Завальнюк Леонид
Планета Зет или Дерево веселья
Леонид Завальнюк
Планета Зет или Дерево веселья
От неавтора
В довольно дикой, сверхтаежной стороне,
Где близко нет жилья и быть его не может,
Нашел я на замшелом валуне,
Похожем на пасущуюся лошадь
Престранную тетрадь: Загальный зошит.
Она была исписана насквозь:
Какие-то заметки, вычисленья,
Координаты, формулы, углы склоненья,
Начало грустного письма, два-три стихотворенья
И множество отдельных строф, бегущих вкривь и вкось.
Вникая в буквы, различимые едва,
Я строфы те расшифровал, расставил.
Где нехватало, кое-что добавил,
Нашел немало слов испорченных, но не исправил,
Поскольку, показалось мне, что те слова
Подчинены законам озорства.
А озорство порой важнее всяких правил.
Еще одно: в тетради я нашел
Семнадцать фотографий выцветших
И тридцать семь фамилий.
Принадлежит ли автору одна из них?
Не знаю. Не настолько я постиг
Его душевный склад и разобрался в стиле,
Чтоб точно угадать. Поэтому, друзья,
Сей труд его подписываю я.
А если (очень вероятное явленье)
Вдруг автор обнаружится, тогда
Мы восстановим справедливость с сожаленьем,
Но, смею вас заверить, без труда.
Глава первая
Если по земле парсеков триста
С ускореньем жизненным пройти,
Да еще полстолько в ритме твиста,
Проскакать по Млечному Пути,
А затем у рога Козерога
За знакомым астероидом залечь,
Взору вашему откроется дорога
К той планете, о которой речь.
В год пятьсот текущий ради пробы
Правил той планетою тиран
Квазиэлектронный биоробот
Под названьем кодовым Бол-Ван.
Опыт вел с Земли из главной астробудки
Обаятельный землянин Колли Уткэн
Астробиолирик молодой,
В прошлом житель островов Туда-Судой,
Юноша подтянутый, худой,
Исполнительный, он мог работать сутки,
Не терял напрасно ни минутки,
Но любил рискованные шутки
И все дело чуть не кончилось бедой.
(Острова Туда-Судой - архипелаг
Псевдоскального происхожденья
В Тихой части Озера Волненья.
Главный город Походибез-Краг).
Ну так вот. Однажды в день весенний,
Покатавшись кое с кем на карусели,
Что весной всегда дает избыток сил,
Изобрел наш Колли Дерево Веселья,
(Попрошу запомнить - Дерево Веселья).
Обработал плазмой, остудил
И на Зете тайно посадил,
Так как, в общем ничего плохого
В этом деле он не находил,
Но опишем дерево. На нем
Апельсин горит оранжевым огнем,
Рядом зреют финик и агава
Ветки еле держат тяжкий груз
Слева сливы, персики, а справа
Вишня, груша, тыква и арбуз.
Тут сказать уместно: каждый плод
На подкорку действовал активно.
Говоря научно, окись хохотина
Входит в клетку и аминь кислот!
Изменяется синдром ума и фаза,
А тем самым личность. Например:
Съели сливу, вы О. Генри сразу,
Тыкву съели - вы в душе Вольтер.
И еще одно. Едва ль не с детских лет
От отца - Чинителя Планет
Колли знал магический секрет
Сверхрегенерации. И это!..
Впрочем, требует движение сюжета
Обратиться к жизни на планете Зет.
Глава вторая
У Бол-Вана был любимый внук.
(Сыновей на Зете не имели.
Продолженье вида по системе Одурэлли.
Говоря иначе, супвитальный круг!
Дорогой читатель, крайне было б глупо
В супвитальности усматривать витанье супа!)
Но вернемся к внуку. Как-то раз
Он гулял с подругой детства в роще
И глазировал ее. Иль, выражаясь проще,
Не сводил с нее влюбленных, юных глаз.
Среди девственных дерев они гуляли
И в пол-импульса интимно телепали.*
* Стоит ли за это их корить?
Телепатам глупо говорить!
Он сказал:
- Вот ночь. Звезда. Бери!
- Нет! - она ответила. - Не надо!
Он сказал:
- Что хочешь? Говори!
- Сок! - она ответила. - Граната!
Красный, свежий! Дай! Хочу-хочу!
Он подумал и, поклон отвесив,
Так сказал:
- Сидеть! Секреций десять.
Ждать меня. С гранатом прилечу.
Пояснение: секреция имеет
Семь рекзекций и один желуд.
Кто б, казалось, в этот срок сумеет
Оказаться там и снова тут?
Но герой был молод и влюблен,
И, что, в общем-то, не менее серьезно,
Безбоязненно и очень виртуозно
Нульпространством пользовался он.
Как иной на мотоцикле по Земле,
Он гонял по Зету на нуле.
Трах-тарах! Вперед! Мезонов вой,
Музыка... И вдруг, скажи на милость!
Видно слом пространственной кривой.
Бум-бурум! Подобное творилось
На планете, видимо, впервой:
Жуткая авария случилась,
Что могло разбиться, все разбилось,
Даже плазмодырка отвалилась...
Нуль в лепешку, а герой живой!
Пять рекзекций пролежал он без движенья.
А потом, принявши воскресин,
Приоткрыл глаза и из последних сил
Стал осматривать последствия крушенья.
Дело дрянь!
Сгоревшая тайга:
От удара все вокруг истлело.
Подсознанье сдвинуто, ужасно ноет тело
И в груди предчувствие врага.
Ни души, ни шороха вокруг,
Только звон стоит в ушах,
И вдруг!..
Что? Магистр? Ну нет, уж это слишком!
От волненья принц слегка привстал...
Так и есть, Магистр!!
Листая носом книжку,
Сам Гордыныч шел к нему вприпрыжку
И, поверить страшно,
Хо
хо
тал!!!*
* Здесь у автора неясность. Дело в том,
Что создания, живущие на Зете
Никогда не хохотали при дневном нормальном свете.
Вот что нужно знать, чтоб не запутаться в сюжете.
Все детали и подробности - потом.
Все понятно! - наш герой решил.
Тут-то он меня и доконает.
И никто на Зете не узнает
Кто престол наследника лишил.
Тут сказать уместно пару слов:
Порожденный гордостью и злом,
Был Магистр Бол-Вана сводный брат.
С детских лет завидовал он брату.
И, конечно, гибель принца за утрату
Он бы не считал.
Все ближе супостат.
И за счастье жить, предчувствуя расплату,
Крикнул наш герой:
- Скорей, не медли, кат!
А Гордыныч глянул на закат,
Проскрипел:
- Я оччень, очччень рад!
И занес над головой... Но не гранату,
Нет, друзья мои. Гранат. Простой гранат!
- Это... что?... - Невольно принц спросил
И сознанье потерял, лишившись сил.
А Гордыныч...
Но не будем забегать вперед.
Для всего, как говорится, свой черед.
Глава третья
Звонила звонница,
Ехала конница,
А впереди на белом коне
В красном плаще, как в красном огне,
Ехал Бол-Ван, окруженный свитой.
Ехал далеко,
Ехал нелегко,
Ехал доставать внуку новый свитер.
А как же? Надо!
Свадьбе быть, пожалуй!
С подругой детства принц забрался в сад
И там на телепросьбу раздобыть гранат
Не изругался, как прилично сану,
А словно некий раб ответствовал:
- Достану!!
После чего на нуль вскочил, махнул за термоперекат
И до сих пор не принудил назад.
Да-а! Очень скоро свадьбе быть, пожалуй!
Такого мненья и мудрец - весьма ученый малый,
Старик Пионыч по прозванью Геростат
Двенадцати наук почетный кандидат
И более того - бессменный депутат
В подсекции Всезнательной округи
От левой фракции неправой Центрифуги,
Возникшей, кстати, в этих девственных горах...
При мысли о горах, привычно молвив Ах!,
Бол-Ван поднял свой взор и погрузил в природу.
Закатный флогистон зажег в озерах воду
И, заросли прибрежные клоня
Тем ветерком, что возникает от вечернего огня,
Взошел к эфиру по откосам дня,
Две тучки палевых гоня по небосводу...
Но что это? Какой-то шум и гул,
Причем довольно неприятный слуху?!
И вот десницу приложивши к уху,
Бол-Ван оставшейся рукою так поводья натянул,
Что добрый конь его (он был изрядным остолопом)
Дал задний ход и заскакал галопом.
- Тпрр! Стой! А чтоб тебя!.. Мудрец, сюда!
- Я здесь!
- О чем народ шумит на той поляне дикой?
- Народ?
- Ну да!
- Шумит?
- Ну да!!
- Бог весть!
В ментальном плане шума нет. В реальном вроде есть.
Не крик, как феномен, а нечто в плане крика.
Положим, это даже крик. Но ежели учесть...
- Да что учитывать! Езжай да посмотри-ка!
Мудрец тотчас очки ученые надел,
Как было велено, поехал, посмотрел.
Вернулся синий, дергается глаз.
- Там!... - говорит, а сам очки ломает.
Там, - говорит. - Мой мозг не понимает.
- Что там?
- Коль говорить без лишних фраз,
Там... там... Я это вижу в первый раз!..
- Да что же там?!! - Бол-Ван уж начал кипятиться.
- Там... Как бы вам сказать? Позвольте объясниться.
Я знаю, вы в науках не сильны,
У вас другое направление таланта.
Но есть такое сверхпонятие баланда,
Которой мы на Зете лишены.