В результате расследования виновными были объявлены Сеня Баскаков и почему-то Герасим Каменев.
– Я-то при чем? – возмущался Герасим. – Я этот пистолет даже не трогал. И, можно сказать, вообще практически не видел. Рогалева-Кривицкая стреляла, но не виновата. Тарас Бульба стрелял и тоже, видите ли, не виноват. А я, значит, виноват. Но почему? Что я вообще плохого этому Гриппову сделал?
– Он еще спрашивает, – фыркнула Варя. – Да лучше бы ты в него еще сто раз из баскаковского пистолета выстрелил.
– Не понял, – покрутил головой Муму.
– И понимать нечего, – продолжала Варвара. – Ты, Муму, недвусмысленно намекнул Гриппову, что сестричка у него есть, а братика нету.
– Че-его? – Муму покрутил пальцем возле виска. – Совсем обалдела, Варька. Какой братик? Какая сестричка?
– Ну, краткость ведь – сестра таланта. Вот ты, Муму, и намекнул. Мол, краткость есть, а братика, то есть таланта, нету.
– Что нету – это совершенно точно, – кивнул Герасим. – Но я-то чем виноват? Объясняй теперь предкам, что я – не верблюд. Хорошо еще, пистолет не мой.
– Ладно, Муму, не расстраивайся, – ободрил Иван. – Может, еще обойдется.
Разговор происходил по дороге домой. Первым на углу улицы Правды и Ленинградского проспекта компанию покинул Павел. Ему нужно было направо. Остальные четверо жили в доме номер восемнадцать по Ленинградскому проспекту. Герасим и Варя – во втором подъезде, а Иван и Марго – в первом.
Уже вызвав лифт, Иван, проболевший последние дни, вспомнил, что Марго обещала дать ему тетрадку с лекциями по экологии.
– Зайдем, и возьмешь, – ответила девочка.
– Хорошо, – согласился Иван.
– Иван, а ты не ошибаешься? – подергала запертую дверь Марго.
– В чем? – посмотрел на нее мальчик.
– Ну, что нас заперли, – пояснила Марго. – Может, дверь как-нибудь сама захлопнулась? Из-за сквозняка, например.
– Какой сквозняк, – пожал плечами Иван. – И потом, когда мы входили, я заметил: тут все замки без язычков. Если бы само захлопнулось, я бы уже открыл. А верхний замок не отпирается. Я уверен: его специально так заперли, чтобы изнутри отворить было невозможно.
И в качестве доказательства Иван повертел туда-сюда ручку замка. Она двигалась вхолостую.
– Видишь? Прокручивается.
Марго кивнула. Огромные ее глаза округлились.
– Выходит, пока мы ходили по квартире, в ней кто-то прятался? – испуганно смотрела она на Ивана.
– Выходит, – задумчиво произнес тот. – И этому типу совсем не хотелось с нами встречаться.
Марго зябко поежилась. Она вдруг поняла: все могло кончиться гораздо хуже. Хотя они и так оказались в незавидном положении и в полной власти того, кто их тут запер. Что, если ему вздумается прийти сюда снова и убрать нежелательных свидетелей? Ведь они с Иваном заперты, как в мышеловке.
– Слушай, – дрожащим голосом произнесла девочка. – Нам надо как можно скорей отсюда выбираться.
– Телефон тут есть? – посмотрел на нее Иван.
– Есть, – указала на подзеркальник Марго. Там стоял аппарат.
– Сейчас позвоню ребятам, – кинулся к нему Иван.
– Жаль, бабушки дома нет, – посетовала Марго. – У нее ведь вторые ключи в столе лежат.
Иван поднял трубку. Гудка не было.
– Испорчен, – растерянно проговорил он.
– Может, не подключен? – предположила Марго. – Проверь розетку.
Иван проверил. Все было в порядке.
– Марго, думаю, это дело рук того самого типа, – глухо изрек мальчик.
– Когда он успел? – удивилась девочка.
– Вот уж секундное дело, – откликнулся Иван. – Особенно если уметь. Он выбежал на лестницу, нас запер, потом залез в распределительный щиток, дернул за провод, и все дела.
Марго попробовала включить свет, но лампочка тоже не загорелась.
– Эй, а он и свет нам вырубил.
– Это еще большой вопрос, – не был так категоричен Иван. – Может, он, а может, и ваши соседи, перед тем как уехали. Ведь они надолго. Могли сами и выключить.
– Сейчас проверим.
