Татьяна Полякова - Новогодняя сказка

Татьяна Полякова

Новогодняя сказка

Ну, что опять? – спросила я, распахивая дверь настежь и отходя в сторонку, чтобы Юлька могла войти в мою квартиру. Она сделала пару шагов, прислонилась к стене и сказала трагически:

– Я утоплюсь.

– Может, не стоит тебе спешить, а? Может, ты для начала расскажешь, что случилось?

С Юлькой всегда что-нибудь случается, тут уж ничего не поделаешь. Трижды в неделю она теряет ключи, ходит в разных перчатках, потому что они тоже теряются, причем не обе сразу, а по одной, покупать новые нет смысла, это Юлька поняла еще лет пять назад и теперь при очередной потере обзванивает знакомых растяп, и непарная перчатка у кого-нибудь непременно находится. В прошлом году я подарила ей варежки, долго размышляя: может, дело не в Юльке, а в перчатках? Но варежки она потеряла в тот же день, и с тех пор я больше не экспериментировала.

Юлька обхватила голову руками и отчаянно взвыла, а я испугалась по-настоящему.

– Ты мне скажешь наконец, в чем дело?

– Деньги, – медведем проревела она.

– О господи… Зарплату свистнули? – Юлька отчаянно замотала головой. – Сама потеряла? Много денег-то?

– Шесть тысяч, – проблеяла она, шмыгнула носом, вздохнула жалобно и затихла.

– Ни фига себе, – покачала я головой. – Шесть тысяч – это деньги…

– Баксов, – тихохонько добавила Юлька и испуганно поежилась.

– Шесть тысяч баксов? – нахмурилась я, а потом разозлилась: – Что ты плетешь, юродивая? Откуда у тебя такие деньги?

– Шеф дал, – всхлипнула Юлька, глядя на меня с большой печалью, и добавила: – Может, мне вправду утопиться?

– Дурак он, что ли, твой шеф? Чего ему в голову взбрело?

– Чего, чего… он мне их не давал, то есть дал, конечно, но совсем не для того…

– Чтоб ты их потеряла, – закончила я. – А потолковее нельзя?

– Какая теперь разница, – прошептала Юлька. – Я уходить собиралась, а он меня вызвал, я уже в шубе, вхожу, а он: «Юля, отнеси в сейф», сейф у нас в бухгалтерии.

– Он что, сам отнести не мог?

– Значит, не мог. Я пошла. А тут Людка Фомина, высокая, с короткой стрижкой, помнишь ее? Она еще в Вовкин день рождения с нами на шашлыки ездила?

– Наплевать на нее, давай про деньги.

– Я про деньги и рассказываю. Выходит Людка, тоже домой собралась, мы стали поздравлять друг друга с наступающим, она мне кошелек подарила, красивый и с монограммой…

– Ты мне про деньги расскажешь?

– А я что делаю? Мы зашли в бухгалтерию, там девчонки отмечают, нас позвали, ну, я шампанского выпила, потом все вместе вышли… Я девок по домам развезла, домой приехала, стала перчатки искать, сунула руку в карман, а там баксы. Я их в Людкин кошелек положила, чтоб не потерять, и на работу быстрее, а офис закрыт, сигнализация. Куда мне? Я Игорю звоню, его дома нет… Я к Надежде Ивановне, главбуху, думаю, пусть лучше у нее деньги лежат, приехала, а кошелька-то и нет.

– Как нет?

– Так и нет.

– Куда же он делся?

– Откуда я знаю?

– Стоп, – разозлилась я. – Когда ты деньги в кошелек положила, его куда дела?

– На сиденье.

– И что?

– Ничего. Лежал на сиденье.

– Но если бы он на сиденье лежал… А когда ты в офис пошла, брала его с собой?

– Да… или… не помню. Я подъехала, света нет, но я выходила, это помню.

– Дай ключи от машины! – рявкнула я.

– Да она не заперта.

Я открыла рот, чтобы высказать наболевшее, но Юлька выглядела такой несчастной, что я лишь чертыхнулась и, накинув куртку, бросилась к машине. После тщательного обыска я смогла убедиться: кошелька там не было. Юлька стояла за моей спиной, переминаясь с ноги на ногу.

– Я уж искала… они резиночкой перетянуты, красненькой… ни кошелька, ни баксов.

– Садись, – кивнула я и сама устроилась за рулем.

Возле офиса мы были через пятнадцать минут, Юлька указала место, где оставила машину, раз двадцать мы прошли из конца в конец расстояние, разделяющее офис и машину, обследовали ближайшие сугробы, конечно, безо всякого толку, проехали к дому главбуха и вновь приступили к поискам, с тем же нулевым результатом.

– Да я уж искала, – вздохнула Юлька, помолчала немного и задала вопрос: – Что теперь делать?

– Не знаю, – разозлилась я.

– У нас каникулы, – кашлянув, заметила подружка. – До третьего января. До третьего января денег не хватятся… Я бы мамину квартиру продала, но ведь до третьего ничего не сделаешь.

