Быстров Андрей
Дороги рая
Андрей Быстров
ДОРОГИ РАЯ
ПРЕДСТАВЛЕНИЕ (ВЗАМЕН ПРЕДИСЛОВИЯ)
Я посвящаю эту книгу, как и два предыдущих романа - "Эффект Проникновения", опубликованный издательством "Армада-Альфа" в 2000 году, и "Странники В Ночи" - памяти моей жены Светланы. Это естественно не только потому, что таково мое желание. В "Эффект Проникновения" вошел большой эпизод, написанный Светланой, а "Странники В Ночи" основаны на придуманной ею истории (подробнее я рассказываю об этом в предисловии к "Странникам"). Что же касается "Дорог Рая", то книга с похожим сюжетом могла быть написана [А.Б.1]еще четыре года назад. Тогда мы со Светланой записывали на магнитофон наши диалоги о будущем романе, и это была увлекательная игра. Светлана очень любила эту новую историю, и теперь мне уже трудно вспомнить, что здесь принадлежит ей, а что - мне. Во всяком случае, она точно придумала Айсинга Эппла, кота Чака и большинство связанных с ним приключений. Ее голос, её радость от удачных творческих открытий, колокольчики искристого юмора - все это осталось жить на той осыпавшейся магнитофонной ленте... Больно, что Светлане не суждено увидеть книгу, о которой она так мечтала.
Я не мог ответить себе на вопрос, почему не приступаю к этому роману, откладываю эту работу [А.Б.2]снова и снова ради других книг. Не хватало чего-то главного... Такого, без чего книга могла бы получиться пусть веселой и интересной, и все же довольно заурядной. А совсем отказываться от любимой задумки было нестерпимо жаль. Положение спасла Оля Дарвина, появившаяся в один солнечный день с не менее солнечной идеей. И всё! - с тех пор я уже точно знал, как будут выглядеть "Дороги Рая".
Благодарю всех, кто ждал, верил, пролагал пути. Особая благодарность моим родителям - за бесконечное терпение, поддержку и помощь, Ольге Дарвиной - за творческое участие в моей работе, Юле и Сергею Фокиным - за вдохновение и "преферанс по пятницам", Олегу Садовникову - за дружескую и очень полезную критику. Добро пожаловать в мир Айсинга Эппла и Джейсона Рока! И надеюсь, как пел Элис Купер, вам понравится здесь.
Андрей Быстров.
ДОРОГИ РАЯ
Все, что видим мы - видимость только одна,
...ибо тайная сущность вещей - не видна.
Омар Хайям.
Если бы двери восприятия были открыты,
человек увидел бы вещи такими, какие
они есть - бесконечными.
Уильям Блейк.
Пролог
Высокий суд
Авария произошла в среду, четырнадцатого июля двухтысячного года.
(В несколько предыдущих месяцев Юля часто с забавным удивлением думала о том, что ей удалось дожить до двухтысячного - ведь к этому году, как правило, относилось действие фантастических романов, которыми она зачитывалась в детстве и ранней юности. Она подсчитывала, сколько лет ей исполнится в этом книжном Будущем, и двухтысячный рисовался ей годом фотонных космических кораблей, антигравитационных машин и азимовских роботов. Итак, она дожила; ей двадцать пять, и в её городе все те же унылые прохожие, запыленные автомобили и серые дома).
Если соблюдать ненужную уже никому точность, сердце Юли остановилось в десять часов двенадцать минут утра в реанимационном отделении больницы имени Пирогова. Адреналин в сердечную мышцу, дефибрилляция - ничто не помогло. "Все, мы её потеряли", - сказал где-то над её ухом молодой врач.
Самое странное, что ни в момент аварии, ни потом она не лишилась сознания полностью. Черная пелена то накрывала её, то сползала с глаз, но ни на секунду Юля не провалилась в спасительное беспамятство - она видела, слышала, чувствовала, хотя и не могла явно реагировать на происходящее с ней.
Память.
Пыльная улица, пересекающаяся с другой такой же, исчерченной траекториями движения машин и людей, ПОКА неведомых Юле (да и ладно). Она сидела в автобусе, плывущем по реке раскаленного асфальта, насыщавшего воздух мертвым дыханием, и читала непонятную надпись на кирпичной стене.
БЛАНТЫ БЕСПОМОЩНЫ, НЕЙРЫ ОПАСНЫ. ВЫХОД - В МИДЛЕРАХ!
Надпись была сделана вроде бы распылителем, ядовито-синей краской. Смысла её Юля не понимала. Кто такие "бланты", "нейры" и "мидлеры"? Новые политические партии или молодежные группировки?
Потом она вышла из автобуса, Костя Зотов заботливо помог ей сойти со ступенек. Кажется, она спросила его о блантах; и кажется, он недоуменно помотал головой.