Добежав до кухни, Марго распахнула дверь холодильника. Внутри было совершенно пусто, чисто и сухо. И ни намека на холод.
– Похоже, Ваня, ты прав. Наверное, они сами перед отъездом выключили рубильник.
– В общем-то для нас это особенного значения не имеет, – откликнулся мальчик. – Гораздо важнее, что мы с тобой тут заперты. И не можем выбраться.
– Господи! Какая же я идиотка! – вдруг хлопнула себя по лбу Марго. – У нас же общая терраса!
– Фу-у! – выдохнул с облегчением Иван.
Марго побежала в столовую. Мгновенье спустя ребята уже стояли на широкой террасе, которую продувал осенний пронизывающий ветер. Таких террас в доме номер восемнадцать по Ленинградскому проспекту было только две – на девятом этаже, по одной с каждой стороны. Терраса тянулась вдоль двух квартир и стараниями бабушки Марго, Ариадны Оттобальдовны, была разделена на две части живой изгородью из туй, растущих в длинном деревянном ящике. На стороне Марго стояла еще ажурная металлическая беседка. Иван, переехавший в этот дом только минувшим летом, помнил, как тут было уютно еще в начале сентября. Стены и крышу беседки густо увивали лозы садового винограда. Команда отчаянных до самого наступления холодов часто собиралась в беседке Королевых.
Сейчас терраса выглядела совсем по-иному. Словно дачный участок перед первыми снегопадами. Листья винограда совершенно облетели. Ящики, в которых летом и осенью постоянно росли цветы, были пусты. А туи бабушка Марго плотно укутала полиэтиленовой пленкой и мешковиной.
Впрочем, ребят сейчас волновало совсем другое.
– Слушай, Марго, а как мы к тебе попадем? – посмотрел на нее Иван. – Бабушки-то твоей нету, а предки на работе до самого вечера.
– Будем надеяться, что она оставила открытой форточку, – откликнулась девочка.
– А Птичка Божья? – засомневался Иван.
Птичкой Божьей звали огромного зелено-красного латиноамериканского попугая Королевых. Ариадна Оттобальдовна души в нем не чаяла и старалась, по большей части, держать его не в клетке, а на свободе.
– Во-первых, давно установлено, что Птичка Божья в форточку не пролезет, – объяснила Марго. – То есть теоретически он это сделать может. Но ему неудобно. Поэтому он даже и не пытается. Но бабушка все равно его в клетку сажает, прежде чем открыть форточку. Она боится, что иначе Птичку Божью продует на сквозняке и он простудится. Он ведь у нас из теплых краев.
Иван кивнул и первым с трудом пролез между двумя близко растущими друг к другу туями на половину Королевых. Затем помог перебраться Марго. Они поспешили к окну. На их счастье, форточка оказалась приоткрыта.
– Порядок, – с облегчением произнесла Марго.
– Уж не знаю, насколько порядок, – с большим сомнением произнес широкоплечий рослый Иван. – Я туда явно не пролезу.
– А я запросто, – уверенно произнесла Маргарита. – Я пролезаю всюду, куда у меня голова проходит.
– Ты уверена, что она у тебя пройдет? – снова засомневался Иван.
– Абсолютно, – тряхнула головой девочка. Ее густые, черные волосы упали на лицо. – Только ты подсади меня.
– Давай, – Иван подставил руки.
– Нет. Погоди, – улыбнулась Марго. – Куртку я все же сниму. Подержи Фантомаса.
Она быстро скинула куртку.
Все это время Марго держала на руках голого кота. Тот, словно понимая, в какой опасной ситуации они оказались, сидел очень тихо и вел себя скромно.
– Интересно, как ты это себе представляешь? – Иван выразительно посмотрел на подругу. – Значит, я буду держать кота и одновременно подсаживать тебя в форточку?
– Действительно, – спохватилась Марго. – Ладно, подержи его одну минуточку.
Фантомасу явно не хотелось на руки к Ивану, однако он и на сей раз смирился. Марго вытряхнула из сумки учебники и, запихнув туда Фантомаса, закрыла «молнию». Сумка немедленно ожила и замяукала.
– Потерпишь, – строго сказала девочка. – И волосы мне тоже будут мешать, – добавила она.
– Может, обрежем? – хмыкнул Иван.
– Есть способ менее радикальный.
Марго извлекла из сумки берет и, надев его, аккуратно забрала под него волосы.
– Вот теперь давай.
Конец ознакомительного фрагмента.