Олег Смыслов - Генерал Абакумов. Всесильный хозяин СМЕРШа

Олег Смыслов

Генерал Абакумов. Всесильный хозяин СМЕРШа

Александру Александровичу Лобову и офицерам военной контрразведки посвящается

От автора

В советской истории B.C. Абакумов так и останется никогда не реабилитированным, точно так же, как и никому не удастся отмыть его от человеческой крови. Сегодня совершенно нет смысла оправдывать эту неоднозначную фигуру, потому что оправдывать-то, собственно, и нечего. Ведь дело совсем в другом — по возможности непредвзято исследовать биографию москвича из рабочей семьи, которому за восемь лет службы в органах удалось от рядового практиканта взлететь до генерала, а потом сразу же стать одним из заместителей наркома внутренних дел Л.П. Берии.

В 1941 г. (в тридцать три года) Виктор Семенович возглавил Управление особых отделов НКВД, в 1943 г. (в тридцать пять лет) Главное Управление контрразведки СМЕРШ[1] НКО, став заместителем уже самого Сталина, а в 1946 г. (в тридцать восемь лет) он возглавил Министерство государственной безопасности СССР. Поистине головокружительная и впечатляющая карьера никому не известного рабочего парня с четырехклассным образованием. Но, как ни парадоксально, в этой карьере случайности переплелись с закономерностями. Став министром, Абакумов верно служил тоталитарному режиму Сталина, а через пять лет им же и был сметен за решетку, чтобы еще три с половиной года в нечеловеческих условиях дожидаться собственного расстрела.

Биографию Абакумова я собирал в буквальном смысле по крупицам и думаю, что мне удалось раскрыть в ней многие тайны, проливающие свет на восхождение всемогущего министра, от кивка и улыбки которого многих советских людей пробирал холодок.

Многочисленные воспоминания и свидетельства очевидцев, а также архивные документы дали мне возможность намного глубже познать не только особенности профессиональной деятельности Абакумова, но и черты его характера, его личные качества, ощутить его внутреннюю силу и железную волю.

А человеком он был действительно сильным и значимым, несмотря на некоторые человеческие слабости.

Сброшенный с пьедестала власти в одиночную камеру, он не сломался, в отличие от многих, кого сажал сам.

В его по-своему яркой, талантливой и противоречивой личности хватало не только настойчивости и жестокости, упорства и упрямства, но и храбрости и милосердия. Абакумов был верным слугой Сталина, за что, собственно, и поплатился, так как перестал улавливать мысли хозяина. По сути, ему, действовавшему напролом, не хватило воображения, чтобы постигнуть всю глубину политической дальновидности вождя.

В начале 2002 г. Александр Хинштейн на страницах «Московского комсомольца» рассказал о беспрецедентном скандале в Главной военной прокуратуре, когда из ее особого архива исчезли ценнейшие уголовные дела. Исчезли тогда и некоторые тома из уголовного дела бывшего министра ГБ B.C. Абакумова. Что ж, в таком случае по воле судьбы некоторые тайны так и останутся тайнами.

Пролог

Виктора Семеновича Абакумова отстранили от должности министра государственной безопасности СССР 4 июля 1951 г. Для него это было более чем неожиданно. И тем не менее, будучи человеком чрезвычайно сильным, он надеялся самостоятельно разрешить неблагоприятную для себя ситуацию. Ведь сколько их было за девятнадцать лет в органах! Однако ему всегда удавалось выходить сухим из воды, а потом с легкостью переступать очередную ступеньку служебной карьеры. Он прекрасно понимал, что еще есть время, есть возможности и силы. Не зря говорят в народе, что «надежда умирает последней».

Абакумов не надеялся Он, как всегда, был уверен, что все уладит. Нужно только постараться, пораскинуть мозгами, сделать очередной шахматный ход.

И кое-кто сдаст назад, пойдет на попятную. Куда им тягаться с самим Абакумовым: кишка тонка!

В этот день он никого не принимал. Чего греха таить, настроение было паршивое. Но он старался его не показывать окружающим. У него это всегда получалось. Ведь не арестовали же сразу! Сидя за рабочим столом в своем роскошном кабинете, который был больше, чем комната, но гораздо меньше, чем зал, Виктор Семенович выпил стакан мадеры. До сих пор ему ее присылали из Крыма, почти без сахара, специальной очистки. Такое вино он называл «женским коньяком». Когда осело, расстегнул китель, раскрыл коробку «Тройки» кремлевского выпуска, аккуратно взял папиросу, немного помял, чиркнул дорогой трофейной зажигалкой и закурил.

Пытаясь как-то отвлечься от случившегося, теперь уже бывший министр МГБ как будто впервые осматривал свой кабинет, по-прежнему победно упираясь локтями в огромный письменный стол. Его глаза, имеющие «подвижность подозрительности и сообразительности», устремились на высокий лепной потолок с люстрой, затем на балконную дверь, глухо забитую на все времена, и, наконец, на большие окна, выходившие на площадь. Бездействующий мраморный камин и необычно высокое пристенное зеркало остались как бы незамеченными.

После нескольких минут мучительных раздумий Абакумов на мгновение посмотрел на барельеф вождя, который всегда был перед его глазами, и почему-то ухмыльнулся. Затем он надавил на кнопку в столе и вызвал дежурного офицера.

Когда подполковник открыл дверь и сделал один шаг по мягкому, ворсистому ковру, Виктор Семенович приказал:

— Готовь машину, минут через двадцать буду выходить.

— Вы домой, или только до улицы Горького? — уточнил офицер.

Абакумов встал из-за стола и как-то загадочно ответил:

— А почему бы сегодня не пройтись пешочком? Ведь еще не все знают, что Абакумова отстранили от работы. Временно. Так вот, пусть думают, что я еще министр. А те, кто сделал это… — После этих слов Виктор Семенович вдруг резко замолчал, сел в кресло и добавил: — Свободен!

Когда офицер вышел, погрузился в воспоминания.

Его карьера действительно была головокружительной. И очень многие считали такое восхождение к власти совершенно случайным, вне логики и здравого смысла. Но это было не так.

Часть первая

КТО БЫЛ НИКЕМ, ТОТ СТАНЕТ ВСЕМ…

Глава первая

Эволюция московского пролетария

Идите вперед, пока можете, а подкосятся ноги — сядьте близ дороги да глядите на прохожих без досады и зависти: ведь они недалеко уйдут.

То, что произошло в России с началом двадцатого века, до и после рождения Виктора Семеновича Абакумова, стало своего рода неким знамением в его собственной судьбе.