– Конечно, не сделаешь.

– А если меня с работы выкинут… где ж такую дуру еще возьмут?

– Это точно. – Устроить Юльку на работу было нелегким делом, и я с тоской поняла: либо мы где-то найдем эти шесть тысяч, либо… Об этом даже думать не хотелось.

– Может, ты у мужа займешь? Месяца на два? – робко заметила Юлька, косясь на меня.

– Я с ним развожусь.

– Ну и что? Одно другому не мешает…

– Заткнулась бы ты лучше.

Юлька притихла, нахохлившись, и уставилась в окно.

– Поехали к Вовке, – сказала я. – Может, он чего путное посоветует.

Вовкин «Фольксваген» притулился в переулке в нескольких метрах от крыльца нового здания Сбербанка. Бывший одноклассник зарабатывал на жизнь обменом валюты. Я подошла и постучала в окно, Вовка кивнул, а я прогулялась до угла, успев заметить, что в машине он не один. Через минуту из «Фольксвагена» показался мужчина в добротном пальто и норковой шапке, улыбнулся мне и направился в сторону троллейбусной остановки, вслед за ним показался Вовка.

– Привет, – сказал он, поднимая воротник куртки и зябко ежась. – С наступающим…

– Спасибо. Тут такое дело… у тебя взаймы не будет? Юлька деньги потеряла.

– Много?

– Шесть штук.

– Ну… найдем. Надолго?

– Ты не понял. Шесть тысяч баксов.

– Ты спятила? – растерялся Вовка. – Откуда у меня такие деньги? И откуда они у этой чокнутой? – Пришлось Вовке объяснять, что к чему, он выслушал, кивнул, покосился в сторону машины, где с разнесчастным видом сидела Юлька, и сказал: – Тысячу дам. Больше нет. Честно. Завтра приезжай домой.

– Может, займешь у кого? Она материну квартиру продаст.

– Свет, кто просто так даст пять штук? Ты ж не маленькая… Слушай, спроси у своего. Что, у Олега денег нет, что ли?

– Спрошу, – огрызнулась я и направилась к машине, а Вовка занял пост у дверей банка, поджидая клиентов.

– Ну, чего? – робко поинтересовалась Юлька.

– Тысяча.

– Где ж мы еще пять возьмем?

– Откуда я знаю? – «Мы возьмем» звучало здорово, стало ясно: пять тысяч долларов – это теперь не Юлькина проблема, а моя.

В девять утра я подъехала к офису, где совершал свой трудовой подвиг еще один бывший одноклассник. Офис находился в центре города, неподалеку от Сбербанка, в крохотном переулке, дома здесь построены еще в прошлом веке и давно требовали ремонта. Двухэтажный особняк был увешан, точно новогодняя елка, вывесками всех цветов и размеров.

Я поднялась на второй этаж и подергала дверь. Она была заперта. Оглядевшись и не обнаружив признаков жизни, я спустилась на первый этаж, из-за ближайшей двери раздавался стук молотка, что-то с шумом осыпалось, намекая тем самым, что некто накануне праздников затеял ремонт.

– Есть кто живой? – крикнула я и подергала дверь.

Шум стих, дверь, не та, возле которой я стояла, а соседняя, распахнулась, и в коридоре появился мужчина, невысокий, худой, лет сорока пяти, в очках, рабочем халате.

– Здравствуйте, – сказала я. – Наверху фирма «Лана», вы случайно не в курсе, куда они все запропастились?

– По-моему, у всех каникулы, – улыбнулся дядька, лицо которого показалось мне почему-то знакомым. – Я один во всем здании.

– Ясно. А когда каникулы кончатся?

– Наверное, после Рождества… Хотите чаю? – вдруг спросил он. Я смерила дядьку удивленным взглядом.

– Я? Нет. Спасибо.

– А жаль… Чай у меня отличный.

– Верю на слово, – кивнула я, сделала ручкой и вышла на улицу.

Весь день я потратила на то, что разъезжала по городу, навещая многочисленных знакомых с просьбой одолжить денег, в пересчете на доллары удалось собрать пять сотен. К одиннадцати вечера стало ясно: мне ничего не остается, как навестить мужа. Делать это очень не хотелось, свидание не обещало быть приятным, к тому же обращаться к нему с просьбой накануне развода… в общем, сами понимаете…

Оттого, подъезжая в половине двенадцатого к казино, я пребывала в скверном расположении духа.

– Олег здесь? – спросила я у дежурившего в холле парня. Он кивнул, а я, не снимая шубы, прошла в ресторан. Все столики в нишах были заняты, что настроения тоже не прибавило. Разговор с мужем придется вести на повышенных тонах, а скандалить лучше всего подальше от граждан.

Но в тот день везеньем и не пахло, оттого я устроилась за столом в центре зала, бросив шубу на соседний стул. Подошел официант и спросил:

– Будете ужинать?

– Нет, – ответила я, он исчез, но через пять минут вновь стоял рядом и говорил, сияя улыбкой: