– Мужики, у кого есть белая рубаха или майка? Давайте сюда. Вырубите шест – сейчас пойдём на переговоры. Пойдём Диман и я. Если что с нами случится – сровняйте с землёй эти сараи. Поняли?
– Поняли. Только может, ну его? Не надо? Может сразу и сровняем?
– Я не хочу лишней крови, тем более крови казаков, – покачал головой Колян. – Как ни берегись, а часть наших погибнет при штурме. Мне этого не надо. Вам тоже. Попробуем договориться, если не удастся – будем валить. Пора нам обрести дом. А это место идеально для этого подходит. Так что, альтернативы нет.
Николай взял шест с привязанной к нему белой майкой, поднялся на ноги и пошёл к виднеющимся в двухстах метрах воротам на турбазу. Диман шагал рядом с ним, сжав зубы.
Глава 11, Народ Коляна вступает в войну за свое будущее
Закон #99
Гражданином Роси может стать любой человек, который согласился беспрекословно подчиняться законам Казаков и доказал свою пользу обществу.
Атаман шёл осторожно, плавно, не делая резких движений. Рядом сопел сломаной перегородкой носа Диман, спотыкаясь о кочки.
– Диман, если что – сразу падай на землю и отползай вон за то дерево. Не кипешуй и жди, когда наши выручат. Без геройства! – сквозь зубы проговорил Николай.
– Атаман, ты сам будь осторожнее. Ты тоже не ахти как осторожничаешь, – огрызнулся Диман. – Без тебя нам всё равно труба.
– Ладно, разберёмся, – проворчал Колян.
Они подошли на сто метров к воротам, Николай остановился и замахал шестом с белой тряпкой:
– ЭЭЭЭЙ! Есть кто там?! Айда поговорим!
Через пять минут молчания, когда, казалось, что уже ответа не будет, прозвучал ответный крик:
– А чо нам с вами разговаривать-то! Вы нам нахрен не сдались! Своих ртов хватает! Идите нахрен отсюда, покеда целы!
– Мужики! Вышлите переговорщиков, с атаманом нашим поговорите, дела обсудим, а то как-то не по-людски?! – крикнул Диман.
– Нах нам ваш атаман не сдался, бендеровцы гребаные! Валите отсюда – три секунды вам на отступление!
Неизвестные подкрепили свои слова выстрелами. Из под ног Николая и Димана брызнули крошки земли, а одна пуля воткнулась в сосну рядом с Николаем.
– Они на поражение стреляют ведь, ублюдки! – ошеломленно прошептал спутник Коляна.
– Валим, Диман! – и мужики зигзагами, чтобы затруднить попадание стрелкам, побежали в укрытие за пригорок. Ещё несколько пуль ударило совсем рядом, потом стрельба утихла. Николай и Диман подошли, отдуваясь от быстрого бега, к группе казаков. Те ругались матерно и грозились в сторону турбазы. Николай достал бутылку с водой, отхлебнул, послушал воинственные крики и сказал:
– Так. Хорош базлать. Они, в общем-то, правы, что нас не подпускают. Это их право. А наше право – взять то, что нам нужно. Не получается по-хорошему – будем брать силой. Нам деваться некуда. Народ хочет осёдлости, нормальных условий жизни, покоя, а не вечной дороги. День за днем нарастает недовольство и нам пора уже разрядить ситуацию. Как ни жаль, придётся брать базу штурмом. Главное – потерять при этом как можно меньше людей. Запомните – это вам не детские игры, это бой, и кто-то из него уже не вернётся. Поэтому становимся лагерем там, у речушки, отряжаем отряд разведчиков и наблюдаем за турбазой. Не думаю, что у них там хорошие бойцы, но оружия должно хватать. Судя по звуку, у них сайги, охотничьи ружья и помповики – всё-таки это турбаза, значит, тут охотились. Скорее всего, там засели охранники и обслуживающий персонал базы. Тут места укрытые, видать ураган прошёл верхом, горы прикрыли их, поэтому хорошо сохранилась база. Запас боеприпасов у них есть и, скорее всего, даже автономное электропитание. Надо выяснить сколько у них бойцов, какие посты, сколько их. Это на тебе Диман. Давай, занимайся. Завтра к вечеру у меня должны быть все данные. Не забудьте наш лагерь скрытыми постами окружить, самих бы ещё не перерезали. Всех любопытных отлавливать и до поры до времени запирать в ящик. Всё понятно?
