеклись по дороге. — Он указал ухоженным пальцем на Стейси. — Я просто в восторге от таких вот молодцов.
Красный как рак Стейси схватил его за руку и потащил из комнаты, сопровождаемый своим напарником, на лице которого застыло глупейшее выражение. В душе я пожелал удачи ребятам, которым предстояло столько времени провести в машине с таким типом, как Бергер. О себе же я решил, что вправе немного расслабиться теперь, когда, похоже, с делами покончено.
Около десяти минут я добирался до ставшей мне почти родной многоэтажки для одиночек. Еще три минуты я, не отрывая пальца от дверного звонка, ждал, пока проснется хозяйка.
— Эл! — воскликнула она, открыв дверь. — Ты все еще жив!
— А ты, похоже, обо мне нисколько не тревожилась? — спросил я, входя в прихожую.
— Эл! — Она обвила мою шею руками, и ее полные груди прильнули ко мне. — Я действительно думала, что ты мертв! Этот ужасный человек напугал меня до полусмерти. Я просто не могла не рассказать ему всей правды.
— И ты настолько волновалась за меня, что сразу же спокойно отправилась в постель досыпать, ведь так? Я трезвонил целые три минуты, чтобы теб разбудить.
— Я не спала! — пылко возразила она. — Я так боялась, что он убил тебя. И все по моей вине!
— Поэтому не спешила к двери? — окрысился я.
— Просто я боялась, что это снова он, — возразила она. — Я говорю правду! Поверь, никогда в жизни я не была так напугана, как теперь. Этот Джо Саймон!
— Он сделал тебе больно?
Она отступила на шаг и закусила нижнюю губу.
— Это самое плохое, — призналась она. — Дело в том, что он почти меня не тронул. Но я так этого боялась, что выложила ему все без утайки.
— На твоем месте, пожалуй, любой поступил бы так же, — уверил я ее. — Но он мертв, и больше тебе нечего его опасаться.
Голубые глаза Сандры расширились.
— Ты его убил?
— Нет, его убила бывшая жена.
— А ты нашел убийцу Джонни?
— Да, это Диана Томас, — сообщил я. Ее глаза расширились еще больше.
— Джонни убила женщина?
— Нет, — возразил я. — Его убил мужчина.
— Но ты сказал…
— Давай‑ка сначала выпьем, — прервал я ее. — Мне предстоит жаркий денек в офисе шерифа, ведь не так просто объяснить, откуда взялись пять, а может, и шесть трупов. Не уверен, что шериф сможет это понять. Мне просто необходимо расслабиться перед тем, как начнется вся эта тягомотина.
— Конечно, Эл. — Ее глаза сразу же потеплели. — Моя попка почти совсем не болит. Я настолько была выбита из колеи и так тревожилась за тебя, за твою жизнь, что начисто забыла о ней, и она перестала болеть сама собой.
Мы прошли в гостиную, и она занялась напитками. Я встал позади нее и окинул интересующие меня части тела опытным взглядом. Рубцы уже полностью исчезли с ее восхитительной округлой попки. Она вновь соблазнительно манила к себе.
— Не хочу тебя волновать, если тебе это неприятно, — начала она уклончиво, вручая мне стакан. — Но все‑таки скажи, кто убил Джонни? Кто это — она или он?
— Диана Томас, но в действительности это парень по имени Льюс Бергер, — объяснил я, — и он получал больше удовольствия, выдавая себя за Диану Томас, чем ему обламывалось тогда, когда он выступал под своим настоящим именем.
— Ты спятил! — вырвалось у нее. — Диана была одна из наших — девушка по вызову.
— Вот‑вот, это и был именно он, — подтвердил я.
— Ты хочешь выставить меня дурочкой?
— Нет, — пробурчал я. — Это Льюс Бергер выставил вас всех дураками.
Она пригубила из своего стакана, затем резко отодвинула его.
— Я не настаиваю на ответе, — сказала она холодно. — Если ты не хочешь сказать мне правды, то уж лучше вовсе не говорить, чем вешать бедной девушке лапшу на уши. И пожалуйста, не хлопай дверью, когда будешь уходить, потому что я, возможно, уже усну. — Она прошла в спальню и с шумом захлопнула за собой дверь.
Я допил содержимое своего стакана и отправился в спальню следом за ней. Она лежала, зарывшись головой в простыни, и не шевелилась. Я прошел в ванную, сорвал с себя одежду и быстро принял душ. Затем, прихватив склянку с кремом, вернулся к Сандре и снял с нее простыни. Она пробурчала что‑то в знак протеста, а затем перевернулась на живот. Сняв крышку со склянки, набрал крема на пальцы и начал нежно массировать правую ягодицу Сандры. Упругая плоть мягко поддавалась под моими пальцами, и она снова что‑то пробурчала, но уже от удовольствия.
— Льюс Бергер гомосексуалист, он удовлетворял свои заскоки, когда ублажал мужчин, вызывавших Диану, — осторожно начал я. — В женской одежде он мог заполучить столько мужчин, сколько хотел, не подвергая себя при этом ни малейшему риску. Он еще, ко всему прочему, испытывал ощущение своей власти над ними. По его словам — пьянящее чувство.
— Почему же ты сразу не сказал об этом? — с обидой спросила Сандра.
— Я устал, — ответил я.
— Твоя беда в том, что ты любишь недомолвки, и о многом приходится догадываться самой, — наверное, копы иначе не могут, — пришла она к выводу. — Займись‑ка теперь другой половинкой.
Я начал круговыми движениями втирать крем в левую ягодицу. Она потихоньку вздохнула и раздвинула ноги.
— Я вот думаю сейчас . — медленно начала она.
— Думаешь? — с негодованием изумился я. По ее телу прошла дрожь, и она еще шире раздвинула ноги. Мой указательный палец снова как бы обрел свою собственную жизнь и начал нежно гладить заросшую золотистым пушком влажную ложбинку, находящуюся между ее восхитительных ног.
— Я не хочу больше прыгать на тебя и трахаться, повиснув на твоей шее, как гимнастка, — заявила она — Это слишком утомительно К тому же последний раз ты шмякнул меня моей многострадальной попой об пол.
— Но нас грубо прервали на самом интересном месте, — напомнил я.
— Вот поэтому я и думаю, — твердо возразила она. — Мы могли бы…
— Лучше ничего не говори, — поспешно прервал я Сандру. — Пусть это окажется для меня сущим сюрпризом!