Борис Васильев
А зори здесь тихие… В списках не значился (сборник)
© Васильев Б. Л., наследники, 2004
© Воронов В., вступительная статья, 2004
© Пинкисевич П., наследники, иллюстрации, 1972
© Дурасов Л., иллюстрации, 1976
© Петров М., наследники, рисунок на переплете, 2004
© Оформление серии. Издательство «Детская литература», 2004
Краткие сведения об авторе и о его творчестве
Борис Васильев родился 21 мая 1924 года в Смоленске. Родом он из дворян. Отец – кадровый офицер, служил в царской, Красной и Советской армиях.
Мировоззрение Бориса Васильева формировалось под влиянием семейных нравственно-философских традиций. Он с детства интересовался литературой и историей. Учась в воронежской школе, играл в любительских спектаклях, выпускал вместе со своим другом рукописный журнал.
Когда Борис Васильев окончил 9-й класс, началась Великая Отечественная война. Он ушел на фронт добровольцем в составе истребительного комсомольского полка. Участвовал в боях под Смоленском, выходил из окружения. Позже был контужен.
По выздоровлении в 1943 году его направили учиться в Военную академию бронетанковых и механизированных войск имени И. В. Сталина (ныне имени Р. Я. Малиновского). После окончания инженерного факультета он работал испытателем колесных и гусеничных машин на Урале. В 1954 году демобилизовался в звании инженера-капитана. Решил заняться литературным трудом.
С середины 1950-х годов Борис Васильев писал пьесы и сценарии. Затем, уже достаточно зрелый мастер, он перешел к прозе. Первое прозаическое произведение, повесть «Иванов катер», о нелегком труде речников на лесосплаве, написана в 1967 году и опубликована в 1970-м.
В 1969 году вышла в свет повесть «А зори здесь тихие…». По этой повести в 1972 году режиссером С. И. Ростоцким был снят одноименный художественный фильм, удостоенный Государственной премии СССР. О войне, о судьбе своего поколения Борис Васильев рассказал также в романе «В списках не значился» (1974). Роман основан на документальных фактах. Главному герою романа, лейтенанту Плужникову, автор дал фамилию своего погибшего школьного друга. Названная выше тема продолжена в повести «Завтра была война» (1984), в рассказах «Ветеран» (1976), «Великолепная шестерка» (1980), «Неопалимая купина» (1986) и в других произведениях.
В 1982 году опубликована автобиографическая повесть «Летят мои кони». На страницах романа «Не стреляйте в белых лебедей» (1973) говорится о борьбе добра и зла, о моральной силе добра, но не всесилии его.
Роман-эпопея «Были и небыли» (1977–1980) определил новые темы творчества Бориса Васильева: история русской интеллигенции и история России, продолженные в последующих произведениях.
Новый этап творчества писателя: исторические романы «Вещий Олег» (1996) и «Князь Ярослав и его сыновья» (1997).
Борис Васильев – автор многочисленных публицистических статей. Их тематика – потеря обществом исторической памяти, господство исторического незнания, медленно, исподволь убивающего нацию. Писатель не устает говорить и о необходимости установления приоритета культуры, которую он определяет как «традиционную, выработанную тясячелетиями систему выживания данного народа».
Во второй половине 1980-х годов Борис Васильев активно участвовал в общественно-политической жизни страны. Был депутатом I съезда народных депутатов СССР. Однако позже он оставил политику, считая, что писатель должен заниматься своим прямым делом.
Борис Васильев – лауреат Государственной премии СССР (1975) и премии имени А. Д. Сахарова «За гражданское мужество» (1997).
Сейчас писатель живет и работает в Москве.
Остаться человеком
Тридцать пять лет прошло с того дня, когда в журнале «Юность» была напечатана повесть Бориса Васильева «А зори здесь тихие…». Она изумила прежде всего нас, работавших тогда в редакции, своей пронзительной человеческой правдой о войне, о юных девчонках, которые погибли в болотистых лесах Карелии весной 1942 года, погибли без высоких слов, даже не поняв, что они приняли смерть героически, с молчаливым достоинством. Ни у одной из этих пяти девчонок даже не мелькнула мысль о том, нужно ли было жертвовать своей жизнью в этой лесной глухомани, в неравной схватке с опытными, здоровенными немецкими диверсантами, которых оказалось втрое больше, чем этих девочек, одетых в гимнастерки, юбки и грубые армейские сапоги. Ведь никто никогда не узнает, как они умирали в этой совершенно случайной военной схватке, белыми майскими ночами, когда солнце, едва-едва зайдя за горизонт, снова появлялось над лесами и сумасшедший писк миллионов комаров продолжал одолевать людей…
Говорят, на миру и смерть красна, когда на глазах твоих товарищей или просто незнакомых людей ты должна (или должен) принять то неизвестное и ужасное, что тебе суждено. Порой язык не поворачивается назвать такое поведение подвигом.