– Понятно!
– Раз понятно – все по местам, три человека со мной в лагерь.
Казаки с Николаем поскакали к своему лагерю, а Диман и ещё группа его бойцов осталась на месте. Ночь прошла спокойно. Только утром Коляна разбудил Диман:
– Атаман, мы лазутчиков поймали, погляди.
Николай вышел, с хрустом потянул плечи и сделал несколько размашистых движений руками, разгоняя сон. У палатки казаки держали двух парней с перевязанными верёвкой руками.
– Вот, поймали у лагеря – шарились тут. Хорошо, скрытые посты были, они и попались. Спрашивали, что делали – не колются. Мы и решили отвести их к тебе, подумали – ты лучше знаешь, что с ними делать.
– Что-что, башки им отрезать и всё тут, раз молчат, – хохотнул Колян. – А что ещё делать-то? На войне как на войне. Они вчера в нас палили, хотя мы с белым флагом были, парламентёрами, а, значит, поставили себя вне закона. Так что раздевайте их до гола, сейчас их сначала кастрируем, а потом головы отрежем и бросим их у ворот базы.
Колян незаметно подмигнул одним глазом Диману – мол – не слушай, это так, фарс.
– Ну что, приступайте, помолясь. Эй, лазутчики, в Бога веруете? Пять минут вам помолиться, потом некогда будет. Жаль, конечно, молодые ещё парни… Жили бы ещё и жили. Но вы сами выбрали себе судьбу. Приступайте, мужики.
У одного парня после слов Николая на штанах расползлось темное пятно и резко запахло мочой. Оба лазутчика упали на колени и, рыдая, начали взахлёб просить:
– Не надо! Не надо! Мы всё расскажем! Нас послали разведать, кто вы такие и сколько вас! Мы всё расскажем!
– Ну вот, другое дело, – удовлетворённо сказал Николай. – Дмитрий, давай их к себе в палатку, допроси. Убирай их отсюда, воняет как из сортира. Похоже, один ещё и обделался.
Колян сморщил нос и шагнул назад в палатку, надел рубашку и пошёл к навесу столовой пить чай. Он мог, конечно, приказать приносить себе завтрак в палатку, но привычка быть как все брала верх. Впрочем, от нее ему скоро придётся избавляться, подумал он. Человек, принимающий решения, влияющие на жизнь и смерть многих людей, должен быть для своего народа небожителем, гением и вождем нации. Иначе кое-кому в голову обязательно придет мысль – а почему это он во главе, почему не я? Ведь он такой же, как и я: руки, ноги, голова, он так же ест, пьёт, испражняется, истекает кровью. Николай хотел избежать ошибок древних вождей. По возможности, конечно.
Он попил чаю, съел пару яиц вкрутую, предложенных ему дежурной поварихой. Постовые казаки питались в общественной столовой за счёт общества. Остальные получали свой паёк строго по количеству душ. Пока у них был только натуральный обмен – все сдавали в казну общины продукты и товары, откуда имущество распределялось на всех. Впрочем, пока всего было вдоволь. Фуражиры набирали в заброшенных населённых пунктах всё, что нужно, и ещё несколько лет можно было вполне прожить припеваюче за счёт мародёрства. Но время пролетит незаметно, поэтому нужно уже сейчас налаживать хозяйство. Не хватало прежде всего муки, хлеба – расплодившиеся грызуны и сырость уничтожили все запасы этого продукта. Сохранились лишь продукты, упакованные в металлическую посуду, но и их надолго не хватит. С этими мыслями Николай вошёл в штабную палатку, где завершался допрос лазутчиков с базы отдыха.
Как оказалось, на базе находилось около ста человек. Из них – примерно сорок бойцов. В основном это были охранники базы, егеря, во главе которых стоял некий олигарх, отдыхавший тут со своей компанией и телохранителями. Его компания состояла в основном из тёлок-моделей да парочки прихлебателей, а вот телохранители Николая очень заинтересовали. Они могли стать проблемой и положить много коляновского народа, если, конечно, это настоящие бойцы.
Конец ознакомительного фрагмента.