– Хочешь чего—нибудь выпить? – спросил он, всё ещё стоя за моей спиной.
– Нет.
Я огляделась. Тёмные полы, кремовые стены. Широкая кровать королевских размеров, бережно заправленная горничной белоснежным покрывалом. Напротив неё телевизор, висящий на стене, и консоль, выполняющая роль письменного стола. На ней стоял ноутбук, лежал большой фотоаппарат, явно дорогой и явно профессиональный; и какие—то листки бумаги. Подойдя к столу, я разглядела на них рисунки.
– Можно? – я кивнула на них, и обернулась, чтобы посмотреть на Артура.
Он пожал плечами, и подошёл к кровати. Сев на неё, он расстегнул манжеты рубашки и закатал рукава до локтя. Я отвернулась от него и прикоснулась к бумаге, на которой чёрным карандашом было нарисовано чьё—то лицо в профиль. Под этим рисунком был другой.
Тоже лицо, только оно смотрело прямо на меня. Тёмные глаза, оттенённые густыми ресницами и бровями. Пухлые, приоткрытые губы, чуть влажные, как будто их только что облизали. Слегка вздёрнутый нос и ямочка на щеке. Я смотрела на незнакомку с портрета, и поразилась тому, с какой точностью прорисована каждая деталь: крошечные, тонкие волоски на щеках; узор радужки; складки на губах; мимические морщинки в уголках глаз и вокруг носа; тени и полутени.
– Красиво, – наконец—то сказала я, прикоснувшись пальцами к лицу незнакомки, – Тебе нужно было выставить портреты.
Артур ничего не ответил. Я обернулась через плечо, и увидела, что он по—прежнему сидит на кровати, поставив локти на колени и опираясь подбородком о сложенные в замок пальцы. Он не отрываясь смотрел на моё тело, и в его взгляде читалось неприкрытое вожделение. Глаза блуждали по моим лодыжкам, которые были напряжены, потому что я стояла на высоких каблуках. По бёдрам и изгибу ягодиц, которые едва прикрывала тонкая блестящая ткань. Его взгляд проследовал выше и нашёл мой.
– Сними, – хрипло сказал он.
Конец ознакомительного фрагмента.