Что уж там было героического в тяжком – шаг за шагом – продвижении Лизы Бричкиной через болотные топи, полные ледяной воды?.. Случайно, совсем рядом, неожиданно вспучился болотный пузырь и громко лопнул, а девочка в испуге сделала один неверный шаг в сторону – и вязкая холодная жижа затянула ее в глубину. А Лиза, выросшая с отцом-лесником, вдали от городов, от радио, шумных веселых вечеринок, шутливых мальчишек, так мечтала о простой человеческой ласке, о сильных мужских руках… Борис Васильев не захотел описать, как билось в страхе и ужасе сердце Лизы, когда ее затягивало в бездонные топи – под птичий щебет, под лучами равнодушного северного солнца. Борис Васильев скуп на слова; в самые трагические последние минуты он пишет стиснув зубы, а мы читаем, чувствуя комок в горле…
И вот так умирать – в безвестности, наедине с целым миром, который никогда о тебе не узнает, – наверно, не легче, чем на глазах товарищей подняться из окопа навстречу пулемету… Фронтовики вспоминают, что самая страшная смерть – нелепая (в старину слово «лепота» означало «красота»). И кто осудит выросшую в детдоме Галю Четвертак, когда она, не выдержав испытания страхом, с криком ужаса выбежала из укрытия под немецкие автоматные очереди…
В начале 70-х годов недавно прошедшего ХХ века так, как Борис Васильев, писали немногие. Уже были созданы сотни книг о грандиозных военных битвах – под Сталинградом, на Курской дуге, о взятии Праги и Берлина; рассказывали о биографиях прославленных полководцев, о жизни известных героев, закрывших своей грудью амбразуру вражеского дзота… Заканчивалась первая четверть века после войны.
И тогда на всю страну прозвучал негромкий голос Бориса Васильева, заговоривший о безвестных девочках, погибших в карельских болотах. Можно вспомнить в связи с этой повестью Васильева еще рассказ В. Богомолова «Иван» (по нему Андрей Тарковский поставил великолепный фильм «Иваново детство»), повесть Бориса Балтера «До свидания, мальчики», повести Василя Быкова «Сотников» и «Дожить до рассвета».
Война предстала в тех произведениях в реальных человеческих трагедиях, в трудных судьбах совсем не знаменитых ее героев.
То было, конечно, в значительной мере новое слово о войне. И до сих пор не последнее слово. Хотя и появились в недавние годы великолепные романы Виктора Астафьева «Прокляты и убиты», Георгия Владимова «Генерал и его армия» и другие хорошие книги. И все-таки большая правда о войне еще впереди. Григорий Бакланов, автор талантливой повести «Навеки – девятнадцатилетние», недавно в газетном интервью справедливо заметил, что более или менее исчерпывающая правда о войне еще не сказана: не опубликованы тысячи архивных, засекреченных документов, многочисленные мемуары участников войны.
Но литература, несмотря ни на что, продолжает свое святое дело: она идет в новые глубины времени, истории, человеческой души. Литература продолжает исследовать духовные взлеты и бездны падения людей. И наверно, самое главное в этом процессе – поворот литературы к человеческому измерению времени и истории. Писатели учатся считать миллионы людей с точностью до одного человека. Именно так завещал относиться к людям Федор Достоевский: считать миллионы людей – живых и мертвых – с точностью до единицы.
Борис Васильев – один из той небольшой плеяды писателей, которые сделали для себя главным именно такой творческий принцип. Несмотря на то что наше общество пока только на словах, декларативно, признает эти гуманистические ценности. Постепенно – к сожалению, позже других стран – Россия приходит к пониманию того, что жизнь каждого человека – это единственная в своем роде жизнь. И гибель каждого меняет духовное состояние человечества. Давно уже сказано, что под каждым могильным камнем похоронен целый мир. Ведь и сегодня, спустя почти шестьдесят лет после победы 1945 года, мы не потрудились – или духу не хватило – назвать тех, кто погиб, по именам, даже толком похоронить их не смогли. Их было миллионы. До сих пор они даже не сосчитаны, те мальчики и девочки; и это тоже наша беда и наша вина.