Лилиан Пик - Любовь и грезы. Страница 2

Чем больше она слушала разглагольствования дяди, тем сильнее становился страх относительно ее ближайшего будущего. Теперь ей казалось, она понимает причину такого отношения к ней заведующего библиотекой. Если он и ее дядя такие враги, то он, конечно, не будет приветствовать появление в своем штате родственника своего врага. Но Кэролин была уверена, что как только он увидит ее готовность к работе — настоящей работе — на новом месте, отношение резко изменится.

— Почему он так не хотел, чтобы я получила эту работу? — спросила она. — Из-за того, что я твоя племянница?

— Конечно, во многом из-за этого. Но были и другие причины. Ему не нравился тот факт, что у тебя университетский диплом. «Нелепо, чтобы выпускник университета ходил в помощниках, — говорил он. — Мне бы лучше кого-нибудь помоложе, сразу после школы, только что после выпускных экзаменов. Такие учились бы более охотно».

Дядя рассмеялся и остановил машину напротив ее дома.

— И далее в том же духе. Я разбил все его аргументы в пух и прах. Другие были на моей стороне. — Он похлопал ее по руке. — Не беспокойся, моя дорогая. Если он попытается сделать что-нибудь не то, сразу же скажи мне. Я немедленно поставлю мистера Хиндона на место. Я и так за ним наблюдаю, и ему это не очень нравится. Честное слово, не нравится ему это. Но, знаешь, он вынужден быть вежливым, ибо председатель-то я.

Кэролин положила руку на дверную ручку.

— Спасибо, что подвез, дядя. Спасибо за все. В любом случае бабушке будет приятно.

— Конечно, дорогая. Но она не будет удивлена. Я уже говорил ей, что ты будешь у нас работать. Сказал, что я не дам этому комитету разойтись до тех пор, пока не выберут нужного человека, то есть тебя.

Она поцеловала его в щеку и ласково посмотрела на него.

У него была полная фигура, а округлое лицо прямо-таки херувимоподобным, с аурой абсолютной искренности, что, впрочем, было совершеннейшей неправдой. Под этой улыбкой крылась натура мрачного эгоиста, непреклонно стремящегося к своим целям и при этом уступчивого не в большей степени, чем кусок камня.

Однако временами, впрочем довольно редко, мягкость и нежность, подобно улыбке ребенка, проступали сквозь все это, и под влиянием подобной нежности он сейчас наклонился и поцеловал свою племянницу.

— Ты так добр ко мне, дядя.

Он протянул руку, лаская одну из ее бледно-золотистых кос до пояса, свисавших вдоль отворотов ее пальто.

— Ты ведь знаешь почему, дорогая. Ты плоть от плоти, кровь от крови моей. Ты дочь моей сестры, и я лишь делаю для тебя то, что делала бы она, будь она жива. Тебе, может быть, не так бы везло, если бы у меня были свои дети. Но…

— Но у вас есть Донна и Шейн.

— Да, знаю. Но это дети Мейси, не мои. А ты плоть от плоти, кровь от крови моей, — повторил он.

«Ах, — с сожалением подумала она, — в дядюшкином лексиконе эта фраза, пожалуй, утомляет и раздражает меня более чем все остальные».

Она знала, что его жизнь омрачена одним, с чем он никак не мог смириться, что никак от него не зависело и делало его безутешным, — он не произвел на свет наследника, собственных детей у него не было.

Ее тетя, первая жена дяди Остина, Мери, умерла бездетной, упрекая себя за собственное бесплодие. Вторая же, Мейси, уже имела двоих детей от первого брака. Но и она не родила ему столь страстно желаемого им ребенка, который был бы плоть от плоти, кровь от крови его.

Теперь он решил, что виноваты в этом не Мери, не Мейси, а он сам. И это страшно мучило и изводило его, как случалось всегда, когда он не мог идти тем путем, которым хотел идти.

А Кэролин, дочь его умершей сестры, заняла в его сердце место дочери, которой у него никогда не было.

Бабушка ждала у парадной двери. Она помахала Остину:

— Зайдешь, сынок?

Он опустил стекло в машине и высунул голову:

— Не сейчас, мать. Очень много дел. — Он махнул ей, и машина тронулась с места, прежде чем она начала бы его уговаривать.

— Он всегда так говорит, Вечно много дел, — пожаловалась бабушка своей внучке. — Ну что, дорогая, как твои дела? — спросила она, улыбнувшись так, как будто знала ответ заранее.

— Меня приняли на работу, бабушка.

— Я знала, что тебя примут, дорогая. Остин сказал мне, что у него все подготовлено для того, чтобы ты ее получила.

Кэролин повесила пальто.

— Я не хочу, чтобы он подготавливал такие вещи, бабушка, — сказала она, отвернувшись в сторону.

— Это у него в крови, дорогая. Тут уж ничего не поделаешь. Он ни капельки не похож на свою сестру Бес, твою дорогую матушку. Он всегда был таким пробивным. Она же всегда старалась держаться в тени.

— Ты говоришь так, будто я этого от нее не унаследовала. Не так ли, бабушка?

Этот вопрос она задавала уже много раз. Она взглянула бабушке в глаза. Ее интонация была настойчива, она, казалось, ожидала, что ей скажут что-нибудь успокаивающее.

— А я похожа на нее?

Бабушка направилась на кухню.

— И да и нет, — уклончиво сказала она.

— Я не из пугливых, бабушка, — упорствовала Кэролин.

— Нет, ты больше похожа на своего отца. — В ее голосе сквозила явная неприязнь, так было всегда, когда речь заходила об отце Кэролин. Но Кэролин не хотела думать о своем отце. Когда речь заходила о нем, внутри ее вставал какой-то моральный барьер. И она сочла за лучшее сменить тему:

— Главный библиотекарь, его зовут мистер Хиндон, был не слишком доволен, что меня приняли.

Она рассказала бабушке о случившемся, но та не придала этому значения.

— Возможно, он просто не заметил протянутой руки.

Но Кэролин была убеждена в том, что он заметил, и это неуважение, которое он проявил по отношению к ней, все еще заставляло ее терзаться.

— Ну, ты довольна? Вот ведь какое дело. Не давай твоему дяде втягивать тебя в то, чего ты не хочешь.

— Но он так много сделал для меня, бабушка, платил за мое образование, помогал материально в университете…

— Деньги ничего не значат для него, дорогая. Теперь он богатый человек. Он хороший сын, против этого трудно возразить, он помогает нам обеим все эти годы. И хорошо, что Мейси не возражает против этого. Но совершенно не нужно тебе чувствовать себя обязанной ему и соглашаться на эту работу только из-за того, что он много сделал для тебя в прошлом.

— Это то, чего я хочу, — тихо сказала она, — но если я принята на работу против воли этого человека, главного библиотекаря, если там не будет радушия…

— Думаю, твое беспокойство излишне, Кэролин. Возможно, ты целыми неделями даже не будешь видеть этого человека. Многие библиотекари, как говорит твой дядя, не высовывают носа из своего офиса из месяца в месяц.