Должно быть, он спутал ее с какой-нибудь другой приезжей, но все же Сара робко последовала за этим странным человеком, который, спотыкаясь, поднимался по узкой лестнице, а потом побрел по коридору, где его буквально кидало от стены к стене. Она чувствовала, что должна объяснить ему ошибку, но чрезмерная усталость заглушала голос совести. Ведь женщина, которую встречал ее рыжеватый проводник, сегодня не приехала, а если и приедет позже, то обязательно поймет все. В подобной ситуации любая с готовностью поделится с попавшей в трудное положение приезжей своей комнатой.
Наконец мужчина нашел нужный номер, открыл дверь и встал в сторону, пропуская свою попутчицу вперед.
Сара настороженно замерла на пороге.
– А это, случайно, не ваша комната, сэр? Мужчина прислонился широкими плечами к косяку двери и улыбнулся. Озорные огоньки, сверкнувшие в его пьяных глазах, и ямка на правой щеке придали ему невероятно добродушный вид, и Сара не удержалась от ответной улыбки.
– Нет, нет, моя дальше по коридору... – Сара едва не задохнулась от крепкого запаха спиртного.
– Что ж, я вам очень благодарна.
Она вошла внутрь, а мужчина остался в дверях, видимо, чувствуя себя более надежно благодаря опоре на косяк. Сара не могла закрыть дверь, не прищемив ему пальцы, и неуверенно проговорила:
– Я действительно очень вам благодарна за помощь.
Он кивнул.
– Вам нужна вода, – сказал он. – Думаю, вы бы с удовольствием помылись после дороги.
– Спасибо, это было бы просто замечательно. – Смыть с себя дорожную пыль представлялось ей такой же райской мечтой, как и выспаться. – Но мне не хотелось бы вас беспокоить.
– Никакого беспокойства. – Ямочка на щеке стала еще глубже. – Джеймс тоже будет мне благодарен. Пойду прикажу, чтобы вам сейчас же принесли воду.
– А кто этот Джеймс? – спросила она, но ее новоявленный друг уже отправился в свое рискованное путешествие к лестнице.
Пожав плечами, Сара закрыла дверь. За разгадку таинственной личности Джеймса она примется утром, когда как следует отдохнет.
Через несколько минут молодая служанка принесла большой кувшин с горячей водой и полотенце. Дождавшись, когда она уйдет, Сара сбросила с себя одежду. В камине горели дрова, так что Саре не было холодно, когда она смывала с тела и волос морскую соль.
Вытирая волосы, она поглядывала на сброшенную одежду. Три долгих дня она не снимала ее, и ей противно было думать, что придется снова в нее влезть. В итоге Сара как следует вытряхнула платье и белье и развесила их по всей комнате, чтобы к утру они хоть немного проветрились, а она могла предстать бы перед дядюшкой в более приличном виде.
Внезапно она почувствовала себя очень одинокой и несчастной в этой чужой для себя стране, где никого не знала. И почему отец так просил ее немедленно после его смерти уехать в Англию? Сколько раз он произносил горячие обличительные речи против английской аристократии, называя Лондон выгребной ямой, полной идиотов, рассадником опаснейшей заразы Англии. И вдруг, умирая, он стал буквально умолять дочь отправиться к его брату, графу.
– Поезжай домой, Сара, – в который раз едва слышным голосом повторил отец, задыхаясь и пытаясь сесть. – Обещай мне...
Эти слова оказались последними в его жизни.
Сара проглотила подступивший комок слез. Никогда не забыть ей слабой улыбки отца, когда она поклялась ему исполнить его просьбу. Когда через мгновение он закрыл глаза, она искренне поверила, что его душа обрела покой.
Расчесывая гребнем густые влажные волосы, девушка вздохнула. Если бы только это обещание дало покой и ей самой! Похоронив отца, Сара объявила сестрам Абингтон о своем скором отъезде, и с того самого дня они буквально истерзали Сару бесконечными уговорами и убеждениями, пытаясь заставить ее отказаться от этого губительного намерения. Лишь ступив на палубу парохода, отправлявшегося в Англию, Сара освободилась от их назойливой заботы, хотя в душе и сама испытывала глубочайшие сомнения и тревогу.
– И как только Дэвид мог просить тебя ехать в такую даль? – поражалась низенькая толстушка Кларисса, когда Сара в последний раз закрывала за собой дверь отцовского дома.
– Он говорил это в бреду, уверяю тебя! – вторила ей высокая и худая Абигайль, похлопывая Сару по руке. – Пока еще не поздно передумать, дорогая, мы можем послать в порт мальчика с запиской.
Кларисса так энергично закивала головой, что ее седые букли запрыгали над ушами.
– Сара, подумай хорошенько! Отец уже умер, и ты можешь поступать так, как будет лучше для тебя.
– А что ты станешь делать, если приедешь в Англию, а граф откажется признать в тебе родственницу? Ведь ты окажешься совсем одна, во власти всех этих беспринципных и бесчестных англичан! – Абигайль в ужасе содрогнулась.
– Она говорит правду, Сара. – Пухлые пальцы Клариссы вцепились в ее руку. – Здесь, в Филадельфии, ты живешь спокойно и беззаботно. Ты просто не представляешь, что тебя там ожидает! Американцы – совершенно иные люди, чем эти развращенные англичане, и так же отличаются от них, как домашние коты от хищных львов, которые пожирают людей!
– Людей, а больше всего женщин; – шепотом подсказала Абигайль.
– Вот именно! Эти их герцоги, графы и бог знает кто еще смотрят на женщин как на свою собственность и считают себя вправе использовать их, а потом тут же выгнать на улицу!
Сара тряхнула головой, отмахиваясь от наводящих тоску воспоминаний. Что толку теперь жалеть! Она уже в Англии, и остается только надеяться, что дядя ее примет и признает. Если же нет... А вот об этом лучше не думать, чтобы не испортить долгожданный отдых на твердой земле и в настоящей кровати. Чем бы ни закончилась ее встреча с родственником, все равно она не намерена еще раз пересекать Атлантический океан.
С этой мыслью Сара задула свечи и с наслаждением улеглась в кровать.
Джеймс Раньон, герцог Элворд, оторвался от глубокого созерцания пляшущего в камине огня и перевел взгляд на майора Чарлза Дрейсмита, который вошел в отдельную гостиную, оставив дверь нараспашку.
– Кажется, Джеймс, в общем зале я приметил твоего злосчастного кузена Ричарда, – сообщил Чарлз, проводя широкими ладонями по вьющимся каштановым волосам. – Должно быть, он приехал с последней почтовой каретой. Господи, с каким же удовольствием я вбил бы ему в череп этот его крючковатый нос!
– Так Ричард здесь? – Джеймс удивленно поднял золотистую бровь. – Интересно, какую еще подлость задумал этот дьявол, раз появился в наших окрестностях.
– Вот уж верно сказано! Именно дьявол! – Чарлз присел рядом с Джеймсом у камина. – Каждый раз, как я на него взгляну, я так и думаю увидеть у него рога и раздвоенные копыта! Тебе действительно нужно с ним что-то делать.