Ей оставалось только перейти улицу, к двойным стеклянным дверям с табличкой "ОАО АСК". Тут как раз было все ясно - "Алюминиевые Строительные Конструкции", дивизион алюминиевых конструкций, группа "Русский алюминий" на базе завода "Металлург". Именно здесь Юле обещали первую в её жизни работу по специальности - инженера-конструктора. Она поступила в институт довольно поздно, не с одного захода, и только в прошлом году закончила факультет промышленно-гражданского строительства. Новоиспеченному специалисту, да ещё девушке, найти работу в России двухтысячного года, едва начавшей выкарабкиваться из ямы кризиса, было нелегко. Юле помогли случай и двоюродный брат, нажавший нужные кнопки. Сегодня, в среду четырнадцатого июля, она торопилась на первую встречу с будущим начальником в сопровождении Кости, который ни за что не хотел отпускать её одну в знаменательный день.
Память - 2.
Её собственное дыхание и запах бублика (она жевала бублик), сладковатый и вязкий. Жара, грохот, ноги устали от каблуков ... Юля вздохнула легонько. Вздох разнесся как взрыв, точно разорвал её барабанные перепонки.
Огромный американский джип, вывернувший из-за угла, врезался в грузовик. Прицеп грузовика развернуло, понесло на тротуар, туда, где стояла Юля, пережидая транспортный поток ... Костя Зотов стоял чуть поодаль. Он не пострадал, его даже не задело.
Страшный удар отшвырнул Юлю к дому. Теперь Костя был далеко. Он видел падающую девушку, беспомощно зажавшую бублик в левой руке, а правой стискивающую ремешок белой, как смерть, сумочки. Что-то вспорхнуло ему навстречу, соломенная птица, над местом падения Юли, над кровавым следом на стене.
/ Любовь?../
ЕГО остановленный взгляд, ЕЁ боль.
Какой-то сигнал, похожий на телефонный звонок. Скрежет - гигантский локомотив тронулся в путь. Темнота.
(И вот тут - первая странность: невозможность ПОТЕРЯТЬ СОЗНАНИЕ, спастись от боли).
Взглядом расширенных глаз Костя пожирал прицеп грузовика, смотрел на Юлю в недоумении. Почему она не встает? Отчего так безобразно много крови вокруг? Ужас и надежда: может, снится? Или лопнул пакет с томатным соком вон у той тетки в авоське?
Темнота - 2.
Боль - 2: тупая, в области сердца.
Вспышка в темноте.
Свадебный марш, поздравления друзей, шепот в постели. Юля и Костя расставляют мебель в новой квартире. Юля подумала о ребенке (хорошо бы!) ТА Юля, радостно гуляющая по необжитой комнате. Парящее счастье, как летающий розовый малыш с дудкой и флажком. Фанфары со стен, оклеенных попугайскими обоями. Грохот любви, сливающийся с грохотом ТЕХ тяжелых колес на стыках рельсов.
Боль опутывала цепями руки и ноги, сковывала суставы. Что-то громадное сдвигалось вновь. Снова сигнал - теперь вой сирены "Скорой Помощи". Лежа в машине, Юля в последний раз видела Костю Зотова, но не он был над ней, а наоборот - она над самой его головой.
Потом - реанимация, внешне суматошные, а на деле четко выверенные перемещения врачей и сестер.
И ЗДЕСЬ, когда она умерла, сознание не покинуло её.
"Все, мы её потеряли".
Может быть... ОНА потеряла боль.
Взамен явился тянущий к себе яркий свет, и Юля воспарила в этом свете. Она вспомнила прочитанную по случаю книжку какого-то американца - не то о жизни после СМЕРТИ, не то о жизни после ЖИЗНИ. Американец этот собирал истории людей, побывавших в объятиях клинической смерти. Там постоянно упоминался свет, полет через тоннель, существо из света, просящее людей оценить свою жизнь... Тогда Юля пожала плечами и засунула книжку подальше на полку.
Но...
НЕУЖЕЛИ ПРАВДА - хоть что-то?!
Каждый раз, когда она пыталась уклониться от света, справа и слева начинали стучать тысячи молоточков, молотков и молотов. А сзади что-то ворочалось со скрежетом, будто скрипело зубами, и не могло стронуться с места... Свет впереди - белый, ослепительный - подхватил Юлю, пронес через себя, прошел сквозь неё и отпустил. Его работа закончилась - Юля стала легкой, прозрачной, и ей не нужно было больше дышать... Бесплотная, она летела дальше и видела под собой
/ КАК видела? Ведь у неё не было глаз! /
черные дыры с неровными, словно обкусанными краями, и вокруг них носились сотни мерцающих звезд. Сверкающие линии расчерчивали тьму, как инверсионные следы каких-то необычайных истребителей, чудом не срывающихся в исполинские пропасти пустоты.
/Потом она узнала, КТО это - звезды, линии, черные дыры. Не ЧТО, а КТО./
Ржавое чудовище, скрежетавшее зубами сзади,
/ КАК она слышала? Ведь у неё не было ушей! /